лицу — то отчего-то щипало, и отстраненно уставился на оставшуюся на пальцах кровь. В отражении ножа, мутном, он все же сумел рассмотреть глубокую длинную царапину, идущую через переносицу на все лицо. Сейчас рана не болела, но затем, когда уйдет адреналин, он завоет. Нужно было разобраться со всем до того, как чувство боли настигнет его окончательно, и, согласившись с этой мыслью, Ямато медленно поднял голову.

Вокруг витали голограммы, парили камеры, напоминавшие небольшие зонды. Все это засняли. Все это стало достоянием Сети. Маскот, глупая голубая шиба, говорила миленьким голосом о его результате, но Ямато видел лишь то, как шевелится ее рот, не слыша ни единого слова.

Затем, Ямато обернулся.

И встретился взглядом с Цуруокой.

Тот смотрел на него все с той же глупой радостной улыбкой. Абсолютно неуместной. Зубы у него были окрашены в мерзкий рыжий, а из глотки чуть выше кадыка не прекращаясь лилась кровь. Ровный разрез, мастерский. Он долго не проживет, осознал Ямато. С такими ранами люди не выживают. Кожа по белизне могла сравниться с белым чистым снегом. И, когда Цуруока протянул к нему руку, дрожащую, ему стоило многого, чтобы не уронить ее на землю, Ямато резко присел перед ним и схватил ее.

Уже едва теплая.

Не жилец.

Цуруока пытался ему что-то сказать, но не мог вымолвить ни одного слова. На губах у него пузырилась кровь.

Он мучился, но продолжал ему улыбаться. Чудесный глупый человек. Не важно, как бы не пытался ты поддерживать остальных, как бы радостно не улыбался каждому дню, ни корпорации, ни наши покровители не защитят тебя и не принесут нужного покоя. Поэтому, решил для себя Ямато, таким человеком стану для тебя я.

Отчего-то эта мысль прозвучала в голове совершенно спокойно.

Словно незримая истина.

Он крепче сжал пальцы Цуруоки, прощаясь, а затем перехватил нож в руке. Лезвие зависло над адамовым яблоком.

И, помедлив, Ямато произнес:

— Я облегчу твои страдания.

Опустил нож.

И не моргнул.

Когда началась бойня, она наблюдала за ней с несвойственным ей интересом. Подперла голову рукой и сузила глаза, смотря прямо в экран.

Обычно «Крысиные Бега» не вызывали у нее какого-либо отклика. Кровожадное глупое зрелище для таких же бестолковых ублюдков, жаждущих крови и зрелищ. Но сегодняшние участники… один из них отчего-то привлек ее внимание. В нем не было ничего интересного, право слово. Кроме одной крохотной детали, заставлявшей ее следить за каждым его шагом.

Стоило «крысе» выстрелить в глотку юноше, следовавшего за этим человеком, как она поморщилась. Ее пальцы скользнули по клавиатуре и начали что-то быстро печатать. Сотни окон всплыли вокруг экрана, на котором развернулась короткая красивая схватка, не закрывая ее. Глазами она быстро пробежалась по всем ним, отмечая в памяти и записывая все в заметки на одном из десятков экранов, после чего фигура, все это время стоявшая в тени, наконец осторожно выступила вперед и наклонилась к ней.

Она бросила назад быстрый взгляд, прежде чем вернуться к своим наблюдениям. Там, на экране, побоище уже закончилось. Чужое молодое лицо испортила некрасивая длинная рана, и она поморщилась, невольно представляя себе ощущения. Ей в принципе не нравилось насилие над телом, даже если это был сертифицированный риппердок, сразу все порты в голове начинали чесаться, а тут такое…

Короткими обгрызенными ногтями она забарабанила по клавиатуре.

Стоило фигуре наклониться к ней еще ближе, как лицо осветили экраны. Осветленные короткие волосы и бледная кожа от голубого мерцания казались и вовсе мертвецки бледными.

— Полагаю, это…

— Не похож, — коротко оборвала она.

— А по-моему…

— Посмотри на него. Вообще ничего общего.

— Он старше на несколько лет. Взросление, все дела. С Вами тоже случилось.

Раздался сдавленный кашель, и фигура позади ответила солнечной дурашливой улыбкой. Вот уж!.. Глупость.

То, что она наткнулась на информацию об этом человеке в Сети было чистого рода случайностью. Некто, назвавшийся «Хоши», слил на одну из досок даркнета информацию о резне девяносто седьмого года в одной корпорации, что крайне сильно ее интересовало. Так уж получилось, что она случайно наткнулась на упоминания этого события и невольно заглянула внутрь. И обомлела. И теперь вместе со своим помощником наблюдала; потому что потенциально это могло пригодиться.

— Ладно. Может быть? Но какой-то другой… Хорошо! Хорошо. Боже, не смотри на меня так.

Фигура кивнула.

— Стоит сообщить господину? Или Вашему брату?

Риторический вопрос. Они оба знали ответ, но простая вежливость, все дела.

— Нет, — резко дернулась она и отвернулась от экрана с тем человеком. С сомнением закусила палец. — Не надо их отвлекать. Не думаю, что сейчас это вообще стоит внимания…

Они вдвоем уставились на экран, где жертва их внимания заносила нож над глоткой собственного товарища. Это лишь сильнее убедило ее в том, что не было смысла сообщать что-то отцу. Вновь развернувшись, морщась от резких движений — провода, подсоединенные к головным портам, такого не любили — она пробежала рукой по клавиатуре.

Набирать что-то мысленными командами и руками одновременно становилось все более привычно. Она моргнула, когда взглядом случайно наткнулась на заводскую печать в углу собственного поля зрения — торговая марка «Хорин». Иногда забывала, как бесило это лого.

— Слушай, есть закурить? — обронила она крайне требовательным голоском.

— Вам пока нельзя.

— Да ладно, кто смотрит!.. Не ломайся.

Фигура отрицательно помотала головой с отеческой обеспокоенностью, явно наигранной.

— Я не могу. Вам нет двадцати даже.

— Ну вот вечно ты так!

— Так-то лучше, юная госпожа.

— Давай пока понаблюдаем, — пробормотала она. — Интересно, во что это выльется.

Фигура позади нее коротко кивнула и выпрямилась, вновь скрываясь в тени. Она же усмехнулась, вгрызаясь в ноготь сильнее.

— О-ой, смешной какой! Бегает, бегает…

Таинственный наблюдатель причмокнул и надул еще один большой пузырь из жвачки.

Искусственный зрачок в его глазу расширился, а затем радужка вспыхнула ярким зеленым.

Пора было прогнать этих раздражающих дронов.

По какой-то причине выбраться с «Крысиных Бегов» оказалось куда проще, чем Ямато предполагал.

Он не хотел знать, сдешевила ли «Роккаку» на охране — звучало очень сомнительно — или же ему просто повезло найти старый кусок ограждения, который никто не охранял и давно не чинил. Перебраться через стену оказалось проще простого, рядом не было ни единой камеры, никого вообще. Только он, старый мигающий фонарь и гробовая тишина. На фоне слышались звуки выстрелов, жужжание съемочных дронов. За ним такие тоже носились, но после смерти Цуруоки…

Ямато не очень хорошо понимал, почему они отстали.

Но это было и не важно.

Ему нужно было продолжить испытание. Теперь