Брюс Исмей, глава компании, тоже был на борту и виделрадиограммы с предупреждениями, но отложил их после разговора с капитаном.

Вечером Кэт сама уложила детей, потому что Уна ушла вниз ккузине, договорившись с горничной, что та посидит с малышами. Но Кэт невозражала, она любила сама заботиться о детишках. К вечеру сильно похолодало, иКэт вытащила запасные одеяла и укрыла детей потеплее.

Когда дети уснули, они с Бертом пошли в ресторан и по дорогеостановились на палубе подышать свежим воздухом. Было ужасно холодно.

Они встретили Филипа, и он поделился с родителями своимипроблемами.

Он уже несколько дней заглядывался на девушку, котораяпутешествовала во втором классе. Девушка была очень хорошенькая, но Филип незнал, как к ней подступиться. Она раз-другой застенчиво поглядела на него, и онстал, как на дежурство, каждый день приходить на место их первой встречи внадежде снова ее увидеть. Сегодня Кэт боялась, что он простудится на такомхолоде. У девушки или у ее родителей явно оказалось больше здравого смысла, иона не появлялась на палубе. Филип из-за этого ходил весь день как в водуопущенный и, совсем расстроившись, вообще решил отказаться от обеда.

— Бедняжка Филип, — сочувственно сказала Эдвина,когда они садились за стол.

Берт по пути перекинулся парой слов с мистером Гаггенхеймом,а потом остановился на минутку что-то сказать У.Т. Стеду, известному журналистуи писателю. Когда-то он написал несколько статей для газеты Уинфилда вСан-Франциско.

Наконец Берт присоединился к Эдвине и Кэт.

— С кем это ты разговаривал, дорогой? —полюбопытствовала Кэт. Она узнала Стеда, но второй мужчина был ей незнаком.

— Это Бенджамин Гаггенхейм. Я познакомился с ним вНью-Йорке, еще давно, — объяснил он и распространяться дальше не стал.

Кэт подумала, уж не из-за потрясающей ли блондинки, котораябыла с Гаггенхеймом? Кто-то говорил ей, что это не его жена.

— А с ним кто? Миссис Гаггенхейм? — все-такиспросила она мужа, будучи любопытной, как любая женщина.

— Не думаю. — Берт, давая понять, что не склоненболее обсуждать этот вопрос, повернулся к Чарльзу и спросил, правильно ли тотугадал, сколько они проплыли за день.

Всего было пройдено пятьсот сорок шесть миль, Чарльзоказался прав и выиграл пари, заключенное с Бертом.

Это путешествие было прекрасной возможностью получше узнатьдруга друг, и до сих пор Берту и Кэт все в Чарльзе нравилось, и они надеялись,что их дочь будет счастлива, когда выйдет замуж.

— Никто не хочет прогуляться по морозцу? — спросилБерт и предложил жене уйти с вечернего концерта в салоне.

Но когда они вышли на палубу, оказалось, что там слишкомхолодно. В небе ярко сияли звезды, воздух был удивительно прозрачен.

— Господи, какой холод! — Кэт поежилась, несмотряна свои меха. — Просто невероятно.

Ночь была чиста и безмятежна, и никто из них не подозревал,что радист получил еще два предупреждения об айсбергах. Команда была уверена,что им бояться нечего.

В пол-одиннадцатого Кэт и Берт уже легли и погасили свет всвоей каюте.

Почти в это же время «Калифорниец» передал радиограммы обайсберге, только что замеченном вахтенным. Но радист «Титаника», Филипс, безпередышки передавал на станцию Кейп Рейс в Ньюфаундленде послания пассажиров идовольно резко попросил «Калифорнийца» не перебивать его. У него еще лежалидюжины неотправленных радиограмм, а об айсберге он уже слышал. И на этот разрешил, что не обязательно предупреждать капитана. Тот, кстати, тоже уже виделпредупреждения и не особенно обеспокоился.

«Калифорниец» отключился, так и не указав точногоместоположения айсберга, а Филипс продолжал рассылать радиограммы.

Кэт и Берт уснули, дети мирно посапывали в соседней комнате,а Чарльз с Эдвиной, прижавшись друг к другу на диванчике в каюте-гостиной,шептались о том, о чем всегда шепчутся влюбленные.

Время приближалось к полуночи.

Они все еще тихо разговаривали, тесно прижавшись друг кдругу, когда корабль слабо содрогнулся, будто наткнувшись на что-то, но это былне сильный удар, и они не обратили на него внимания. Лишь спустя несколькоминут Эдвина осознала, что слышится какой-то гул и чувствуется вибрация.

Пароход остановился, и Чарльз забеспокоился.

— Ты думаешь, что-то не в порядке? — с тревогойспросила жениха Эдвина, и он выглянул в окно по правому борту, но ничего неразглядел в темноте.

— Да нет, не думаю. Ты же слышала, вчера твой отецговорил, что корабль этот непотопляемый. Может, они проверяют машины илирегулируют что-нибудь, а может, меняют курс. Я уверен, ничего страшного. —Тем не менее он накинул пальто и нежно поцеловал Эдвину. — Пойду взгляну,что там, и расскажу тебе.

— Я с тобой.

— Очень холодно, Эдвина. Лучше подожди меня здесь.

— Уж не холодней, чем у дядюшки Руперта.

Чарльз улыбнулся и помог ей надеть шубу. Он был уверен, чтона корабле все в порядке. А если и нет, то команда скоро устранитнеисправность, и они снова двинутся в путь.

В коридоре они столкнулись с другими любопытнымипассажирами. Кто-то был уже в халате и домашних тапочках, некоторые еще вофраках и вечерних платьях. Казалось, множество людей, включая и Джона ДжекобаАстора, почуяли неладное и решили узнать, в чем дело.

Но обход палубы им ничего не дал, кроме того, что они и такзнали: пароход остановился, и три из четырех огромных труб выпускали пар внебо. Никакой видимой опасности вроде бы не чувствовалось. Ничеготаинственного, ничего серьезного, и стюард в конце концов объяснил собравшимсяпассажирам, что «Титаник» наткнулся на «ледышку», беспокоиться не о чем.

Мистер Астор отправился к жене, Чарльз с Эдвиной вернулись всалон. От других пассажиров они узнали, что бояться нечего, а если они хотятпосмотреть на айсберг, то кусок льдины виден с площадки третьего класса. Попалубе бродили пассажиры, наблюдали, как в третьем классе на корме людисмеются, перебрасываясь снежками и кусочками льда. Чарльза с Эдвиной этозрелище не слишком заинтересовало, и, выяснив, что ничего серьезного непроизошло, они решили идти в каюту.

Было без пяти минут двенадцать, когда они вошли к себе иувидели Бертрама, ожидавшего их с обеспокоенным видом.

— Что-то случилось? Почему мы остановились?

Он говорил шепотом, потому что жена спала, но пока незаглохли машины, он не волновался.

— Да вроде нет, — быстро ответил Чарльз, сбрасываяпальто и помогая Эдвине снять шубу. — Видимо, мы столкнулись с льдиной, ноникто особенно не беспокоится. Команда, кажется, отнеслась к этому спокойно, ина палубе ничего тревожного не заметно.