и, по словам Демонтина, жестоко использовала любовь доверчивого серафима в своих корыстных целях.

Не мое это было дело, кто там окрутил этого красноволосого непоседу, однако, ссора мне запомнилось и странное имя девушки тоже. Теперь, когда это имя прозвучало рядом со словом «гильдия», я вспомнила еще кое-что.

Юкка была главной в гильдии, откуда сбежал Дейк. Для него и Адольфа она была почти второй матерью, пока рыцарь не предал их. Насколько я помнила, она была очень, очень опасным существом с неправдоподобно долгой жизнью.

Вслед за этим воспоминанием, потянулись другие, мысли завертелись в моей голове, переплетаясь чудовищным образом. Я опустилась обратно в кресло, широко раскрыв глаза.

Я постоянно слышала о Юкке здесь, но в то же время слышала о ней от Дейка раньше. Все эти истории про Воробья и гильдию…

– Воробей – это ты? – догадалась я, взглянув на пятнистые крылья серафима. В самом деле, какое еще прозвище ему могли дать бандиты?

– Да, – кивнул Рэмол.

– И ты помогаешь гильдии?

– Нет. Я ушел оттуда давно, и с тех пор я ее не касаюсь, – серьезно сказал он. – Однако, я связан с Юккой. Это она вытащила меня из Церкви Черных Куполов – убила семьдесят лет, чтобы добраться до меня, влезла в такую грязь… если бы не она, мы бы с Истэкой до сих пор там сидели. Он этого не знает. Потом у нас с ней была сложная история, все это неважно, – он сморщил нос. – Я хотел поговорить с тобой о том, что связывает ее с Дейкстером.

– Я слушаю, – тихо сказала я, невольно сжимая пальцами ручки кресла.

Теперь образом Рэмол двоился, я видела не только добряка, с которым жила бок о бок уже два месяца, но и демона. Того, о ком Арланд рассказывал мне страшные легенды, переплетающиеся с рассказами Дейка о Воробье. Демон-убийца в гильдии: я могла представить себе, что это такое! Его жертвы не имели ни шансы, со своими силами Рэмол мог прикончить кого угодно… то, что он делал, – это не были остроумные выходки, какими их описывали легенды Дейка, это были издевательства над существами в сотни раз более слабыми.

Теперь мне было ясно, какие грехи пытается искупить серафим, тратя все силы до последней капли на помощь каждому встречному.

По моему взгляду серафим догадался, что за мысли носятся у меня в голове, и молчаливо кивнул.

– Несколько лет назад Юкка попросила у меня артефакт, хранящий частицу моей души, – продолжил он. – Она уверяла, что это был вопрос жизни и смерти, и я согласился отдать ей его на время. Однако, обратно я его так и не получил: Дейк украл его. Именно поэтому Юкка и Адольф, которого я лечил, охотятся за ним.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы уяснить для себя его слова. Адольф Снежный Змей… голубоглазый ланк Рафнейрис с кинжалами по кличке Снежок… какая же я дура! Рэм помогал ему и Юкке все это время, я могла догадаться, но просто не обратила внимание на проклятые имена!…

– И что ты намерен делать? – спросила я, напрягаясь.

– До вчерашнего дня я не знал, что Дейкстр тот самый беглец: Юкка мне это сказала, – объяснил Рэмол. – Он должен вернуть мне осколок до вашего отъезда, тогда Юкка и гильдия оставят его в покое, что бы он там еще ни натворил.

– Но почему ты прилетел ко мне? – спросила я. – Почему не спросишь у Дейка сам?

– Я боюсь, что он испугается и начнет врать мне, – вздохнул серафим. – Зачем вообще ему понадобился осколок? Он мог украсть его в своих целях и сбежать из гильдии, не зная, кому украденное принадлежит на самом деле. Если он начнет лукавить, мне придется поступить так, как мне поступать очень не хочется. Поэтому я пришел к тебе, ведь ближе тебя у Дейкстера никого нет. Что ты знаешь обо всем этом?

– Однажды женщина, кажется, теневик-полукровка, сказала Дейку, что он носит с собой частицу демона, – я вспомнила слова Томы. Поразительно, она еще тогда это знала! Хотя, если она знала про Арланда, наверняка умела выявлять демонические сущности в чем-либо. – Но мы оба не поняли, о чем она говорит. Я не думаю, что рыцарь вообще знает, что стащил что-то ценное…

Рэмол внимательно посмотрел на меня. Я поняла, что он имел ввиду.

– Да уж…

Я сама вспомнила о том, как виртуозно иной раз Дейк может врать. Он никогда не говорил мне, почему решил сбежать из гильдии, хотя я часто слышала, что он скучает по богатой жизни среди знати. Конечно, в наших путешествиях он здорово одичал и теперь куда больше походил на бродягу-наемника, чем на придворного интригана, но что-то из прошлого все еще ходило где-то рядом. Я вдруг поняла, что очень многого не знаю о своем друге.

– Давай попробуем поговорить с ним вместе? – предложила я. – Я начну, а ты подключишься?

– Тебе виднее, ты знаешь его лучше меня, – согласился Рэмол.

Мы спустились вниз и стали искать рыцаря. Раф сказала, что только что болтала с ним на кухне, но у него заболел живот и он ушел. Леопольд сказал, что видел, как рыцарь бежал в направлении умывальной. Переглянувшись, мы с Рэмом остались на кухне и стали ждать Дейка, время от времени пытаясь стащить что-нибудь из заготовок для ужина. Раф отгоняла нас, вооружившись половником, а потом к ней подключился и Леопольд… за забавными перепалками подошло время обеда, а четверо жителей терема так и не соизволили подняться в столовую.

Пока наши неутомимые труженики сервировали стол, мы с Рэмом пошли вытаскивать из мастерской отчаянных колдунов, а за одно искать рыцаря. Истэка, Люциус и Кудеяр обнаружились в подвале, они трое самозабвенно нюхали пробирку, в которой длинноухий что-то смешал. Оставив их на Рэма, я отправилась в комнату рыцаря: наверняка этот лентяй завалился спать прямо посреди дня!

Однако, в спальне Дейка не оказалось. Я собралась было выйти, но тут поняла, что что-то не так. В комнате как-то слишком пусто.

Я проверила шкафы и полки, вещей там не оказалось. После я прошлась по другим спальням – мало ли, перепутала комнаты! Но и там не было никаких следов. Зайдя к себе, я обнаружила, что моя сумка для магических ингредиентов выпотрошена: все было вывалено на пол, большая часть растоптана!

– Найду – прикончу! – зло пробормотала я, вылетая из комнаты. – Дейк пропал! – кричу, добежав до столовой. – Кто его последний видел?

– Я, наверное, – удивленно произнесла Рафнейрис. – Мы болтали на кухне…

– Небось сбежал подальше от твоего языка, – фыркнул Люциус, вальяжно