Политика Японии в области альтернативной энергетики в первую очередь обусловлена проблемами энергетической безопасности и стремлением снизить зависимость от импорта ископаемого топлива. В течение многих лет Япония предполагала использовать атомную энергию. Однако на эту стратегию резко повлияла катастрофа на АЭС «Фукусима-1», которая произошла в марте 2011 г. Авария и ее последствия оказали сильное воздействие на общественные настроения и политику энергетической безопасности в стране. Землетрясение и цунами вызвали серию поломок оборудования, расплавление ядерных реакторов и выброс радиоактивных материалов. Это была вторая по серьезности ядерная авария в истории после расплавления реактора на Чернобыльской АЭС в 1986 г. – обе аварии получили седьмой уровень по Международной шкале ядерных событий[786].

До катастрофы на «Фукусиме-1» основное внимание Японии было сосредоточено на расширении ядерной энергетики, при этом альтернативной энергетике, такой как геотермальная и солнечная, уделялось куда меньше внимания[787]. Катастрофа заставила страну пересмотреть свою политику в энергетическом секторе, поскольку возобновляемые источники энергии теперь рассматриваются как альтернатива ископаемому топливу и ядерной энергии. Летом 2011 г. Министерство энергетики, торговли и промышленности Японии (METI) выдвинуло предложение о тридцатилетнем плане по развитию энергоэффективности и возобновляемой энергетики, который дополнил введенные ранее более высокие «зеленые» тарифы.

В ответ на аварию почти 80 % населения высказались за постепенный отказ от атомной энергии, а возобновляемые ресурсы теперь повсеместно рассматриваются как важнейший источник энергии для будущего Японии. Города Фукусима и Нагано установили целевые показатели в 100 % использования возобновляемых источников энергии, а Токио и Осака стали более заинтересованы в реструктуризации своих рынков электроэнергии. В 2016 г. Япония вошла в пятерку стран-лидеров по мощностям альтернативной энергетики, при этом солнечная энергия стала ведущим компонентом в структуре энергии из возобновляемых источников[788].

Сложившаяся в Японии традиция технологического лидерства и использования инноваций для экономического роста, вероятно, будет стимулировать сектор возобновляемых источников энергии. Похоже, что это одна из немногих стран, готовых расширить границы устоявшихся технологий альтернативной энергетики путем инвестиций в космическую энергетику. Будучи страной с ограниченными природными ресурсами, но технологически развитой, Япония проводит обширные исследования и разработки в области альтернативной энергетики и развивает несколько направлений, включая экспериментальные технологии, такие как ветряные линзы, генерация энергии океанических течений и энергия волн. Технологические прорывы в этих областях могут укрепить геополитическое положение Японии, несмотря на недавние осложнения с ядерной энергетикой[789].

Стремление Японии к национальной и энергетической безопасности, которое выражается в более активной национально ориентированной стратегии, вызывает напряженность в отношениях с другими державами Азии. Между Китаем и Японией усилилась напряженность по поводу суверенитета архипелага Дяоюйдао (кит.), или Сенкаку (яп.), и с точки зрения энергетической безопасности этот конфликт имеет серьезное значение. В конце 1960-х гг. в море вблизи архипелага был обнаружен газ. С точки зрения Китая, спровоцировала конфликт Япония, национализировав острова в 2012 г. И японские, и китайские суда продолжают навигацию вокруг островов, создавая ситуацию для противостояния и даже столкновения. Хотя эти отношения не единственная причина энергетической напряженности, они свидетельствуют об относительной нестабильности региональных отношений и о том, в какой степени на внешнюю политику может повлиять будущая энергетическая конкуренция[790]. Потенциальное снижение важности Японии по сравнению с развивающимися Китаем и Индией может изменить геополитическую динамику и динамику безопасности в Азии. Однако обязательства Японии по сокращению выбросов парниковых газов в соответствии с Киотским протоколом закрепляют за ней статус одного из лидеров в этой области в Азиатском регионе, что важно для Японии с геополитической точки зрения.

2.4.3. Австралия: решение проблем энергетической безопасности с учетом роли природных ресурсов для обеспечения экономической и национальной безопасности

Австралия отличается от своих стран-соседей в Азии запасами угля и природного газа. Однако и она проводит политику поддержки альтернативной энергетики, стремясь к достижению целей в области охраны окружающей среды и энергетической безопасности.

Австралия исследует возможности использования нескольких вариантов возобновляемых источников энергии, включая ветер, солнце, энергию волн и биотопливо. Стране удалось достичь ряда политических целей благодаря Программе развития малой возобновляемой энергетики (SRES). Другие меры включают расширенную Целевую программу по возобновляемой энергии и План чистой энергии будущего[791]. Кроме того, в 2012 г. было создано Австралийское агентство по возобновляемой энергии (ARENA) для поддержки технологических инноваций в этой области, финансирования проектов – от исследований до испытаний перед выходом на рынок. Приоритетные направления инвестиций включают обеспечение безопасного и надежного электроснабжения, ускорение инноваций в области солнечной энергетики, а также повышение производительности и экспорта возобновляемой энергии[792].

В 2009 г. лейбористское правительство ввело Схему сокращения выбросов углекислого газа (CPRS) – систему квот и торговли квотами на выбросы. Эта схема стала источником ожесточенных политических споров, что в итоге привело к ее провалу. Преемник CPRS, Механизм ценообразования на углерод (CPM), был принят в 2012 г. как часть пакета законов чистой энергии будущего (CEF). Однако внедрение этих мер остается под вопросом. Многие проблемы, с которыми сталкивается реализация CPM и других частей пакета CEF, связаны с тем, что единый политической подход применяется к различным технологиям, каждая из которых имеет свой профиль затрат и результатов. Кроме того, изобилие угля, на который приходится около 75 % энергоснабжения континента, дает ему значительное преимущество по стоимости в сравнении с другими источниками энергии. Вдобавок значительные запасы сланцевого газа могут существовать в бассейне Купера в штате Южная Австралия. Тем не менее обширные возобновляемые ресурсы Австралии, если их ввести в эксплуатацию, могут укрепить энергетическую безопасность и геополитическое положение страны.

2.5. Большой Ближний Восток и Африка: эксперименты ограничены из-за доминирования ископаемого топлива на Ближнем Востоке и большой энергетической игры в Африке

На Ближнем Востоке и в Африке альтернативная энергетика развита менее, чем где-либо еще в мире. Исключениями являются Израиль и Южная Африка – они включили ее в число целей, связанных с решением проблем экономической и энергетической безопасности. Однако в большинстве стран этих регионов местные условия не позволяют создать целостный сектор альтернативной энергетики: большинство разработок в этой области относятся, скорее, к разряду показательных экспериментов.

Тем не менее ряд государств, особенно на Ближнем Востоке, учитывают в своих стратегиях развитие альтернативной энергетики. Они рассматривают ее как путь к достижению кресел миноритарных акционеров в грядущем энергетическом равновесии. Эти усилия должны увенчаться укреплением геополитических позиций Ближнего Востока как в рамках региона, так и вне его. Это также может сделать Африку новым центром, за который великие державы будут соперничать, воспроизводя элементы большой энергетической игры.

Хотя в большинстве стран этих регионов развернуто относительно мало объектов возобновляемой энергетики, интерес к технологиям концентрации солнечной энергии и солнечным фотоэлектрическим установкам быстро растет.