– Бабуль, это она сейчас серьезно? Сбрендила не только Мэри?

– Мари, дорогая, у Евы есть время подумать. Сейчас она еще в шоке. Ей нужно время.

– В шоке?! – Ева нервно смеется, а потом становится серьезной. – Никто не может меня остановить. Так и знайте: я готовлюсь к войне! – еще громче заявляет она. – После нескольких заказов я нападу на Герберов! – уже кричит Ева, сложив ладони рупором, и ее голос разносится над высоченными лесными деревьями.

– Деревья услышали тебя, дорогая. А разве мало было смерти Артура и других? – испуганно спрашивает Мари.

Ева встает, бьет ногой по коляске, отбрасывая ее в сторону. Нога нестерпимо болит, но девушка, затаив дыхание, терпит.

– Наше дело не закончено. Мы не можем сдаться. Без вариантов, Иначе нас по очереди сожрут заживо.

– А если договориться с Герберами? Заключить временный договор, как это сделал Марат? Он взял несколько заказов – и теперь Парикмахеры свободны от преследования. – Мари смотрит на Еву и не понимает, о чем она думает.

– Заказы от Герберов? Никогда. Исключено! – ухмыляется Ева. – Я готовлюсь к новой войне. Как говорит Бабушка, тема закрыта.

Девушка поворачивается и идет к дому. Не доходя до дверей, она чувствует головокружение и пошатывается. Марат подбегает и успевает ее подхватить:

– Спокойно, Ева, спокойно. Тебе нельзя напрягаться.

Все набились в комнату Евы. Бабушка просит остальных выйти. Лом отводит взгляд от окна:

– Ева, война ничего не решит. Ты хорошо это знаешь. Мы проиграли, Ева. Заказы – пожалуйста, но я не буду готовить тебя к войне. Я не…

– Ба, они ни перед чем не остановятся. Они уничтожат нас одного за другим, по очереди. Понимаешь? Почему вы не хотите этого понять? Ты веришь, что они отстали от Парикмахеров? Почему у Мэри проблемы с Мари и Маратом? Все очень просто. Мэри знает, что нас ждет, и готовится к этому каждый день.

Бабушка выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Ева зажимает рот подушкой и плачет. Она хочет повернуть время вспять, спасти Артура и других соратников. Хочет начать все сначала, с той же точки. Ах, если бы можно было изменить хотя бы несколько минут, несколько эпизодов в своей жизни!

Мари

– Бабуль, мне кажется, Ева свихнулась, – произносит Мари и, перекинув волосы на одну сторону, заплетает косичку.

– Не говори так. Она видела слишком много всего. Для восемнадцатилетней девушки это чересчур. Но и мне кажется, что она сошла с ума. Как твоя сестра. Они последовательницы Шушан, а ты, надеюсь, будешь похожа на меня.

Бабушка рисует новое растение в своей книге. Вместо листьев – длинные перья.

– Оно, это растение, меняет настроение человека. Делает его беззаботным, веселым. Наверное, Еве поможет.

– Антидепрессант? – Мари улыбается. – А мне тоже дашь?

– Тебе не нужно. Представляю, как оно на тебя подействовало бы. Осталось только определить правильную дозу, и все готово. Ева должна забыть о новой войне.

– Не понимаю. Едва пришла в себя – и снова грезит о войне? Бабуль, если она атакует – не выживет. Ее разорвут на кусочки.

– Ну ладно, ладно, Мари, прошу тебя… – Бабушка умоляюще смотрит на Мари.

Та быстро меняет тему:

– Бабуль, ты помнишь Шшати?

– Конечно. Что случилось?

– Ее сын Дэв в меня влюбился.

Мари красит губы. Шоколадные глаза блестят.

– Мне кажется, Дэв хороший парень, несмотря на плохую репутацию, – говорит Бабушка и лукаво улыбается.

– Почему ты улыбаешься, Бабуль? Скажи, ну скажи. Ты явно что-то знаешь!

– А может, ты мне что-то скажешь, а не я тебе?

Мари опирается о стул и с грустью смотрит на свои покрытые лаком длинные ногти.

– Ну да, это я влюбилась, а не он. Он вообще не обращает на меня внимания. Ты представляешь, Бабуль? Это просто невероятно.

– Он обязательно влюбится, ведь ты самая красивая девушка на свете.

– У тебя есть подходящие травы на этот случай? – спрашивает Мари, подаваясь вперед.

– Нет, я еще не нашла растений для таких вещей. – Бабушка улыбается. – Но, обещаю, как только найду – дам знать.

– Бабуль, а может, мне стоит сходить к прорицателю Бабкену? Вдруг он как-нибудь поможет?

Бабушка бледнеет, смотрит на Мари, откладывает ручку в сторону, выпрямляет спину и чеканит изменившимся голосом:

– Никогда, никогда не смей к нему ходить! Обещай мне, что ты этого не сделаешь.

Бабушка задыхается. Мари испуганно обещает, но не понимает, в чем дело. Бабушка ничего не объясняет, говорит, что тема закрыта, и уходит.

Мари осторожно открывает дверь в комнату Евы, входит и валится на постель. Слышны равномерное дыхание Евы и стрекотанье сверчков.

Мари не спится, она размышляет, что ей делать: «Буду думать о Дэве, представлять, как мы вместе идем на свидание». Она миллионы раз представляла это свидание, и нить ее воображения всегда обрывалась на одном и том же месте. Тогда она начинала все сначала, и так до тех пор, пока не проваливалась в сон.

Дэв, сын Шшати, – личность противоречивая. О нем рассказывают разные, иногда ужасные истории. Дэв рос с потаскухами, и его мать проститутка. Окружающий Дэва мистический ореол, его спокойствие, самоуверенность и сила манят Мари и делают беззащитной.

Мари чувствует, как кровь в ее венах нагревается и устремляется к животу.

– Мари… – слышится голос Евы.

– Ты что, не спишь? Ты меня напугала. – Мысли Мари возвращаются в комнату, в которой ничто не напоминает о Дэве.

– Ты знаешь, где могила Артура? – шепотом спрашивает Ева.

– Да, знаю. Я иногда ее навещаю. Наверное, кроме меня, туда никто не ходит.

– Возьмешь меня с собой?

Мари недолго думает и отвечает.

– Если обещаешь всю ночь меня слушаться – возьму.

И Мари до рассвета рассказывает о Дэве, неутолимой жажде боя, которой одержима Мэри, своих снах, всех кварталах города, преступлениях Герберов и снова о Дэве.

Шаги

Ева переступает через порог дома и чувствует мокрую траву под ногами. Ходит осторожно, медленно. Делает глубокий вдох. С одной стороны головы волосы растут торчком, еще виднеются шрамы, а с другой – доходят до травы и касаются ее росистой поверхности. Раненый глаз полузакрыт, отеки на лице спали. Ева быстро выздоравливает.

– Ты не спала? – слышит она голос Марата, который стоит под деревом, прикусив травинку. Ева удивляется, что не заметила его. Он появляется из ниоткуда.

– Нет, твоя сестра делает все, чтобы я вдруг не вырубилась, и заставляет меня как можно быстрее встать на ноги.

Ева не вполне разбирается в собственных