Постоянно отвлекала её посторонними разговорами». Давай-давай!

Онни исчезает, отказавшись писать на себя донос. Мне приходит в голову идея, как устаканить отношения с учителем физики. Риск, конечно. С этими корейцами никогда не угадаешь, что получится. Но судя по тому, как он среагировал на ту мою шутку, должно сработать. В мою пользу.

От автора.

А сейчас поступлю противоположно своей деликатной натуре и применю клиффхэнгер. Оборву на самом интересном месте, дабы заинтриговать. И зловеще захохочу: му-а-а-ха-ха-ха!

Окончание главы 2.

Глава 3. Летят электроны…

Место действия: школа искусств Сонхва. Дорожка к школе.

Время действия: 10 октября, суббота.

— Лалиса!

Радостный крик, ударивший нам с ЧэЁн в спину, прерывает её нытьё по поводу моего дерзкого поведения с сонсеннимами. Поджидаем бегущую к нам Юри от чёрной машины, рядом с которой стоят два шкафа, притворяющихся людьми.

Юри с разгону обнимает меня. Для её удобства приседаю.

— Привет, ЧэЁн-сии, — небрежно кидает малолетняя нахалка. ЧэЁн заводит глаза вверх.

В школу идём, взявшись за руки. Не с ЧэЁн, с Юри.

— А когда ты напишешь вторую книгу? — Дома СонМи меня терзает, в школе Юри.

— Месяца через три…

— Холь! — Вскрикивает девочка и даже останавливается. — Почему так долго?!

— Тебе ещё очень много рисунков надо сделать. И к первой книге тоже, — всё-таки начинаем движение. — Это мы второпях книгу закончили, но она ещё сырая. Знаешь, есть такая пословица. Добрый рис растёт долго, а сорняк — быстро.

В корейской культуре нет такой пословицы. Ну и что? Теперь будет.

— Всё равно долго, — бурчит девочка.

— Юри, а когда мне писать? — Воздеваю очи небу. — Вот сейчас буду на уроках до четырёх часов. Потом занятия музыкой. Часа два. Домой попаду к семи. Поужинаю и за уроки. Хорошо, если перед сном удастся урвать полчаса. Юри, что я могу поделать? Ты пока первую часть перечитай. Если книга хорошая, то её можно несколько раз прочесть.

На том и расстаёмся с огорчённой жестокостью жизни девочкой.

Первым уроком у нас английский. У меня достало ума не козырнуть своими познаниями и здесь? Нет, просто повезло. И дальше не буду выпендриваться. Сознательно притормаживаю, иногда намеренно изображаю такую же тупую, как и остальные. Не всегда получается, но я упорно работаю в этом направлении.

Вот и сейчас. Нам раздают тестовые задания. Намеренно допускаю несколько ошибок в самых трудных вопросах. Четвёрка будет и ладно. На экзаменах сверкну, когда поздно будет меня по конкурсам таскать.

После звонка чапаем в кабинет физики, пропади она пропадом! ЧханМин-сии до сих пор смотрит на меня взглядом повара, который не знает, что ему из этой дичи изобразить. Не стандартная тушка ему попалась. Все остальные оболтусы, как оболтусы, он к таким привык, а эта Лалиса… вроде не должна соображать, но всё время выскальзывает.

— Пусть тебя сегодня опять не спросит, — полна сочувствия непривычно мужественная ЧэЁн. Ведь если меня не спросят, то могут и до неё добраться.

— Сегодня обязательно спросит, — твёрдо обещаю подружке.

Рассаживаемся по соседним столам, продолжаем болтать.

— Откуда ты знаешь? — Какие у неё глазки становятся красивые, когда она их округляет.

— Сама попрошусь…

К круглым глазам присоединяется открытый рот. Милашка! Слегка стукаю двумя пальцами по подбородку, чтобы челюсть совсем не отъехала.

— Холь! Лалиса! — Возмущается подружка и вскрикивает громче, когда щипаю её за щёчку. Не смогла удержаться.

Её возмущения прерывает звонок, после которого заходит грозный сонсенним.

— Есть желающие ответить по пройденной теме? — ЧханМин-сии окидывает взором притихший класс, дружно отводящий глаза в сторону, и натыкается на меня. Не прячу глаза и даже руку поднимаю.

