С незапамятных времен, за тысячи лет до начала вашей записанной истории, мы хотели поговорить с вами. Все эти века мы могли видеть вас, но не могли с вами говорить. Мы страстно желали этого не только для того, чтобы помочь вам продвинуться вперед, но и для того, чтобы у нас были средства для решения тысячи проблем, связанных с вашим миром, и особенно с вашей ошеломляюще непостижимой (для нас) человеческой природой, проявляющейся через ваши поступки. Таким образом, хотя содержание большинства ваших радиосообщений само по себе представляет тривиальный интерес, свет, который они проливают на менталитет вашего вида, придает каждому слову глубокий интерес.

«КОГДА, НАКОНЕЦ, ВЫ открыли для себя телефонию, – рассказывал голос, – мы поняли, что скоро последует общение, и сделали все возможное, чтобы привлечь ваше внимание. Но вы упорно оставались глухи к нашим словам. Из этого мы сделали вывод, что ваши слуховые способности были недостаточны для межпланетной связи, которая, следовательно, навсегда останется невозможной, если не будут изобретены какие-то средства для установления ментального контакта с кем-то из вас. В последнем случае мы все еще надеялись, что благодаря возвышенному состоянию сенсорных способностей, которые можно было бы вызвать и особенно контролировать с помощью гипнотического воздействия, нам удастся добиться успеха. Однако трудность осуществления этого плана оставалась непреодолимой, и только случайность решила ее. Этот шанс зависел от одной из ваших собственных специфических особенностей и от того, что вы оказались в непривычных обстоятельствах. Ваше изолированное положение привело вас в психическое состояние, одним из симптомов которого было ненормальное функциональное возбуждение сенсорных ганглиев. В ночь на то, что вы называете седьмым октября, в этом состоянии нервного и физического возбуждения вы, по всей видимости, заснули за инструментом. Сон – это один из естественных феноменов, которые в вашем случае кажутся до сих пор странно непонятыми. Пока я просто скажу, что ваше подсознание было в то время особенно активным и могло слышать мой зов. Вы ответили, и все остальное было просто. Улучшая настройку вашего уже отзывчивого состояния гипнотическим внушением, мы в течение двадцати часов оставались в самом тесном ментальном контакте. Это время было использовано для получения от вас всей информации о человеческих и земных вещах, которую вы были способны дать. За исключением коротких промежутков времени, когда я помогал вам в выполнении работы вашей станции. Вы разрешили тысячу вопросов, которые обсуждались у нас на протяжении тысячелетий. Мы с сожалением обнаружили странное отсутствие у вас знаний о предметах, очевидно, относящихся к нынешним достижениям вашей расы. Почему вы не знаете всего… но об этом в другой раз. Возможно, вам будет приятно узнать, что, хотя в настоящее время вы ничем не выделяетесь на Земле, в данный момент вы самый знаменитый человек на Венере».

ГОЛОС УМОЛК, И МОЖНО ли удивляться, дорогая Мэй, что на какое-то время мой разум подвел меня и я не мог сообразить, что сказать в ответ. Среди сотен мыслей, теснившихся в моем мозгу, наиболее настойчиво звучала одна: «Может ли это быть на самом деле?» «Ваш ближайший сосед», сказал мне голос. Я не знаю, что это значит. Ужасная мысль обрела форму: это было заблуждение, безумие! Я не могу винить тебя за то, что ты, как и все остальные, придешь к такому выводу. Должно быть, гораздо легче думать, что беда свела с ума несчастного человека, чем поверить, что кто-то заговорил с ним со звезд!

Через некоторое время – не знаю, сколько времени прошло – я взял себя в руки и ответил. Я попытался заговорить в трубку, но обнаружил, что могу говорить только тем же тихим голосом, что и раньше. «Как же так, – спросил я, – если поначалу я мог слышать вас только из-за особого состояния, в котором тогда находился, то почему я могу слышать и сейчас?» Как я ни старался, я не мог говорить громче, и в конце концов я отказался от этой попытки и сидел, удрученный своим бессилием. Пока я сидел, склонив голову, голос заговорил – он ответил мне! Я был поражен тем, что столь низкий тон моего голоса оказался столь действенным.

«Потому что вы все еще находитесь в особом состоянии, как вы это называете, – сказал голос, – то есть под моим гипнотическим контролем, который я установил во время нашей первой беседы. Именно в соответствии с моим предложением вы пришли на эту встречу и теперь можете говорить со мной только тихим голосом. С другими вы сможете говорить так громко, как только пожелаете. Хотя ваше сознание сейчас бодрствует и вы не чувствуете контроля, оно все же доведено до совершенства, что доказывает ваша потеря голоса. Я приказал сделать это отчасти для того, чтобы иметь необходимые доказательства, а отчасти, чтобы наш разговор был конфиденциальным. Так никто из ваших собратьев не может вас слышать, и только вы, конечно, можете слышать меня».

«А как же тогда другие будут с вами разговаривать?»

«Сначала через вас, а потом, я надеюсь, прямо – вы увидите, как, когда придет время».

«Но мне никто не поверит. Все будут думать, что я сошел с ума, а не предполагать, что человеческий голос донесся до меня с такого расстояния».

«Никаких затруднений не будет. Во время этой или последующих бесед будет много тем для обсуждения. По вашим заметкам будет ясно, что они исходили не от вас. Но не говорите человеческий голос – вы не должны думать, что я хоть в малейшей степени человек».

«КТО ЖЕ ВЫ тогда?» – спросил я, и, дорогая Мэй, ты даже не представляешь, какая ужасная дрожь была у меня у меня в голосе, когда я задавал этот вопрос, и как по спине у меня побежали мурашки. Я уже немного привык к звенящему музыкальному голосу и, привлеченный им, как мне кажется, совершенно бессознательно начал представлять себе человека, говорящего со мной из другого мира, причем представлял я его себе не без симпатии. Но теперь все это чувство мгновенно исчезло – не осталось ничего, кроме ощущения отвратительной сверхъестественности всего происходящего.

«Я принадлежу к господствующей расе на Венере, – ответил голос, – точно так же, как вы принадлежите к господствующей расе на Земле, и не удивляйтесь и не обижайтесь, когда я сообщу вам, что, если бы мы были на вашей планете и могли бы там жить, нам было бы не труднее, благодаря нашим большим умственным способностям, господствовать над вами, чем вам – над вашими лошадьми и скотом».

Если это правда, Мэй, то слава Богу, между нами огромная пропасть расстояния! Говоря о расстоянии, не забывай, что в таких разговорах всегда приходится ждать ответа около шести минут. Если, как я предполагаю, это следствие расстояния, то это дает мне некоторое представление о том, как это все должно происходить. При передаче сигналов в Квинсленд или в Британскую Колумбию я часто замечал, что там вообще не обнаруживается никакого интервала.

«Как же тогда получается, – спросил я, – что вы, хоть и не человек, но говорите со мной человеческим голосом?»