из рук ближайшего ополченца секиру и, привстав на стременах, изо всей силы опускает ее на железную руку магистра. Немец медленно сползает с седла.

Еще несколько батальных сцен и...

— Победа! — радостно выкрикивает Александр Невский.

На мгновение забыв, что в кинотеатре гитлеровцы, я уже приготовилась аплодировать русским воинам-победителям, но в это время в зале раздаются автоматные очереди. Все сидящие в первых рядах горбятся, спасаясь от пуль, а стрельба не утихает, и трудно сказать, сколько бы продолжалось это неистовство, если бы не включили свет. Демонстрация фильма прекратилась, экран изрешечен пулями, как мишень. Громко переговариваясь, немецкие автоматчики покидают зал. Вслед за ними, ошеломленные случившимся, настороженно выходят люди. Остаются только двое. Они убиты. Лежит, откинувшись на спинку кресла, одна из девушек, с которыми я переговаривалась перед началом сеанса. Старшая...

Дома рассказываю Георгию и маме о случившемся в кинотеатре, высказываю свое удивление тем, что гитлеровское командование отважилось показать солдатам «Александра Невского». Подумав, Георгий говорит:

— Это же фашисты. Им мало расовой ненависти к славянам, хотят ее дополнить еще и жаждой мести за побитых рыцарей. Странно лишь, что при этом оставили в зале местных жителей...

Георгию наедине рассказываю о своем разговоре с Крамаренко. Затрагиваю то, что мне больнее всего.

— Ты говорил, Жорж, что мы некоторое время поживем на другой квартире. Сделаем же это как можно скорее.

На его лицо ложится облачко задумчивости, цвет зеленовато-голубых глаз становится более густым. Георгий довольно долго молчит, уставившись в пол. Сколько раз я удивлялась в таких случаях: почему бы не поделиться со мной тем, что его волнует, почему всю тяжесть нерешенных вопросов надо взваливать на одного себя. Однако это его правило: не отягощать других собственными заботами. Дорогой, любимый Жорж! Ты бываешь замкнут, далек от меня, но знай, что я всегда, всегда с тобою.

Георгий рукой откинул нависшую на лоб прядь волос, взглянул на меня с улыбкой.

— Выше носик, товарищ Витковская! — шутит, маскируя этим свою тревогу за непрочность нашего положения. — Помнишь песенку, которую мы пели в лодке: «Капитан, капитан, улыбнитесь!» — Видимо, ему хочется затушевать предыдущую тему, вспомнил о другом: — Послушай, Верочка, что сотворила наша Зина Почтарь. Она сорвала набор студенческой молодежи в Германию. Мединститут должен был дать двести человек, а не дал ни одного. Одним делала различные прививки, другим советовала не посещать лекций. Помогали ей две подруги.

Я знаю эту кареглазую живую девушку, когда-то случайно встретились на бульваре Шевченко, и Георгий познакомил нас. Зина пришла в Киевский мединститут осенью 1941 года. Учась там, вела подпольную работу. Благодаря этому подавляющее число студентов избежало отправки в Германию. Мне понятно, почему Георгий вспомнил о Зине Почтарь. Этим он будто сказал: как бы там ни было, а нам надо делать свое дело.

Слышим голос мамы: она зовет ужинать. Георгий, приглашая меня, обеими руками, в поклоне указывает на дверь:

— Пшепрашам, пани!

— Значит, скоро перейдем на новую квартиру? — возвращаюсь к неоконченному разговору.

— Непременно!

...Двенадцать часов ночи, мой Жорж заснул, на кухне закончила развешивать выстиранное белье мама, а мне не спится. Голова свежая, как утром после пробуждения. От начала до конца просматриваю в своем воображении фильм «Александр Невский». Снова вижу: далеко оторвавшись от своих дружинников, аллюром летит на своем коне Александр, чтобы окончательно покончить с врагом. Перепуганные рыцари бегут от него. Конь Александра дыбился свечкой и на миг застыл на задних ногах. Между немцами и Невским пробежала по льду зигзагообразная трещина, она все более расширяется, и уже заливает лед черная студеная вода. Рыцари бегут по льдине. Она под тяжестью тел накренилась, и все, что было на ней, валится в озеро. Кто-то в отчаянии вскрикнул, взмахнул руками, ухватился за острый край льдины — и конец. После этого Невский восклицает: «Победа», а в зале гремят автоматные очереди...

Пытаюсь воскресить в памяти другие фильмы, вспоминаю своих любимых актеров. Где они сейчас — Бабочкин, Ильинский, Орлова, Абрикосов, Марецкая? Где Черкасов? Наверное, выступают на фронте перед бойцами или снимаются в новых картинах. Какое высокое, вечное искусство дарят они людям! И этот прекрасный мир хотят растоптать кованым сапогом фашистские варвары? Никогда, никогда!..

Уже после войны я прочитала небольшую книжечку Николая Черкасова «Из записок актера». Есть в ней и воспоминание о том, как он снимался в фильме «Александр Невский». Особенно запомнилось мне следующее место из его книжки:

«В сложнейших условиях кинематографической съемки актеру нужно иметь профессиональную выдержку, мастерство и опыт, чтобы сохранить особую собранность и покой, а главное — веселое, радостное состояние, единственное состояние, в котором возможно творчество актера…

Однажды в «Александре Невском» мне предстояла физически изнуряющая съемка одного из эпизодов ледового побоища на натуре, возле киностудии. Положение осложнялось тем, что в сорокаградусную жару я уже много часов непрерывно репетировал сложнейшие сцены.

Я знал, что если не обрету сил для веселого, радостного состояния, то не сумею выполнить свое актерское за дание.

Товарищи уговорили меня поехать в студию, чтобы провести короткий перерыв в прохладном помещении.

Мы подъехали к служебному посту студии. Я был в полном облачении Александра Невского. Дежурный настоятельно требовал у меня пропуск, который остался в моем костюме на месте съемки. Доводы не помогли, дежурный был настойчив и упрям. Когда я понял, что десять минут, которые я предполагал отдать отдыху, ушли на разговоры с дежурным, я выхватил из ножен огромный меч и торжественно закричал:

— Какой пропуск, кнехт? Перед тобой великий князь Александр Невский. Иди сюда, сейчас я тебе отрублю голову!

Испугавшись обнаженного меча, дежурный (с которым мы позже подружились) стремительно убежал и скрылся в кустах.

Это настолько развеселило и оживило меня и моих товарищей, что мы, против ожидания, продуктивно сняли труднейшую сцену. Спасибо тебе, дорогой «кнехт», что ты, как чуткий актер, «подыграл» мне!»

Прочитав книжечку, я не удержалась и написала Черкасову письмо. Рассказала, как смотрела фильм «Александр Невский» в оккупированном Киеве, как стреляли по экрану автоматчики, поблагодарила и за то, что он, мой любимейший актер, своей прекрасной игрой вселил тогда в меня еще большую веру в нашу победу над врагом, придал свежие моральные силы, которые помогли пережить страшное время оккупации.

33

Зайдя в управление домами по делам ремонта квартиры, Валя увидела фатоватого