— Лалиса-ян? — Степень удивления бьёт все рекорды.

— Сонсенним, сначала хочу попросить разрешения ответить не стандартно, но в духе школы Сонхва. Хотя бы в качестве эксперимента.

Нечаянно получилось. Не рассчитывала, что слово «эксперимент» убедит учителя мгновенно. Класс, предчувствуя, что шансы отсидеться за чьей-то спиной сильно выросли, облегчённо выдыхает.

— Мы слушаем тебя, Лалиса-ян.

— Эксперимент вот в чём, сонсенним. Как выяснилось… вернее, я выяснила про себя, что поэтический жанр сиджо мне не даётся. При попытке сочинить сиджо, у меня получается хокку, либо не пойми что. Я решила, что дело в том, что сиджо обычно не содержит особого смысла. Оно выражает эмоции.

ЧханМин-сии внимательно слушает, пока не проявляя нетерпения. Надо быстрее подводить к физике, не стоит испытывать его терпение слишком долго.

— Но зато массу смысла содержит учебник физики…

Вот! Началось! Отслеживаю реакцию учителя с предельным вниманием. Держит лицо, но в глубине глаз что-то всколыхнулось. Навстречу моим словам.

— И я попробовала применить жанр сиджо к физическим понятиям, законам и правилам. Вы не возражаете, сонсенним, против такой формы ответа?

Вопрос абсолютно риторический. ЧханМин-сии едва справляется с настырно наползающей на лицо улыбкой блаженства.

— Не возражаю, Лалиса-ян, — в голосе учителя появляются мурлыкающие нотки. Одноклассники переглядываются.

— Сначала я хотела бы прочесть по уже прошедшей теме, сонсенним?

Милостиво сонсенним кивает.

— Рентгеновское излучение, сонсенним.

Снова милостивый кивок. И я начинаю декламировать:

— Летят электроны, неумолимым гонимые полем.

Близка жестокая броня.

Искрят опасной вспышкой

Рентгеном заклеймённые фотоны.

Напряжённо всматриваюсь в учителя… есть! Бинго! Поплыл аджосси, словно громом поражённый!

— О-о-о, Лалиса-ян… — голос учителя полон незнакомых обертонов. Привычного стального лязга нет в помине.

— Теперь по сегодняшней теме, сонсенним, — деловито продолжаю. Учитель кивнуть не может, настолько его разобрало. И я его добиваю:

— Суперпозиция полей.

— Опора не нужна

Волнам, парящим свободно.

Ничто не помеха летящему бегу.

Суперпозиция полей — бесконечная мудрость Вселенной.

Учитель беспардонно выброшен в нирвану. Наяву парит на седьмом небе, глаза затуманены, поза расслаблена, на лице широкая улыбка, которую чуть ли не со страхом разглядывает весь класс. Зрелище пугающе необычное.

— Всё, сонсенним, — выдержав паузу, завершаю ответ.

Продолжая улыбаться, учитель делает неопределённый жест расслабленной рукой.

— Лалиса-ян, пожалуйста, напиши на доске. Оба стиха.

Спешу к доске, бодро стучу мелом по бирюзово-зелёной поверхности. Подчиняясь жесту учителя иду на место. Потрясённый класс смотрит на меня, учителя, доску. В разном порядке по всем объектам.

Не желающий расставаться с блаженной улыбкой учитель объявляет:

— Отлично. Два раза отлично. За обе темы, сегодняшнюю и прошедшую.

— Спасибо, сонсенним! — Вскакиваю, кланяюсь, сажусь.

— Надеюсь, ты и дальше будешь радовать нас своими… не знаю, сиджо это или нет. Мне глубоко начхать! — Грубое выражение звучит не страшно. Другое страшно, не повесила ли на себя ещё один хомут?

— Не могу обещать, сонсенним, — встаю, кланяюсь. — Вдохновение — вещь очень капризная.

— Не настаиваю, Лалиса-ян, — учитель сегодня бесконечно добр, — просто знай. Если будет что-то подобное, «отлично» тебе обеспечено.

— Хорошо, сонсенним! — Гадство! Как же