Преодолев три пролета, Марку открыл дверь, и они оказались в просторной гостиной с темным поблескивающим потолком. Стены покрыты штукатуркой цвета сливок, а на каменном полу красовались шикарные персидские ковры. Напротив камина расположился огромный диван с бархатной обивкой цвета бургунди, а по бокам стояли два стула, обитые парчой цвета спелого персика. Моне заметила несколько столиков, крышку одного из них украшала мозаика в цвет дивана и стульев. Другой столик из серебра с выгравированными на нем причудливыми узорами. В Марокко она видела такие в домах маминых друзей. На одной из стен расположилось огромное венецианское зеркало, а на другой - антикварный гобелен в золотом, зеленом и персиковом тонах.

- Комнаты детей за стенкой. Они занимают остальную часть третьего этажа, - пояснил Марку. - У них есть игровая и две спальни. Матео и Антонио спят в одной, а у Рокки своя. Когда Антонио был маленьким, мисс Шелдон спала с ним. Но когда ему исполнилось три, мы поселили его к Матео, и теперь у нее своя комната, примыкающая к детской. В Палермо в доме отца расклад такой же.

- Если им приснится плохой сон, что обычно мисс Шелдон делает?

- Дети знают, что ты будешь за стенкой.

- Они не приходят к тебе?

- Ты ближе. Моя спальня этажом ниже, и ступеньки крутые, ночью не находишься.

- Поняла, - кивнула Моне, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно нейтральнее. Она подошла к двери и заглянула в спальню. Цветовая гамма персикового и бургунди повторилась. На окнах деревянные ставни, но тяжелые шторы тоже висели, дополнительно защищая от света и сквозняков.

Марку указал на огромный гардероб в углу. К нему примыкал столик с кофемашиной, чайником и небольшим холодильником.

- Домоправительница положила туда все необходимое, молоко, закуски, кое-какую еду. Знаю, мы перекусили в самолете, но…

- Попью чай перед сном, и хватит. Дети встанут рано, и я должна быть готова к их режиму.

- Элиза присмотрит за ними, пока ты осваиваешься.

- Утром я буду готова полностью взять детей на себя, - сказала она решительно.

- Хорошо, я пришлю за тобой, когда они будут одеты, умыты, накормлены. Кстати, внутри гардероба и рядом с выключателем есть кнопка связи с дворецким. Если тебе что-то понадобится, можешь смело звонить.

- У детей тоже есть такая?

- Да, но обычно они бегут к мисс Шелдон, и она разбирается с их просьбами.

Раздался легкий стук в дверь, и на пороге появился стюард с чемоданами. Он молча проследовал в комнату и занес багаж.

Марку взглянул на Моне:

- Вопросы?

- Нет, - ответила девушка.

Она внезапно почувствовала смертельную усталость. Что она здесь делает?…

Марку долго ворочался, не мог заснуть. Моне наверху…

Теперь можно сосредоточиться на романтическом путешествии с Витторией. Они присмотрели кольца в Милане. Дворецкий забронировал весь верхний этаж в Альтапура, рестораны.

Виттория намного общительнее Галеты, ей нравилось бывать на людях, показывать свое мастерство на склонах днем и надевать вечернее платье вечером. Рождество для нее - это вечеринки и толпы людей вокруг. Марку пытался собрать весь свой энтузиазм, чтобы ужасные с его точки зрения каникулы прошли шикарно.

В глубине души он не хотел оставлять детей на Рождество, тащиться в какой-то отель, делать предложение в сочельник. Он ненавидел Рождество, но Виттория явно дала ему понять, что она хочет. Что ж, он постарается исполнить все в лучшем виде.

Виттория не идеальный вариант, но она из старейшей уважаемой семьи в Сицилии. Она красива и легка в общении. Конечно, дети немного сторонились ее, потому что мало знали, но они привыкнут друг к другу, и все будет в порядке. Со временем все встанет на свои места.

Самое сложное сделано. Моне прилетела и позаботится о малышах. Виттория примет его предложение. Волноваться не о чем.

Но сон все равно не шел. Моне этажом выше…

Моне встала задолго до завтрака. Она успела выпить две чашки чаю и съесть бискотти, когда принесли завтрак. Еду подали прямо в комнату. На подносе лежала записка:

«Мы с детьми ждем тебя в девять в музыкальной комнате на втором этаже, вторая дверь налево. Марку».

На подносе стояли йогурт, сок и ароматные рулетики. Моне хотела попробовать аппетитную выпечку, но, как только прочитала записку, живот тут же скрутило.

Ее затрясло от одной мысли, что она снова встретится с Марку. Смерть жены сделала его жестким, циничным. В юности она бы сказала, что он будет прекрасным отцом, но сейчас он поражал своей холодностью. Хоть бы с детьми он был чувствительным и внимательным.

Без минуты девять. Она спустилась по каменной лестнице и, отсчитав вторую дверь слева, вошла.

Музыкальная комната выглядела как гостиная, с антикварной мебелью и картинами на стенах. Небольшой рояль стоял у окна. Моне разглядела, что на одном полотне изображена молодая девушка с арфой, а на другом - мужчина со скрипкой. Значит, комната та самая, она не ошиблась. Где же Марку и дети?

Она посмотрела на часы. Минута после девяти. Возможно, они все еще завтракают.

Моне подошла к инструменту и пробежала пальцами по клавишам, недостаточно сильно, чтобы шел звук. Клавиши были гладкими, приятными, ей захотелось сесть и сыграть что-нибудь. Она никогда не занималась с преподавателем, однако научилась играть некоторые композиции на слух.

Вдруг Марку не понравится, что она без спроса села за инструмент. Он сам прекрасно играл, брал уроки, тренировался по нескольку часов в день. Когда они жили в Палаццо, она частенько пробиралась в комнату, где играл Марку, садилась в уголок и тихонько слушала. Когда он играл, она так много и живо чувствовала.

- Прости за опоздание, - сказал Марку на английском, входя в комнату.

В черном свитере под горлышко и черных шерстяных брюках он был бесподобен. Он не нес одежду, она несла его, обнимала его широкие плечи, узкую талию, подчеркивала мускулистый торс и узкие бедра.

Моне тут же бросило в жар. Она закусила нижнюю губу, ненавидя себя за внезапную слабость. Марку подтолкнул детей в ее сторону. У всех были темные блестящие волосы, но самый маленький, наверное Антонио, был точной копией Марку в детстве. Сходство поразительное. Моне улыбнулась.

- Бонджорно, - сказала Моне немного хриплым от волнения голосом.

- Это мои дети, - сказал Марку и, построив детей в ряд, представил: - Матео, Рокка, Антонио.

- Рада познакомиться, - сказала она, подошла к Матео и протянула руку. - Меня зовут Моне.

- Синьора Уайлд, - поправил Марку. - Это я могу звать тебя Моне.

Он похлопал Матео по плечу.