делами, – уж что-что, а хозяйство Лео вел отлично. Он-то и стал ей настоящей подружкой: вот по кому Раф точно будет скучать.

– Мой дорогой Полли!… – вздохнула она, прижимаясь к оборотню. – Ты совсем обо мне забудешь, охмурит тебя какая-нибудь большеглазая леннайка!…

– Я никогда о тебе не забуду! – утешал ее оборотень, гладя по голове. – Разве можно тебя забыть ради какой-то леннайки?…

– Правда? – спросила девушка, широко раскрыв слезящиеся глаза.

– Мне всегда нравились сенари, вот если я встречу красивую сенари, то… – он засмеялся, увидев ее взгляд, и прижал девушку к себе еще крепче. – Я шучу, дурочка!…

У него самого в глазах стояли слезы.

Что и говорить, я сама готова была расплакаться и полезла к ним обниматься. Вскоре нашу компанию обхватили огромные ручища Кудеяра: глаза полукровки стали фиолетовыми, а по упавшим волосам пробегали голубые блики, однако лицо оставалось каменной маской.

На прощание Кудеяр сказал, что внесет нас с Леопольдом в список лиц, которым разрешено посещать Охмарагу: это на случай, если нам нужно будет где-нибудь укрыться, или если мы захотим навестить его, когда он закончит странствовать.

Утром ни Раф, ни царевича в гостинице уже не было. Лео устроил сумки на спине Черта, забрался ко мне в шарф, и мы понеслись вон из города, куда глаза глядят.

По следу

***

Адольф не видел Юкку с тех пор, как она передала его в руки серафима. На прощание она отвела его на улицу, где никто не мог их слышать, взяла за руки и, глядя прямо в глаза, попросила. Впервые Бессмертная просила его, а не требовала.

– После того, как вылечишься, уходи, – сказала она. – В гильдии тебе больше не место, начни новую жизнь! Я снимаю с тебя все клятвы, ты больше ничего никому не должен. Будь свободным.

Адольф молча стоял перед ней: он слышал ее слова, но не понимал их смысла. Было ли дело в том, что он до сих пор едва не терял сознание после того, как ему нарастили часть кожи, он не знал.

Потом Рэмол проснулся, они с Юккой попрощались, и серафим отвел Адольфа в терем, затерянный посреди зачарованного леса. Там ланка ждали мучительные недели регенерации.

Кожа, волосы, пальцы и, наконец, глаз. Когда Рэмол закончил, Адольф чувствовал себя словно заново родившемся… он и был заново родившимся! Серафим даже вернул ему острое зрение, которое ланк потратил на чтение по ночам, и улучшил слух, с которым у Адольфа с детства были проблемы.

Правда, самому Рэмолу это обошлось дорого: он несколько дней не мог прийти в себя. Адольф не знал, чем заняться, что он вообще должен делать теперь, и потому решил помочь девушке, жившей в тереме, выхаживать крылатого.

Девушка, оказалось ее звали Рафнейрис, была просто чудо! Красивая, статная, сразу видно, из знатных… Адольф чувствовал, что понравился ей, и решил, что заслужил небольшое развлечение после тех ужасов, которые пережил.

Они вместе сбежали из терема на фестиваль Бондьярскоо Эля, Раф обладала удивительной способностью перемещаться в пространстве, так что они оказались там не больше, чем через час. Там Адольф надеялся получить то, чего так долго добивался, но… девушку ужасно смутили его кинжалы, и она сбежала.

Что ж, змей и не думал унывать: фестиваль был в самом разгаре, кругом вились пьяные богатеи, совсем не следящие за кошельками. Не прошло и суток, как Адольф устроился в лучшей гостинице в компании очаровательной рыжей леннайки.

Позволив себе отдохнуть несколько дней, змей взялся за дела. После того, как Рэм исцелил его, Снежный Змей испытывал необыкновенный приток сил и жаждал действий!

Юкка, кажется, просила его не возвращаться в гильдию – что ж, не очень-то и хотелось. Но Адольф видел, что происходило между ней и серафимом, видел, как Бессмертная стояла перед ним на коленях, тряся от страха. И змей знал, что должен был сделать.

Он собирался найти Донана и вернуть Рэмолу осколок, тогда Юкка будет прощена, а сам Адольф таким образом отблагодарит крытого за труды. План был хорош, и змей уже знал, с чего начать. В конце концов, искать Дейкстера было его главной задачей вот уже три с половиной года!

На время поисков Адольф решил укрыться в столице Тангейя – Ниопии, где зарабатывал на жизнь, заменяя очень вовремя пропавшего без вести библиотекаря. Место было очень удобное – прилагались жилье и питание, ведь в библиотеке было полно ценнейших книг, охранять их от воров нужно было днем и ночью.

Работая библиотекарем, Адольф смог выследить и убить нескольких предателей, бросивших его в огне: они как раз отдыхали в главном штабе гильдии. Разумеется, змея даже не заподозрили, ведь он был библиотекарем, а Рэмол, когда восстанавливал лицо, понятия не имел, как ланк выглядел до пожара. Предатели проходили мимо Адольфа каждый день, даже не подозревая о своей скорой смерти.

Помимо прочих достоинств работа в библиотеке позволила ему набраться знаний из хранившихся там ценных фолиантов. Змей прочел несколько трудов по магии и труды инквизиторов, пытаясь вникнуть в то, как должен работать осколок. Понял он немногое, но главное все-таки уловил.

Адольфу удалось поднять свои старые связи, за первые же две недели он разослал более тридцати писем к людям, которые следили за городами. Своего имени змей, разумеется, не раскрывал, но на каждого следящего у него имелись свои сведения… в помощи Адольфу никто никогда не отказывал.

Получив первые семнадцать откликов, змей с удовольствием узнал, что предатель не пересекал границы за то время, которое он не мог следить за ним.

Рассмотрев еще шесть писем, ищейка пришел к выводу, что Дейкстр вообще нигде не объявлялся спустя две недели после того, как сам Адольф расстался с Раф. До этого же его видели на Фестивале Бондьярского Эля, после упоминания шли из городка близ селения гоблинов, слухи о жестокой мясорубке в котором разошлись по всему северо-востоку страны. Последняя, кто говорила о рыцаре и ведьме, была некая служанка из трактира в Искуплении: всем желающим послушать женщина подробно описывала странную компанию, симпатичный мужчина из которой смертельно ее оскорбил.

В Искуплении след обрывался, а это могло значить лишь одно: рыцарь находился в городе или где-то рядом. Поскольку Адольф успел хорошенько ознакомиться с этой местностью, ему не составило бы никакого труда найти свежие следы своей жертвы, но действовать с горяча и ехать в Искупление сразу он не стал.

Причиной этому было то, что помимо рыцаря и ведьмы все следящие хором галдели о еще