Люба, уперев руки в бока, встретила толпу поклонников таким взглядом, от которого зашкалило бы любой счетчик Гейгера. Под этим взглядом воздыхатели встали как вкопанные. Некоторые даже попытались встать по стойке «смирно» — насколько позволяли покрытые синяками тела. Андрюша улыбнулся, но только проиграл от этого в Любиных глазах — выбитые зубы никого не красят.

Люба сверлила компанию свирепым взглядом, и с ней было согласно солнце, ярившееся в безоблачных небесах.

— Виктор Антонович, вам еще нужен сундук? — тихо спросила девушка.

Чертопрыщенко виновато кивнул.

— Тогда давайте подумаем, как его раздобыть.

Повествование ужаснуло Наташу.

— И больше вы его не видели?

Геремор помотал головой. Вымазанные глиной волосы печально взметнулись.

— Я ж говорю, его, вроде, выбросило наружу, а потом все затянуло красным, и… Нет, не помню.

Олло вздохнул — ему тоже нечего было сказать.

Наташа отвернулась, чтоб эльфы не увидели слез.

— И что… Как вы думаете, что они будут теперь делать?

— Думаю, возьмутся за старое, станут охотиться за твоим сундуком, — сказал Геремор.

— Фиг им, а не сундук! — воскликнула Наташа. — Вы ведь спрятали его, да?

— Спрятали, — сказал Олло.

— Где?

Эльфы переглянулись. После короткого молчания Геремор сказал:

— Мы скажем тебе. Только чур уговор: ты в конце концов расскажешь нам, что это за сундук! Договорились?

— Договорились.

— Это не воплощатель, — пробормотал Олло, когда девушка кончила рассказ. — Что угодно, только не воплощатель.

— Все равно ценная штука, — сказал Геремор. — Опытный колдун с таким сундуком много чего может натворить. Правда, Наташа?

Девушка кивнула.

— А что такое «воплощатель»?

Олло вкратце объяснил.

Наташа слушала в пол-уха, думая о чем-то своем. Когда эльф умолк, она сказала:

— К сундуку пока не пойдем. Пусть лежит где лежит.

— Надо бы где-нибудь отсидеться, — сказал Геремор. — Подальше отсюда, чем дальше — тем лучше. В идеале — где-нибудь на Луне. Если верить придворному астрологу, Луна — это остров, заброшенный на небо, и там живут вислоухие тролли. Но лучше уж они, чем околдованный Заззу. Пока его охмуряет эта стервоза с серьгой в губе, ни одно место нельзя считать достаточно безопасным.

— До Луны вряд ли доберемся, но до Владивостока денег хватит, — сказала Люба. — Это почти так же далеко, как Луна. Можно еще в Адлер податься, попробовать разыскать бабушку. Хотя, ее лучше не впутывать.

— Куда угодно, только скорей! — взмолился Олло.

Наташа вздохнула.

— Все равно сначала надо попасть в город — за деньгами.

Спустившись с холма, злодеи обосновались на лесной поляне у кареты, на которой прилетели Заззу и Люба. Теперь, после того, как стараниями колдуна пленники были подняты из недр холма, предстояло заполучить сундук.

Чертопрыщенко с уважением следил за приготовлениями Заззу. Тот разложил на траве большой квадратный кусок покрытого трещинками пергамента и, приборматывая, водил над ним устройством, похожим на лупу, из которой кто-то решил сделать дуршлаг.

— Работаете на уровне астральных доменов?…коллега, — спросил Виктор Антонович.

Заззу бросил на Чертопрыщенко недружелюбный взгляд и продолжил работу.

Подручные Виктора Антоновича слонялись без дела. Некоторые таращились на чудесную эльфийскую карету или чесали за ушами свиноподобных летающих демонов. Другие с опаской наблюдали за манипуляциями плешивого эльфа. Двое собирали в лесу ингредиенты, которые велел принести колдун: лягушек, помет выдры, землянику, трехдневные побеги папоротника и другие подобные мелочи. Гиллигиллу мстительная Люба велела голыми руками нарвать и принести к карете столько крапивы, сколько весит он сам.

Заззу закончил приготовления и прошептал:

— Гигирпраагирр!

Пергамент ожил. Трещинки, морщинки и полоски на нем зашевелились, сливаясь в картинку, похожую на карту. Через несколько секунд перед чертопрыщенцами лежал подробнейший план окрестностей, похожий больше на сделанную с хорошим разрешением космическую фотографию. Местоположение лагеря обозначалось красным треугольником с нарисованной внутри руной. Еще три треугольника, поменьше, медленно ползли через лес к деревне.

— Та деревня, где я их нашла, — сказала Люба. Виктор Антонович и Заззу одарили ее томными взглядами. Подплывший сзади Гиллигилл промычал что-то игривое. Люба передернула плечами. Пожалуй, с поклонниками получился перебор.

Склонившись над картой, Виктор Антонович внимательно следил за маленькими треугольниками.

— Интересно, что они собираются делать?

Заззу пожал плечами.

— Не знаю. Может, захотят забрать из тайника ваш сундук, если они действительно его спрятали. А может, просто решат удрать.

— Надо за ними последить, — сказала Люба.

Заззу провел ладонью по царапинам на лысине.

— Олло и Геремор знают, что от меня трудно скрыться. Им хватит ума сделать все, чтобы помешать нам.

— Например?

— Например они могут держаться все время на виду, среди людей. Их нельзя будет схватить, не привлекая внимания. Или воспользуются вашими техническими штучками, чтобы убраться подальше. Все же мои возможности не безграничны.

— Тогда надо брать их прямо сейчас! — завопил Чертопрыщенко.

Деревня медленно приходила в себя после недавнего визита заезжих фокусников.

Золотую тыкву с гравировкой «Я люблю сельское хозяйство» сельчане разделили поровну. Через неделю хозяева деревенских винных ларьков Васька Киселев и Серега Марченко прикупили по новой машине. В райцентре директор пункта приема лома цветных металлов А.Н. Макарова едва не попала под суд за то, что принимала у пьяного в стельку населения золотые слитки по цене алюминия.

Еще через два дня забродило вишневое варенье в колодцах, и к вечеру в деревне было не сыскать пустой емкости — во всем, что могло удержать хоть чашку жидкости, пузырилась и булькала первосортная брага.

И только превращенные в собак владельцы джипа не получили ничего кроме мучений и насмешек. Три дня они жили у колхозного ветеринара. Старик не присутствовал на сеансе магии, поэтому, несмотря на уговоры односельчан, решительно отказывался видеть в собаках человеческое начало, держал на привязи и кормил собачьими консервами.

Единственным утешением для этих двоих стало то, что милиция вскоре разыскала угнанный джип.

В таком состоянии была деревня Закобякино, когда на околице появилась черноволосая девушка в изодранной одежде, сопровождаемая двумя остроухими оборванцами.