Ответить он не успел, потому что в этот момент вернулисьмилиционеры. Со счастливыми рожами они стояли на новомодных, похожих нагазонокосилки инерционных скутерах «Сигвей». Раньше мы такие только потелевизору видели, и они нам очень нравились.

— Гражданин Стас, ваше приказание выполнено! Подходящийтранспорт налицо!

Выглядели скутеры заманчиво: футуристические по форме идизайну, один оранжевый, как апельсин, другой — серый, точнее «мокрыйасфальт».

— Ну-ка дайте-ка попробовать! — Стас бесцеремонновырвал из рук милиционера тоненький блестящий руль. — На что тут нажиматьнадо?

Сержант принялся нудно объяснять ему, как управлятьагрегатом, но Стас не дослушал.

— Все ясно! — воскликнул он и, вскочив наподножку, газанул.

Скутер, гудя как пылесос, промчал его метров десять потротуару, наехал на бордюр, и братец кубарем полетел на газон.

— Вы что нам приволокли, уроды! — закричал он,вскакивая и потирая ушибленные места. — На нем же еще учиться надо!

— Так точно, — виновато покивал Шиков.

— А вы где научились? — поинтересовался я.

— В прокате, — признался Шиков. — У менядядька жены там работает. Я у него их сейчас и взял.

— Некогда нам учиться! — продолжал лютоватьСтас. — Тащите что-нибудь другое!!!

— Стас, успокойся, — остановил я его. —Научимся. Верни уже им палки.

Минуту спустя счастливые менты семенили обратно к вокзалу, амы, спрашивая прохожих направление и по ходу обучаясь, катили в сторону метро«Алексеевская», рядом с которым находилась квартира продюсера Перескокова.

«Сигвей» — штука просто фантастическая. Уже черезполчаса мы чувствовали себя уверенно и гнали на максимальной скорости. Хоть мыуже и не дети, но кататься наперегонки любят все. Идиотских картинок подобрениямы по пути насмотрелись предостаточно. Два раза останавливались отдохнуть иперекусить. Первый раз съели по шаурме, а во второй — обнаглели ибесплатно пообедали в ресторане…

— Вообще все не так страшно, — заметил я, когда мызаканчивали обед. — Я думал, хуже будет.

— Это пока, — отозвался Стас, поднимаясь, —помяни мое слово!

Мы вышли, вскочили на свои «газонокосилки» и не спешапоехали рядом.

— Ну да, в будущем, может, что-то нехорошее ислучится, — согласился я. Мы в этот момент переезжали какую-то наудивление безлюдную площадь. — Но сейчас-то пока тишь да гладь. Самподумай: выпустит, например, какой-нибудь обезумевший тюремщикрецидивистов — вроде бы беда может случиться. Но ее не будет, потому что ирецидивисты подобревшие!

Разглагольствуя так, я отвлекся и не заметил опасность. Втот же миг мой «самокат» наткнулся на какой-то серо-зеленый пятнистый шланг, ия грохнулся на мостовую. Бормоча проклятия, я вскочил на ноги… И тут шланг,изогнувшись и шипя, распахнул передо мной здоровенную желтую пасть. Это былаанаконда! Гигантская анаконда!

— Костя, беги! — заорал Стас.

Но я, наоборот, замер. Потом медленно-медленно наклонился иподхватил скутер. А затем коротенькими-коротенькими шажками стал пятитьсяназад. Змея еще раз угрожающе зашипела, а потом разогнулась и поползла за дом.Вскоре площадь вновь была пуста.

— Ну у тебя и выдержка! — восхищенно воскликнулСтас.

— А-а-ага! — отозвался я. Меня трясло мелкойдрожью. Просто я в «Голосе Вселенной» читал статью про анаконд. Про то, что насамом деле они очень миролюбивые и никогда не нападают на людей. А все жуткиеистории про них — бессовестные выдумки бульварных писак. Но откуда этазверюга в Москве?!

— Похоже, эти придурки зверей из зоопарковповыпускали, — сказал Стас.

Точно. Я кивнул. Выходит, где-то, и, возможно, дажепоблизости, бродят еще тигры и медведи… Их песенками Леокадии не накормишь. Ясделал глубокий вдох и унял дрожь.

— Может, добудем ружья и устроим отстрел? —предложил Стас.

— И тебе их не жалко?

— Жалко. Но представь, что будет, если по Москве бродятхищные звери!

— Нет, — покачал я головой. — Надо ехатьдальше и побыстрей. Мы не можем носиться по Москве с ружьями, отстреливаяхищников. Сейчас звери, потом будет что-нибудь еще и не только в Москве. У насфантазии не хватит придумать, к каким бедам и катастрофам еще приведет все этоподобрение. Если его не остановить. Вот это мы и должны сделать. Поехали!

— Трусы всегда так говорят! — заявил Стас. —«У нас дела поважнее, поглобальнее…» А герои делают конкретное дело, спасаютконкретных людей!

— Стас, я еще на вокзале подумал о том, что дети просточудом остались живы. Я уверен, сейчас по всему миру происходит множество жуткихсцен. Я специально тебя успокаивал, чтобы тебе не пришло в голову спасать всехпо одному. Я тебя знаю. Но каждого в отдельности нам не спасти, нужно спасатьситуацию.

Стас покивал, мол, вот-вот, именно так и рассуждают негодяи…Потом вздохнул, махнул рукой, и мы поехали.

Вот умеет он остаться чистеньким…

Было около десяти вечера, когда мы, притихшие и усталые,добрались до нужного здания и вошли в подъезд. Домофон не работал, и дверь былараспахнута. Лифт не работал тоже, и, пройдя мимо растянувшего до ушей ротдворецкого, мы по лестнице забрались на самую верхотуру. Уже на первых этажахощущалась вибрация низких частот, а когда мы поднялись, рев музыки и вовсеоглушил нас. Мы вошли в квартиру. В вестибюле, стоя в очереди в туалет,приплясывали какие-то модельные девицы, и первое впечатление было такое, что мыпопали в ночной клуб.

— Приготовься, Костя! — крикнул мне на ухоСтас. — Интуиция мне подсказывает, что тут мы ее и сцапаем, — иглазки у него стали маслеными. Видно, он очень четко представил, как «цапает»Леокадию.

Некоторое время мы пробирались через битком набитыетусовщиками залы, где противно мигала цветомузыка и мельтешили лазерные лучи.Лица некоторых гостей были знакомы нам по журнальным обложкам и телешоу. Водном из залов розовощекий бармен в белой рубашке, бордовом жилете игалстуке-бабочке что-то намешивал в стаканах. Почему-то он очень намобрадовался и предложил, указывая на стаканы:

— Все безалкогольное!

Мы отказались и спросили, где найти хозяина. Бармен бросилшейкер и вызвался проводить. Обогнув бар, мы двинулись к занавеске из бряцающихпластиковых цепочек, но тут в рукав бармену вцепился маленький человечек споросячьими глазками и огромным носом.

— Ой, какие симпа-атичные! — перекрывая музыку,закричал он и жеманно повел плечиками. — Куда это ты, Ванюша, их повел?!

— К Вене, — отозвался тот.

— А-а, — обиженно протянул носатый. — Вечновсе Перескокову! — Он мученически закатил глазки. — А пойдемте-калучше со мной!