И что мне теперь, Семенова заложить? Давай не будем об этом.Обещай, что никому не скажешь.

Аня догнала остальных «Ранеток»:

— Ладно, девчонки, удачи! А мне надо с папойвстретиться, деньги ему отдать.

Через полчаса Аня вошла в мастерскую, папа встретил ее напороге:

Привет, малыш. Проходи, будем чай пить.

Вот. Женя просила передать тебе спаси­бо. — Аня протянулапапе деньги и развернулась, чтобы уйти.

Подожди, не убегай. — Отец удержал ее за руку. — Я пирожныекупил, твои любимые.

Я не хочу есть, — глядя в пол, сказала Аня.

Жалко. А как вообще дела? Ты сердишься на меня, не хочешьразговаривать...

Меня из школы выгоняют, — со слезами на глазах сообщиладевушка.

Как? За что? Давай проходи и рассказывай все по порядку.

Михаил Алексеевич помог дочери снять курт­ку, усадил ее застол и налил чаю.

Дурацкая история, — начала Аня. — Я в му­зее случайно ковшсломала, а потом испугалась и спрятала. А все подумали, что украла. Директорсказал, завтра с родителями...

А экспонат действительно ценный? — обеспокоенно спросил Анинпапа.

Ага. Игорь Ильич сказал, что шестнадцатый век. Мама меняубьет.

Не убьет. Давай я утром схожу к директору и все ему объясню.Ну а в крайнем случае можешь перейти в другую школу.

Я не хочу в другую школу, — всхлипнула Аня.

— Ну не переживай, что-нибудь придумаем!Аня улыбнулась и откусила кусочек эклера.

Вечером папа проводил Аню до дома.

Ну все, иди, а то мама будет волноваться. — Он ласковоподтолкнул дочь к подъезду.

Так странно. Мы прощаемся около нашего дома, и я иду одна, аты в другую сторону, —

грустно сказала Аня и посмотрела на окна своей квартиры. —Мама, наверное, приготовила что-нибудь вкусненькое. Паи, возвращайся к нам.

Анечка, давай не будем об этом, — попросил МихаилАлексеевич. — Лучше договоримся, во сколько завтра утром встречаемся.

В восемь нормально?

Договорились.

Аня поцеловала отца и пошла к дому, но у подъ­ездаобернулась:

— Я помашу тебе из окна, ладно?

Михаил Алексеевич кивнул и вытащил из кар­мана зазвонившиймобильный.

— Алло. Лизонька, я скоро буду...

Зайдя в комнату, Аня выглянула в окно и пома­хала папе, онмахнул в ответ и пошел прочь. В этот момент у подъезда остановилась машинасоседа, из нее вышла блондинка, которую Аня видела утром. Через секунду кдевушке подлетела разъ­яренная жена соседа и вцепилась ей в волосы. Соседпопытался разнять женщин, в результате досталось и ему.

Все-таки любая ложь рано или поздно выходит наружу. Ложь —это всегда плохо, даже если она во спасение. Аня соврала, чтобы спасти Семено­ва,и теперь могла вылететь из школы, а вместе с ней собирался уволиться и ИгорьИльич. Лучше бы она сказала всем правду...

Утром Аня вышла из ванной, предвкушая неприятный разговор сдиректором, и увидела маму, лежащую на диване,

Мам, что с тобой? — взволнованно спросила девушка.

Что-то мне нехорошо, — тихо ответила Ири­на Петровна,приоткрывая глаза.

Ты заболела?

А как тут не заболеть? У меня стресс за стрессом, нервы ни кчерту. С утра уже слабость, перед глазами звездочки, давление скачет... — Анинамама обхватила руками голову.

Может, тебе к врачу сходить? Вдруг это серьезно? — испуганнопроизнесла Аня. — Тебя обследуют, лекарства пропишут.

Ты же знаешь, как я врачей не люблю, — отмахнулась мама. —Хватит болтать, пойдем завтракать.

Ирина Петровна попыталась подняться, но у нее закружиласьголова, и она снова опустилась на диван.

— Мам, ты лучше приляг, а я тебе чай принесу.Когда Аня вошла в комнату с чашкой чая, мама

спала. Девушка заботливо поправила ей одеяло и сталасобираться в школу.

Как только Андрей Васильевич ушел на рабо­ту, Лера села закомпьютер и проверила почту. «Электронная сваха» прислала анкеты трех женщин,подходящих по описанию. Псевдонимы у них были что надо: «Тихая гавань»,«Палящее солнце» и «Японское цунами». Девушка решила начать с «гавани»: взялателефон и набрала нуж­ный номер.

— Добрый день, вас беспокоит личный секре­тарь...— Лера судорожно пыталась вспомнить, какую кликуху придумала для отца, —«Шанхай­ского барса»! Не могли бы мы на сегодня назна­чить встречу с вами?Отлично, записываю.

Справившись с этим, Лера позвонила Наташе.

Привет, Натах. Тебе что больше нравится: тихая гавань,палящее солнце или японское цу­нами?

Тихая гавань, а что? — Наташа только про­снулась и не успеладаже глаза открыть.

Я тут отцу невесту подбираю. Как раз с «га­вани» начала!

Смотри, наподбираешься, будет не невеста для папы, а мачехадля Леры, — предупредила Наташа.

Это не невеста, а отвлекающий маневр, — заверила Лера. —Надо же мне как-то от отца на каникулы отделаться. Я не пойму, мы с тобой едемв Питер или нет?

Само собой. А папа твой кого из них выбрал? Ты фотки емупоказывала?

Ты что, он вообще не в курсе, — сообщила Лера, — его надотепленьким брать, а то он ни на какие встречи не согласится — у него однаработа на уме. А я позвонила «Тихой гавани» и договори­лась с ней сегоднявстретиться. Сначала сама ее оценю!

Ладно, в школе поговорим. Мне в дверь звонят.

Наташа открыла дверь, на пороге стоял курьер с посылкой.Расписавшись, девушка присела на кровать и развернула конверт. В нем были подар­киот Лагуткина из Германии: струны для гитары, диск «Швайген Зац» и открытка.Наташа прочи­тала: «Надеюсь, тебе понравится. Очень хотел бы услышать, как тыиграешь на гитаре. Твой папа».

Наташа схватила телефон, набрала Антону и дрожащим голосомсообщила новости:

Привет, мне срочно надо с кем-то поделить­ся! Лагуткинпосылку прислал — струны класс­ные! И написал, что хотел бы услышать, как я нагитаре играю.

Здорово! — Антон протер глаза. — Придешь ко мне сегодня? Ятут озверел просто.

— Конечно приду! — радостно ответила Ната­ша. — У меня столько новостей. Мы вчера денег заработали и выкупили Женькинсинтезатор. Короче, жди!

Петр Никанорович Кулемин возился на кухне с поломаннымкраном. Его друг Василий Данило­вич стоял рядом и помогал советами:

— Не туда ты крутишь, Петь. Эх, вот и резьбу сорвал.Руки у тебя, извини за выражение, не из того места растут. Давай еще паклю,попробую что-нибудь придумать.