— Он?.. — лишь смогла пробормотать я, не в силах оторвать глаза от красавца-коня.

— Он фамильяр, да, — кивнула малышка.

— А почему такое чудо здесь? Где его маг?

Фамильяр — крылатый конь! Да все маги за такое готовы абсолютно на все!

— Пегас не летает, к сожалению, — девочка подошла к нему и погладила по голове, которую он тут же склонил к ней.

Пегас довольно зафыркал и даже, как мне показалось, улыбнулся. Хотя, все может быть, это же волшебное животное.

— Крылья проявляются только на минуту, а потом гаснут, — в подтверждение ее слов сияние померкло. — Поэтому маг от него отказался, — Пружинка погрустнела. — Бросил умирать.

Если от фамильяра отказывается его наперсник, животное болеет, чахнет и гибнет. Сердца у них, что ли, нет, у этих волшебников?! Как же можно так поступать?..

— А моя мама привезла его сюда, — продолжила девочка. — Она говорила, что тут особое место. И что всех можно спасти любовью! Так она говорила, мне Том рассказывал.

Мудрая была женщина!

— Пегас стал первым в мамином приюте для фамильяров, — продолжила рассказывать девочка.

— Есть еще питомцы?

— Много! — глаза малышки заискрились. — Но все показываются, когда сами хотят. А в остальное время они невидимы.

— Здорово! — искренне восхитилась я.

— Пррррривет! — с ветки над моей головой свесилось что-то круглое и пушистое.

Растопырив лапки, оно раскрыло кожистые серые крылья, которые сделали его похожим на большого мотылька с пушистым коричневым брюшком.

— Стррррррашно? — осведомился этот милаха.

— Очень, — с трудом сдержав улыбку, я кивнула.

— Я хищнеггг! Вампирррр! — продолжал малыш, раскачиваясь на ветке вниз головой — с двумя ушками, глазками-бусинками и парой крохотных клыков, один из которых рос криво, добавляя ему обаяния.

— На самом деле, он летучая мышка, — шепнула Пружинка.

— Неправда! — возмутился фамильяр. — Я летучая лисица! И я хииииищнегггг! И… Ай! — сорвавшись с ветки, он шлепнулся на мои ладони, которые успела подставить в последний момент. — Пасябушки! — отряхнулся и вгляделся в меня. — А ты кто?

— Это моя мачеха, — представила нас девочка. — Лола, а это Шушик.

— Шушик Шустрикович, — поправил он и важно кивнул, шаркнув лапкой по моей руке, отвешивая церемонный поклон. — Приятно познакомиться, миледи!

— И мне приятно, — улыбнулась ему. — Будем дружить?

— Непременно будем! — он вспорхнул с моей ладони и приземлился на плечо. — Тогда зови Шушиком, друзьям можно!

П-пух! И он исчез! Ух ты, и правда, магия!

— Все фамильяры тут живут, да? — я обвела глазами постройки.

— Да, и это все-все папа сделал, сам! — похвасталась Пружинка. — У него золотые руки, все так говорят.

— А где он, кстати?

— Слышишь?

Я прислушалась. Да, какие-то равномерные удары.

— Это он! — девочка снова взяла меня за руку и потащила за собой. — Пойдем, сама увидишь!

И я увидела — сначала навес из кольев и досок под соломенной крышей, а потом и его самого, моего демона. Наполовину обнаженный, он легко взмахивал огромным молотом, обрушивая его на раскаленную добела заготовку на наковальне. Мышцы, играя под атласной, лоснящейся от пота кожей, упруго ходили ходуном, делая мужчину похожим на сильного, опасного хищника. Огонь из горна создавал вокруг демона алый ореол.

Я замерла, попросту любуясь и ни о чем не думая. Это же настоящее искусство — быть таким красивым!

Наверное, так бы и пялилась, если бы не поняла, что он, в свою очередь, уставился на меня. Нахмурившись, подхватил щипцами выкованную штучку и опустил в бадью с водой. Раскаленное железо зашипело, оглушив, и помогло выйти из ступора. А потом Янур перевел взгляд на Пружинку и…

Зашипел еще громче железяки в воде!

— Ты чего? — пробормотала я.

— Кто расплел ей косы?! — процедил сквозь стиснутые зубы, не сводя глаз с локонов дочери.

— Я расплела.

— Верни, как было!

— Зачем? Ей больно было от тугой косы.

— Верни, сказал!

— И не подумаю! У меня нет привычки издеваться над детьми!

— Я приказываю сделать, как было! — яростным рыком сорвалось с его губ, но потом я подхватила бадью с водой и с удовольствием выплеснула в его лицо.

Демон замолчал, обтекая.

Расприказывался он тут, видите ли!

— Охладился? — осведомилась, изогнув бровь. — Рада за тебя. А теперь успокойся. Ты ребенка пугаешь.

Я шагнула к побледневшей Пружинке и обхватила ее за плечи.

— Мало над ней эта Соломея измывается, так еще и ты, родной отец, добавляешь, вместо того, чтобы защищать?

Крошка обхватила меня ручонками и уткнулась лицом в мое платье.

— Ты здесь до дня Урожая, не стоит устанавливать свои порядки, — раздраженно бросил Янур, отвернувшись.

— Ты сам взял в жены ведьму, дорогой демон, — съязвила в ответ. — Придется потерпеть!

Глухое рычание стало мне ответом.

— Редроуз, это уже ни в какие ворота! — громкий надрывный вопль ворвался в наши уши.

В кузню вбежал шарик на ножках, похожий на ожившего снеговика, которого по недоразумению нарядили в мужской костюм. Круглая голова, покрытая испариной, сияла, как игрушка на елке в новый год. Руки порхали в воздухе так, будто он отмахивался от роя пчел, решившего его покусать.

— Что еще стряслось? — с тоской выдохнул Янур.

— Ваш отпрыск!.. — Шарик указал на двух высоких парней, которые втащили внутрь брыкающегося мальчишку лет четырнадцати — очевидно, это и есть старший сын Том. — Этот чертенок… — он осекся под тяжелым взглядом демона и тут же исправился, — этот егозун разрушил нам два сарая, повалил забор и лишил мою супругу лучшего платья!

— История, должно быть, занимательная, — Янур хмыкнул. — С удовольствием послушаю!

— А нам вот было не смешно, когда ваш отпрыск оседлал моего лучшего борова, будто это лошадь! — обиделся Шарик. — К нему, кстати, свиней привозят со всей страны! В очередь записываются!

— Личная жизнь хряка мне мало интересна, — намекнул демон.

— А я вот порой ему завидую, — пробормотал мужчина. — То есть, дело в том, — спохватился он, — что неизвестно теперь, не потерял ли он свою, э-э, производительность! После такого-то стрессу!

Шарик достал платок, промокнул лысую черепушку и продолжил:

— Так вот, ваш отрок сел на него верхом и помчался по двору, выкрикивая какие-то непристойности.