миссии, Жак Давитьян и Инесса. Оба советских представителя купили себе дорогие костюмы, подходящие для дипломатической миссии. Инесса же, которая всегда игнорировала моду, взяла в дорогу свои обычные строгие коричневые платья. Покупка модных дамских туалетов, по ее словам, была бы неразумной тратой народных денег. Инесса принципиально не следовала моде. Учила дочерей Инессу и Варю: «Ищите в одежде свой стиль. Мода — словно падшая женщина. Доступная каждому. А стиль — это ваша индивидуальность, вы его вырабатываете сами, и сами его придерживаетесь, и сами его меняете».

Этим советам по поводу поиска собственного стиля дочери Инессы следовали всю жизнь и передали их своим потомкам. Правда, возможности в смысле пополнения гардероба после революции у них были весьма скромными.

Революция полностью разорила семьи Арманд и Вильд. Фабрики были переданы государству, так же как и имения, и лесные массивы, и породистые лошади, и городские дома. Бывшие хозяева стали советскими служащими на бывших собственных фабриках. Дом в Пушкино опустел, армандовская молодежь разделилась на белых и красных и отправилась на фронт воевать за разные идеалы. Но Инесса не чувствовала никаких угрызений совести, она была абсолютно уверена, что восторжествовала справедливость. И только через три года после революции, в 1920 г., ею завладеет глубокая депрессия. Она потеряет интерес к жизни. Почему? От непосильной работы? От наступившей усталости? Или вдруг ей откроется бессмысленность всех принесенных жертв во имя улучшения участи бедных и обездоленных?

В постсоветской историографии образ Инессы — это образ богатой авантюристки, которая от скуки решила поразвлечься игрой в конспирацию и подпольные приключения. Но это не правда, а кривда.

На самом же деле ее жизнь с самого начала сложилась так, что Инессе Арманд, урожденной Стефан, на роду было написано стать необыкновенной женщиной.

Когда лидер партии большевиков впервые встретился с Инессой в Париже, он, прежде чем допустить ее в ближний круг нелегалов, навел справки. То, что он узнал, ему понравилось. Родилась в Париже, этническая француженка, великолепный французский язык. Жена богатого буржуа, фабриканта, порвала со своей средой, работала в низовой организации большевиков, дважды сидела в тюрьмах, была в ссылке, откуда бежала. Был второй муж, гражданский. Родной брат первого. В семейных ее связях Ленин даже не стал разбираться — так сложно ему там все показалось.

Инесса умудрилась так запутать отношения в своей семье, что мы сами с трудом понимаем, кто кому кем приходится. Младший брат тети Вари Андрей, например, приходился родным племянником законному отцу. А кем была сама Инесса? Невестка собственному мужу. Жена деверю. Клубок можно распутать, только потянув за первую нить.

НАТАЛИ И ТЕОДОР

Инесса принадлежала к числу людей, которые не растворяются в среде, а сами влияют на нее.

Надежда Крупская. «Правда», 3 октября 1920 г.

Надежда Константиновна Крупская написала эти строки через неделю после внезапной смерти своей старой подруги в Нальчике. Некролог в «Правде» был назван «Инесса». Просто Инесса. Это имя в 1920-х гг. знали буквально все партийцы молодой Республики Советов. Женщины-работницы обожали товарища Инессу. Ведь это именно ей принадлежала идея создать для трудящихся женщин России журнал. В «Работницу» Инесса вложила и собственные средства. Но в партийной среде у нее были и противники. Их раздражала ее дружба с Ульяновыми. Распускались слухи о связи Инессы с Лениным. Поэтому посмертная ее биография складывалась чаще из слухов и сплетен, чем из достоверных фактов. Каждый раз, читая публикации о своей родственнице, я изумлялась, сколько ерунды наворочено вокруг ее имени. С самой первой страницы биографии — о появлении Инессы на свет.

«Инесса Арманд. Дочь французского оперного певца Теодора д’Эрбенвилль (сценическое имя — Теодор Стефан) (фр. Theodore Stephane) и актрисы-комика Натали Вильд (англо-французского происхождения, но русского подданства), тоже оперной певицы, а впоследствии учительницы пения.

Отец умер, когда дочери было пять лет. В пятнадцать лет вместе с сестрой она приехала в Россию к своей тете, которая давала уроки музыки и французского языка в богатой семье текстильных промышленников Арманд» (Википедия).

Ну что сказать? Перепутано все. Псевдоним отца, количество дочерей, амплуа матери, даты и события.

Неудивительно, что во всех публикациях об Инессе, появляющихся в наших, да и зарубежных СМИ, множество неточностей.

«Женщина (речь идет о тете Инессы. — Примеч. авт.) для того, чтобы прокормить двух сирот, давала уроки музыки и иностранных языков, поэтому нет ничего удивительного в том, что Инесса и Рене свободно владели русским, французским и английским языками, да еще и занимались музыкой» (Наталия Иванова. «Супружеские измены»).

Далеко от правды. Моя бабушка Рене, сестра Инессы, русский язык так и не выучила, до конца своих дней говорила с сильным акцентом, путалась в родах, числах, спряжениях и склонениях. У меня есть ее письма к сестре и к сыновьям. Они написаны по-французски, на родном языке бабушки Рене. И она училась музыке не у тети в Москве, а в Парижской высшей национальной консерватории музыки и танца. По окончании этого учебного заведения 16 лет от роду она впервые появилась в Москве.

Обратимся к фактам, подтвержденным многочисленными документами, которые вот уже почти полвека отыскивает в архивах наш семейный историк Всеволод Егоров-Федосов. Внук Веры Евгеньевны Арманд, одной из золовок Инессы, этот энтузиаст на основании документов написал две книги об Армандах4.

Я пользовалась его материалами, с великим трудом добывавшимися в течение последних 60 лет. Вот что удалось узнать.

В середине XIX века, а точнее в 1855 г., в Москве в семье предпринимателя Питера Вильда и его жены Элизы (Элис), урожденной Уиле, родилась дочь. Вильды были прихожанами англиканской церкви. На исторической родине их фамилия звучала как Уайльд. Предки Питера Вильда эмигрировали из Англии в Россию во второй половине XVIII века по приглашению императрицы Екатерины Великой. Питер и Элис назвали новорожденную дочь Натали. Откуда взялось это имя? Скорее всего, Вильды хотели адаптироваться к России. Для этого приходилось считаться с местными традициями. В 18 лет Натали, обладавшая приятным и сильным голосом, решила продолжать музыкальное образование в Париже. Родители были недовольны, но дочь все же добилась своего. У этой барышни был сильный и своенравный характер. Девушку отправили в столицу Франции в сопровождении тетушки