он вскочил на ноги и выставил ее перед собой, противники чуть не покатились со смеху. Кичиро уже успел подняться на ноги, сгорая от ярости.

Парень принялся неистово размахивать мотыгой перед собой. Смех исчез. Никто не мог приблизиться к одинокому воину с сельхоз-оружием. Острые вилы угрожающе летали по воздуху.

Тогда Кичиро вновь схватил лук, достал все-таки стрелу и прицелился. Стрела понеслась прямо на Марка. Тот попытался отбить ее деревянной палкой и… сумел это сделать! Стрела отлетела в сторону.

Но Кичиро уже ставил следующую. И его дружки одновременно ринулись на Марка с разных сторон. Вилы оставили кровавый след на боку одного, лопата ударила по голове другого. Марк уже замахнулся на третьего, но не успел отбить четвертого. Слишком много!

Получив сильный удар в бок, Марк пошатнулся. И тут же получил по лицу. Кто-то вцепился в деревянную ручку мотыги, пытаясь отнять ее. Марк удержал, но очередной жестокий удар заставил его ослабеть. Сейчас они вырвут “оружие” из рук и забьют его до смерти.

В этот момент один из врагов с криком отлетел в сторону. В воздухе засвистело длинное, тонкое копье с пестрой лентой на конце. Хозяин копья неожиданно пришел Марку на помощь.

Кто бы ты ни был, чувак, спасибо!

Копье крутилось как заведенное в ловких руках. Незнакомец то бил деревянным концом, то оставлял легкие раны острым наконечником.

В какой-то момент Марк с изумлением заметил, как наконечник распался еще на десяток таких же. Каждый из них повис на тонкой цепи. И теперь воин разил не одним острым концом, а целым множеством.

Опомнившись, Марк встал рядом со своим неожиданным помощником. Мотыга, конечно, выглядела глупо на фоне такого прекрасного копья, но получить вилами по заднице — тоже мало не покажется. Подглядывая за воином, Марк копировал некоторые его выпады.

Кичиро и его банда остались безоружными и побитыми. На каждом красовались свежие царапины от копья и вил.

— Макото! Я все расскажу госпоже Марико.

Марк не удержался от улыбки. Кичиро сейчас походил на обиженного ребенка, побитого во дворе.

Воин, которого звали Макото, откинул со лба черные пряди и ткнул лучника копьем.

— Проваливай, Кичиро! Я же говорил, что однажды надеру тебе зад. Иди, пожалуйся мамочке.

Парни во главе со своим вожаком ретировались. И, похоже, они не расскажут ничего госпоже. А то придется упомянуть о том, как их задницы чуть не посадили на вилы. Ну и копье.

Вилы и копье… звучит! Неплохой дуэт получился.

Марк с облегчением выдохнул и повернулся, чтобы поблагодарить воина.

Стоп! А почему он блондин? Только что вроде был черным. Не мог же он за минуту поменять цвет волос. Показалось, наверно…

Макото был молодцеватым, стройным парнем. Сначала ему можно было дать от силы лет двадцать. Но, присмотревшись, понимаешь, что ему уже под тридцать или даже больше.

Волосы соломенного оттенка, голубые глаза, широкая улыбка, жилистые руки. Непослушные кудри торчком во все стороны, рубаха выбилась из штанов, движения резкие, но удары точные и отработанные.

Про таких говорят “славный малый”. Видно, что глаза добрые, хоть он и воин. И сразу понятно, что веселый оболтус.

Марк и Макото с интересом рассматривали друг друга. Один светловолосый, со сверкающими глазами и улыбкой до ушей. А другой — словно мрачная, черная туча, которая пытается выдавить из себя ответную улыбку.

Марк уже успел снова напрячься. А вдруг внешность обманчива, и этого воина тоже нужно опасаться. Жизнь научила его никому не доверять.

— Значит, ты Макото? — наконец спросил Марк.

Парень весело подмигнул и протянул ему руку:

— Зови меня Кото.

Глава 7

— А меня — Марк.

Они пожали руки.

— Слушай, а откуда у тебя имя? — вдруг спросил Кото, — У рабов же не бывает имен.

Так вот почему никто в этом мире еще не успел спросить у Марка имя. А как же тогда обращаются к рабам? По номерам что ли?

— Вообще-то я не раб.

— Да ну! А мне говорили, что поймали беглого раба. И что Кичиро на него ополчился. Я сразу понял, что это ты и есть. И решил помочь.

— Спасибо, кстати! Ты очень вовремя подоспел. Мои потроха тебе очень благодарны.

Казалось, шире улыбнуться уже просто невозможно, но Кото каждый раз растягивал улыбку до самых ушей, торчавших из-под волос.

— Пустяки! Не люблю когда нападают толпой на одного. Да и с твоим оружием вообще биться нереально. Хотя ты неплохо размахивал этой мотыгой.

Марк невольно тоже посмеялся, снова поднимая свою грозную мотыгу.

— Ее надо бы доработать, получится прекрасное оружие, — заметил Кото.

— Пожалуй. Я что-нибудь придумаю.

— Дам тебе совет. Сделай так, чтобы ее невозможно было отнять. Я заметил, как тот верзила вцепился в ручку и чуть не отобрал. Вот с моим копьем такое не прокатит.

Кото протянул копье в сторону Марка, и тот только сейчас заметил, что от рукоятки идет еще одна цепь. Она обхватывала руку воина. И на этой руке была плотная, кожаная перчатка. Чтобы цепь сильно не натирала.

— Крууто! — с восторгом протянул Марк, — Никогда не видел такого оружия.

— Это понятно, — засмеялся Кото, — Где бы ты его увидел? Каждый ведь сам создает свое оружие.

— Да-да, конечно. Я имел в виду, что твоя задумка самая классная.

— Но если ты не раб, то кто же тогда? На воина ты не похож. Горожанин что ли?

Марк поспешил согласиться:

— Так и есть. Я прибыл издалека. Но вышла ошибка. Меня приняли за раба и заставили остаться здесь.

— Хм, а из какого ты рода?

Иностранец замялся. Заметив это, Кото добродушно хлопнул его по спине. Он хлопнул совсем легонько, но даже этого хватило, чтобы Марк чуть не повалился вперед. Ну и силища в этих жилистых, тощих руках.

— Ладно, старина, это неважно. Буду считать тебя горожанином Марком. А я воин-копьеносец, из клана Журавлей. Хоть меня там и не очень-то любят.

— Это еще почему?

— Говорят, я слишком мягкотелый. Не зверствую, как остальные. Да и взгляды у меня расходятся с руководством клана…

— Ты про нового императора? — догадался Марк.

Лицо Кото стало чуть серьезнее.

— Да. Клан Журавлей против безродного императора. А по мне… Ну, даже не знаю. Если он хороший человек и хороший воин, то почему бы и нет? Не все ведь решает только чистота крови, верно? Даже породистые животные бывают с изъяном.

— Да, наверно.

Как-то глубоко параллельно до этих императоров. И родовитых, и нет. Тут свои бы проблемы решить.

— Ладно, пойду я, раз больше не нужен.

Кото вынул