официальное предварительное согласие англичан на открытие Второго фронта. Правда, В.М. Молотов говорил на встрече с английской военной миссией в Москве летом 1941 г. об оттягивании германских сил англичанами. Почему именно побережье Западной Франции рассматривалось В.М. Молотовым, как наиболее перспективное место для таких действий, не совсем понятно, на первый взгляд.

И.М. Майским в начале июля 1941 г. был снова поставлен вопрос перед уже министром иностранных дел Э. Иденом о проведении десантной операции в Северной Франции. И.М. Майский на этот раз ссылался на то, что немцы перебросили значительные силы на Восточный фронт, оголив тем самым западное побережье Франции. Англичане, по мнению советского посла, могли воспользоваться своим господством на море и превосходством в воздухе для удара. Военный кабинет Британии оставался глух к таким просьбам советского МИДа, что вполне объяснимо: Лондон готовился к наращиванию давления на германо-итальянские силы в Африке, усиливая при этом в военном отношении восточные владения империи ввиду грядущего столкновения с Японией. В этой связи 8 июля 1941 г. У. Черчилль отправил письмо Сталину, в котором сообщил об ударах британской авиации по целям в Германии и о подготовке крупной операции в Северной Африке. В ответ Сталин в том же июле 1941 г. потребовал создания фронта в Северной Франции и еще одного фронта в Арктике. У. Черчилль ответил, что у вермахта во Франции достаточно крупные силы и укрепления. Гитлер действительно держал во Франции летом 1941 г. более полумиллиона солдат и офицеров. Правда, У. Черчилль обещал более активно воевать с Германией, но в 1942 г. и в Северной Африке. 12 июля 1941 г. Сталин потребовал от Британии подписать договор об отказе вступать в односторонние переговоры с Германией (СССР со своей стороны взял такое обязательство).

Суть стратегии У. Черчилля до нападения Германии на Советский Союз сводилась к накоплению ресурсов, строительству новых формаций и борьбе за господство в воздухе. Никаких операций в Западной Европе У. Черчилль на 1941 г. не планировал, как такие задачи не фигурировали у него и на 1942 г. 5 сентября 1941 г. в ответ на очередное письмо Сталина У. Черчиллю по поводу десанта во Францию (Сталин был убежден, что такая операция оттянула бы на Запад 30–40 немецких дивизий) советские посол и военный атташе были приглашены на беседу к Э. Идену, где им было подробно объяснено, почему такая операция не представляется возможной. В октябре 1941 г.[563] У. Черчилль в письме Криппсу прямо указал, что Россия находится в стадии агонии. Соответственно, английский премьер собирался в скором времени продолжать войну без Советского Союза[564].

Обратим внимание на обращение к датировке писем Сталина У. Черчиллю по поводу открытия Второго фронта. Первое было написано в начале июля 1941 г.; соответственно, идея, что Британия реально в состоянии помочь, родилась у Сталина в первую неделю войны, когда СССР потряс тяжелый кризис. После XX съезда КПСС родился миф о бегстве Сталина на дачу и о его прострации в первые дни войны. Вместе с тем активность Сталина в вопросе налаживания союзнических отношений с Британией говорит о другом. Растерянность, конечно, была, учитывая, что Сталин возлагает надежды на Британию, которая рассматривалась в СССР в межвоенный период в качестве вероятного противника (впрочем, и британский кабинет вполне всерьез планировал воевать с СССР в начале 1940 г. из-за Финляндии).

До 22 июня 1941 г. в планах Высшего командования ВС СССР вероятность образования коалиции с Британией и с каким-либо государством вовсе отсутствует. В апреле 1941 г. К.Е. Ворошилов высказался о «ненадежности англичан»[565]. Что значит «ненадежности англичан»? Вполне очевидно, Кремль низко оценивал желание и возможности Англии вести войну с Германией. Но на первом месте стоял, конечно, моральный фактор.

До 28 июня 1941 г. Сталин очень напряженно работал, едва ли у него было время на то, чтобы проводить оценку потенциала вермахта во Франции и думать о том, сколько дивизий могли бы оттянуть англичане, высадись они во Франции. Скорее всего, идея обратиться к У. Черчиллю появилась у него в период кризиса под Минском 29 июня – 1 июля 1941 г., когда стало известно, что Западный фронт разваливается и катится на восток, к Москве. Но 3 июля 1941 г. Сталин в своем радиообращении к народам Советского Союза очень расплывчато говорит о союзниках, в их числе в духе старых довоенных формулировок он даже упоминает трудовой немецкий народ[566]. 22 июня 1941 г. И. Эренбург указывает, что у СССР есть союзники, но только это не государства, но порабощенные народы[567]. О том, что СССР и Британия являются действительно союзниками, Сталин открыто заявил только 6 ноября 1941 г., хотя соответствующий документ о союзе был подписан 12 июля 1941 г. Но в речи от 6 ноября 1941 г. Сталин упомянул США, как союзника[568], хотя Соединенные Штаты еще не вступили в войну.

Возникает вопрос, зачем Сталин обратился к У. Черчиллю в начале июля 1941 г. с просьбой открыть фронт во Франции, если он не воспринимал Англию тогда в качестве реального союзника? Во-первых, Сталин проводил дипломатическое прощупывание позиции британского кабинета. Во-вторых, в письме к У. Черчиллю упоминается, что фронт во Франции обеспечит безопасность Британии от возможного вторжения Германии (такой вариант, что Германия сразу в случае успешного завершения летней кампании против СССР ударит по Британии, рассматривался военным кабинетом последней 16 июня 1941 г.). Соответственно, не исключено, что Сталин опасался такого сценария, когда Гитлер ударил бы одновременно с наступлением на Москву (такое наступление на Восточном фронте могло действительно начаться в августе 1941 г.) по Британской метрополии. Поражение Британии и сепаратные переговоры с нацистами нового британского кабинета (по сценарию Франции в июне 1940 г.) могли негативно отразиться на СССР, так как нацисты могли тогда перебросить дополнительные силы на Восточный фронт. Но, с другой стороны, сам факт того, что Сталин предложил создать Второй фронт, а У. Черчилль отказался, мог резко повысить международный авторитет главы советского руководства в случае разгрома Британии и развития в Англии французского сценария. Арктика упоминается Сталиным в связи с вопросом о проведении северных конвоев, но этот вопрос будет поставлен американцами в конце июля, хотя не исключено, что он фигурировал и раньше и его возникновение предполагалось в Кремле.

Сама идея десанта в Северной Франции с созданием полноценного фронта, а не с целью проведения краткосрочных рейдов, появилась у американского Генерального штаба еще в первом квартале 1941 г. Советская сторона, вероятнее всего, знала от своей разведки о таком плане. Но в таком случае Сталин просто «зондировал» почву, выясняя, готовит ли англо-американский альянс такую операцию в обозримом будущем или нет, чтобы выработать свою внешнеполитическую стратегию.