— Алле?! Слушаю вас? — раздался в трубке предельноприветливый женский голос, и я показал Стасу, чтобы он заткнулся.

— Я хочу поговорить с Эрнестовым.

— К сожалению, он в командировке, но я могу соединитьвас с его заместителем Хемингуэевым. Как вас представить?

— Э-э… — замялся я. — А можно безпредставления?

— Конечно!

Я прямо зрительно представил себе ее ослепительную улыбку.

— Это я по привычке спросила. Шеф будет счастливпоговорить с вами и без всякого представления.

В трубке заиграла музычка.

— Эрнестова нет, — сказал я Стасу, прикрывтрубку, — есть какой-то Хемингуэев…

— Вот-вот, — закивал Стас, — вот с ним они поочереди и работали…

Музычка прервалась, и в трубке раздался хрипловатый мужскойголос:

— Да-да?

— Здравствуйте, — сказал я, слегка смутившись и сновазатыкая Стаса. — Простите, пожалуйста, я звоню издалека… Скажите, как мненайти певицу Леокадию?

— Леокадию… Леокадию… — повторил голос. И вдругзаговорил быстро и горячо: — Всякий бы хотел знать! Мы ее и сами мечтали крукам прибрать! У нее ж популярность бешеная, Зефирова отдыхает! Рейтинг простоневыносимый. Золотая жила. Но никто не знает, где ее искать.

— Как же так? — удивился я. — Она же по всемканалам выступает!

— Так ведь не живьем! Это все клипы! Концертов она недает, а ролики на все канаты приходят неизвестно откуда. И за непрерывнуюротацию бабки перечисляются просто чумовые! Чумовые!!!

Стас прав, в подобрении есть и плюсы. Фиг бы он со мной такраньше откровенничал. Скорее всего вообще бы разговаривать не стал.

— А от кого они перечисляются? — поинтересовалсяя.

— В том-то и дело, что никто не знает от кого. Но посекрету вам скажу, всем известно, что ведет ее продюсер Перескоков.

— Дайте мне его телефон, — попросил я.

— Чей? — холодно отозвался Хемингуэев. Япочувствовал, что сделал что-то не так, но все равно пояснил:

— Продюсера Перескокова.

— Что-то мне не хочется, — с поразительной длядобренького честностью признался телевизионщик. — У меня-то не получилосьнайти Леокадию, вдруг у вас получится…

— Я сказал, дайте телефон! — потребован я болеенастойчиво. — Дайте!

— Не дам.

— Дайте, или я что-нибудь с собой сделаю!

— Ладно, ладно, пишите!

И он продиктовал.

По следующему номеру снова звонил Стас. Разговор сПерескоковым был подозрительно коротким. Стас что-то записал и отключился.

— Не человек, кремень, — сказал он. — Вотадрес. Разговаривать о Леокадии он будет только при личной встрече.

Еще десять минут сидения на телефоне помогли нам выяснить,что авиаперевозки ввиду их высокой рискованности отменены, но поезда пока ещеходят. И московский рейс отправлялся через пятьдесят минут. Если мы сядем нанего, то в столице будем завтра утром.

— Надо ехать! — воскликнул Стас. — А то ипоезда отменят!

Сборы заняли ровно три минуты. Маме мы позвонили уже по путина вокзал. Наш отъезд ее, похоже, ничуть не удивил и не огорчил.

Времени на покупку билетов у нас не было, но в пустом вагоненикто нас о них и не спросил. До отправления было еще несколько минут, а нашвагон был первый от головы состава, и Стас заявил:

— Костя, что-то у меня душа не на месте! Вдруг машинистдобренький, мы тогда три дня ехать будем, а потом еще и не доедем… —говоря это, он уже выбрался обратно на перрон и побежал вдоль локомотива.

— Постой! — крикнул я, но куда там, он уже лез полестнице в кабину. Вот он постучал, распахнулась дверца, и здоровенныйдетина-машинист рявкнул:

— Чего тебе?!

— Про-про-простите, — перепугался Стас, — амы по расписанию поедем или как?

Нецензурные выражения в ответе машиниста я буду, как этоделают по телевизору, «запикивать»:

— Ты что о… <ПИК!>, придурок е… <ПИК!>? Триминуты до отправления! Пошел на <ПИК!>, пока я тебе не у… <ПИК!>как следует!

Стас кубарем скатился вниз, и через минуту мы сидели в вагоне.

— Ф-фу… — облегченно выдохнул Стас. — Славабогу, нормальный!

Поезд тронулся, и мы проводили взглядом уходящий в прошлоегород. Потом застелили нижние полки и завалились на них. Мы лежали молча, покая не высказал вслух назойливую мысль о том, что все происходящее все-такидействительно происки инопланетян.

— С чего ты взял? — скривился Стас.

— Ну а кому еще нужно, чтобы такая ерунда случиласьсразу во всех странах? — пояснил я. — Если бы только в России, я бысказал, американцам или там китайцам. А если это на всей Земле, значит,виноватых надо искать за ее пределами.

— Про китайцев, между прочим, мы, кроме Олимпийскихигр, ничего не знаем, — сказал он, — да и про многие другие страны.Про Зимбабве, например. Может, это негры устроили?

— А на фига им это надо?

— А я откуда знаю? На фига талибы белый порошок с чумойв конвертах рассылали? Не, я думаю, это все-таки кто-то наш. Сильно хило дляинопланетян. Инопланетяне масштабнее должны мыслить.

— Например? — поинтересовался я.

— Например, они устроили бы какое-нибудь ужасноестихийное бедствие, — сказал Стас. — Типа град размером с арбузы.Только представь: глыбы льда падают с неба, проламывают крыши домов, сминаютавтомобили… А Брюс Уиллис в последний момент выводит президента США через секретныйход к тайному подземному аэродрому…

— Ну и как, интересно, они полетят, если с неба льдинывалятся?

— Маневрировать будут. С риском для жизни! Ты что,Брюса Уиллиса не знаешь?! Ему и огонь, и лед нипочем! Не, но это если бы вкино, а если на самом деле, то все — конец нам.

— А почему именно лед? Почему, например, не камни илине песок? Или, если уж тебе масштабности хочется, не гигантские алмазы?

— Откуда у них столько алмазов? — со знанием делаусмехнулся Стас.

— Из другой галактики! — легко объяснил я. —Там этих алмазов, как у нас воды в океане, даже больше. Они запустилигиперпространственный тоннель и через него качают алмазы на Землю.

— Нет, не пойдет! — возразил Стас. — Ледэкологичнее. Им же Земля чистенькая нужна. Алмазы твои все завалят, фигразгребешь, а лед растаял — и все. Они базируются на Южном полюсе, тамрежут лед и швыряют его во все стороны. Знаешь, что нас может спасти?Глобальное потепление! Нужно заправить ракету фреоном и запустить, чтобы онанад Южным полюсом взорвалась. Озоновая дыра станет больше. Земля потеплеет,полюс растает, и им негде станет брать лед.