Кстати, когда встречали этот год, она попыталась склонить Марка к домашним посиделкам,  и муж сразу отреагировал: не возмущаясь, отвёз Лену домой. Но не успела она порадоваться, что эту новогоднюю ночь будут вдвоём, как муж пожелал ей не скучать. И унёсся к очередной Машке или Дашке. От обиды она тогда даже имя не запомнила. Невесёлый у неё получился праздник –  прорыдала до трёх утра, а потом просто легла спать.

Марк появился только к вечеру первого января…

Передёрнув плечами, она прогнала воспоминания, и Анатолий немедленно отреагировал.

- Замёрзла? Сейчас прибавлю отопление.

- Нет, всё нормально! Просто вспомнилось… кое-что, - пояснила она, отведя взгляд.

Это была самая лучшая новогодняя ночь за последние годы!

В тёплом, уютном доме, под ароматы хвои и мандаринов, за уставленным вкусной едой столом, под гром салютов и добрые пожелания. Лена не чувствовала себя чужой, Светлана Ильинична и Анатолий сумели создать атмосферу настоящего семейного праздника, где каждый – единственный, каждый – ценен и дорог.

Укладываясь спать, она пообещала себе, что когда-нибудь у неё  будет нормальная семья, и все праздники они будут встречать вместе, купая друг друга в любви и заботе.

«У меня будет такой дом, куда хочется возвращаться», - прошептала она, засыпая.

К сожалению, сказка не могла длиться вечно – уже третьего января Анатолию нужно было лететь в Австрию. Да и ей пора возвращаться, ведь нужно поставить точку в отношениях.

Две недели в доме, где царит любовь, а не деньги и «естественные мужские потребности» не прошли даром – Елена наконец  выздоровела не только телом, но и душой. Она  окончательно поняла, что устала любить за двоих, что больше не согласна на суррогат семьи,  не хочет и не может терпеть мужчину, который не считает  нужным хранить ей верность.

Детей у них нет, совместно нажитого имущества тоже, то есть  им нечего делить, да она ни на что и не претендует. Значит, разведут их быстро и без проблем. Конечно,  Ирина Аркадьевна может воспротивиться – урон репутации семьи и всё такое, но Лена  настроилась отстаивать своё решение. В конце концов, у них договор, верно? Как только Елена признается Марку в любви,  он  будет обязан  её отпустить!

Второго января она тепло простилась со Светланой Ильиничной и села в машину Анатолия.

В дороге они почти не разговаривали, погрузившись в собственные переживания. О чём думал Анатолий она не знала, но видно было, что мужчина собран и сосредоточен. Он бизнесмен, видимо, прорабатывает в уме стратегию и тактику каких-нибудь переговоров…

Елена  не хотела его отвлекать  и почти всё время провела на заднем сиденье, укрывшись с головой пледом. Пусть Толя думает, что она спит. Он и так потратил на неё бездну времени, надо совесть иметь, в конце концов! У него свои дела,  заботы, любимая девушка…

Когда автомобиль повернул к дому тёти Любы, Лена сначала растерялась, а потом запротестовала.

- Нет, не сюда!

- А куда? – Анатолий притормозил и обернулся назад. – К мужу? Я против! Лена, мне нужно улететь буквально на три дня, вернусь, тогда вместе посетим твой дом, соберёшь вещи и при мне поговоришь с Марком.  Я не хочу, чтобы вы встречались наедине, это  неблагоразумно, понимаешь? Поживёшь у Любовь Александровны и Моти, я уверен, они будут счастливы.

- Зачем же стеснять их? – возразила Елена. – Не хочу, чтобы Марк узнал, где я отсиживалась, он может потом доставить тёте Любе неприятности.

- Тогда в отель, - решил Анатолий, разворачивая машину.

- Зачем отель? У меня же своя квартира есть! В Чертаново, - напомнила Лена.  – И запасные ключи у соседки.

Мужчина с сомнением посмотрел на неё, но не стал спорить, отвёз по названному Леной адресу.  Поднялся вместе с ней, убедился, что его подопечная попала внутрь квартиры, и сразу уехал, даже не попрощавшись.

Чтобы не разреветься, она принялась за уборку – и польза, и отвлекает от грустных мыслей. Анатоль не может всё время с ней нянчиться, пока привыкать к самостоятельности. И одиночеству!

Но восточный мужчина снова удивил – через некоторое время он вернулся с пакетами в руках и в сопровождении троих рабочих в комбинезонах, которые довольно быстро поставили ей металлическую дверь.

- Тут продукты, - коротко сообщил  ей Анатоль, показывая на пакеты, - я постарался учесть всё. Надеюсь, не напутал.

- Спасибо, но я могла и сама, - она попыталась робко возразить, со стыдом подумав, что сама ничего не смогла бы, ведь у неё нет денег!

- Никаких «но»! Ты остаёшься одна, я не уверен, что твой супруг поведёт себя, как джентльмен, поэтому надёжная дверь – это необходимость. А продукты – повод не покидать квартиру, пока я не вернусь. На всякий случай, вот деньги и визитка – если что-то будет беспокоить – звони, это моё доверенное лицо, верю ему, как себе. Он в курсе твоей истории – без подробностей, конечно. Пожалуйста, дождись меня. Хорошо?

И она пообещала.

Анатолий  позвонил ей из аэропорта. И ещё раз – когда приземлился в Вене…

Стараясь думать о предстоящей встрече с мужем и поисках работы, а не о нанятом для неё свекровью телохранителе, Елена отдраила квартиру, приготовила нехитрый ужин и уже села за стол, когда в дверь кто-то позвонил.

Вздрогнув от неожиданности, Лена решила подождать – она никого не ждёт, может быть, ошиблись квартирой? Звонок повторился – раз, ещё раз: тот, кто стоял в подъезде, явно не собирался уходить.

Этак он ей всех соседей перебаламутит!

Вздохнув, беглянка прошла в прихожую и посмотрела в глазок, вспомнив предостережение Анатолия – прежде чем открывать дверь, нужно выяснить, кто к ней пожаловал.

    Сердце пропустило удар – напротив двери стояла Ирина Аркадьевна.

- Леночка, открывай, это я – мама!

Лена растерялась – что ей делать? Не открывать? Но Ирина Аркадьевна явно настроена доброжелательно. И что она может ей сделать, тем более,  здесь стены, как картонные – стоит позвать на помощь как все соседи будут в курсе? Но Анатолий просил сидеть тихо, ждать его…

- Леночка, ну, что же ты? Открывай, это мама!

- Ирина Аркадьевна, - решилась она отозваться, - мне жаль, но мы с Марком больше не вместе, я собираюсь подавать на развод. Простите, я не хочу сейчас ни с кем разговаривать.

- Я знаю, милая, знаю, что натворил мой сын. И не оправдываю его! Может быть, ты впустишь меня? Мы просто поговорим, как мать и дочь. Разве я когда-нибудь тебя обижала?

- Нет, но…

Ирина Аркадьевна поджала губы – вот же, паршивка какая! Упрашивать её… Но ничего не поделаешь -  надо держать доброжелательный тон,  чтобы не спугнуть нахалку. Тем более что у  этой сцены могут быть свидетели – вон, ещё три двери на площадку выходят. Наверняка хоть за одной да торчит любопытное ухо!