— Дарья, девочка! — Рисай приходит в себя первым. Он наклоняется ко мне и пытается взять за руку. — Покажи рану.

Я впервые вижу испуг в глазах двуликого. Но почти сразу проваливаюсь в шок и растерянность.

Зажимаю порез ладонью другой руки. И ощущаю только, как обе они дрожат. И как усиливается жжение вокруг раны.

— Ну, и какого чёрта ты стоишь?! — рычит Рисай на Марту. — Принеси что-нибудь и останови кровь!

Хозяйка срывается со своего места и куда-то уносится.

А у Рисая, наконец, получается поймать мои руки. Он силой разнимает ладони, будто в ракушку, заключает в свои и притягивает ближе.

Кровь всё ещё продолжает сочиться из раны. Теперь уже между наших с Рисаем соединённых ладоней. Она струится по коже и стекает на стол.

Но несколько капель попадают в мою чашку с чаем…

В желудке, словно желая выбраться наружу, начинает ворочаться и царапаться что-то живое. Перед глазами тут же плывут тёмные круги.

И среди этих кругов я вдруг вижу, как воздушное облачко пара над моей чашкой окрашивается в огненно-красный цвет.

Оно делится на две равные половинки. А затем они начинают вытягиваться, меняясь.

Одна из них принимает форму змеи с крыльями. А вторая превращается в животное похожее на большого полосатого кота.

— Вот же зараза! Это о-очень плохо! — Сквозь усиливающийся шум в ушах слышу, как ругается вернувшаяся хозяйка дома, вмиг растерявшая всю свою манерность.

Гостиная расплывается у меня перед глазами.

Последнее, что они улавливают, это то, как змея и кот бросаются друг на друга и сплетаются в единое целое…

Рисай

Я солгал Дарье, когда говорил, что лишь в момент начала торгов на аукционе понял, кто она.

Ещё до того, как по приговору наместника и моего собственного дяди, Императора всех ке-тари, попасть в Призон, я отправился в Центр Планирования. Там мне не составило труда найти женщину, о которой писал в письме Киннок.

Именно от той женщины, работницы Центра я узнал о Дарье и о том, что она живёт в Призоне.

Я долго думал, с чего начать наше знакомство с дочерью бывшего друга и как лучше это знакомство использовать в своих целях.

А потом был приговор и изгнание в Призон.

Сама судьба помогала мне.

Некоторое время я осторожно следил за Дарьей. Она вела довольно скромную жизнь, была замкнута, любила одиночество. И почти ни с кем не общалась.

Всё это значительно облегчало мою задачу.

Знакомиться с ней, чтобы играть роль потенциального жениха и пытаться привязать к себе чувствами, было долго и бессмысленно.

Конечно, Дарью воспитали земляне. Они наверняка привили ей определённые качества, присущие землянам. Но не стоило забывать, что в девчонке текла кровь высшего ке-тари. Мы ни к кому не привязывались и ни в кого не влюблялись.

Даже само понятие «любовь» у нас отсутствовало.

Зато мы знаем, что такое долг…

Ещё будучи командующим армией при наместнике Керташе, я несколько раз слышал от подчинённых о закрытых аукционах Мадам Киры.

Всё обдумав, я навёл справки и вскоре обратился к ней. По договорённости её люди должны были похитить Дарью, запугать и выставить на торги. А я должен был купить её, «освободив» от ужасной участи сексуальной рабыни, обречённой на унижение и скорую смерть.

Ещё какое-то время я ждал новостей от Мадам Киры. И вот однажды она связалась со мной и сообщила, что интересующая меня девушка доставлена. Я решил увидеть это собственными глазами.

Правила аукциона требовали от покупателей скрывать свою личность. Это было очень кстати.

В тот же день я пришёл убедиться, что Кукла, за которую мне предстояло отвалить огромные деньги, действительно, Дарья.

Только вот я не учёл наличие клейма на своей руке…

Его поставили перед самым отбытием в Призон по личному распоряжению моего дяди. Императорский герб ке-тари, означал, что я изгнан за преступление против Императора.

Дарья вряд ли знала значение клейма, но по нему она вполне могла узнать меня позже. Сложив два и два, она наверняка поняла бы, что я купил её не случайно. И вся эта ситуация была спланирована заранее.

Я почти не сомневался, что Дарья будет считать своим долгом отблагодарить меня за «спасение». И всё же я не исключал вариант, что она откажется помогать.

Тут-то мне и понадобилась та, кого в Призоне называли Тётушка Марта.

Её считали ведьмой, пророчицей и мастерицей по изготовлению колдовских снадобий. Впрочем, последнее я испытал на себе. Мазь, которую она приготовила, делала невидимым клеймо на моей руке. Жаль только не навсегда.

Всё, что требовалось от ведьмы, это напоить Дарью чаем из каких-то особых заговорённых трав с добавлением капли моей крови. Марта уверяла, что такой чай уже через сутки сделает Дарью покорной мне и моей воле.

Я надеялся, что неприятное происшествие во время чаепития не сведёт на нет все усилия. Ведь Дарья отхлебнула всего пару глотков чая и упала в обморок до того, как допила его.

Если бы в тот момент я не прижимал Дарью к себе, она попросту грохнулась бы на пол. Но к счастью, мне удалось удержать её.

И теперь, уложив бесчувственное тело на диване в одной из комнат, я с тревогой осматривал её ладонь.

Рана затянулась, и о порезе больше ничто не напоминало. Не осталось ни крови, ни шрама.

— С ней точно всё будет в порядке? — перевожу тревожный взгляд с дочери Элроя Керташа на ведьму.

— Ну, кровь я остановила и рану заговорила, — пожимает плечами Марта. — Это единственное, чем сейчас могу ей помочь. Хочется верить, что сюрпризов не будет, но меня беспокоит…

— Тогда какого чёрта она всё ещё без сознания? — перебиваю я ведьму.

— Да откуда я знаю?! Я ведьма, а не доктор! — зло огрызается Марта и тотчас язвительно добавляет: — Если твоя девчонка и умрёт, то точно не от кровопотери.

— Ты думай, что несёшь! Эта Кукла мой козырь в рукаве и рычаг давления. Она нужна мне не только покорная, но ещё и живая и невредимая!

— Я предупреждала тебя, Рисай! С колдовством не шутят, и ритуалы на крови необратимы! Лучше бы ты просто влюбил в себя девчонку! Влюблённые дурочки всегда покорны, — раздражённо отчитывает меня Марта. — Какого дьявола ты снова припёрся за помощью ко мне?!

— Много ты понимаешь! — Я слегка сбавляю обороты, потому что если наш разговор с Мартой и дальше продлится в таком ключе, он перерастёт в ссору. А ссориться с ведьмой я не желаю. — В Дарье есть кровь ке-тари. А ке-тари не любят.