– Я все равно собиралась сварить кофе. Присядь и вправь мозги моей сестрице. Я как раз говорила, что ей пора перестать жить монахиней.

– Вау, – сказала Лили, подняв брови. – Вот это я понимаю – без обиняков.

– Да, я такая. Если мы ей не скажем, кто тогда скажет?

Энди замахала рукой, будто останавливая такси:

– Э-эй! Кто-нибудь помнит, что я вообще-то тоже здесь сижу?

Джил ушла на кухню.

– Клем сегодня у Макса? – спросила Лили.

Энди кивнула.

– Я ее подвезла по дороге сюда. Только я затормозила, Клем его сразу заметила, побежала навстречу с криком: «Папа! Папа! Папа!» – и прыгнула ему на ручки. На маму даже не оглянулась. – Энди покачала головой, грустно улыбнувшись: – Вот умеют детки поднять настроение.

– И не говори. Вчера мы возили мальчишек в город. Медвежонок спросил, почему мужчина спит на улице. Мы начали объяснять, что вот поэтому нужно ходить в школу и усердно учиться, чтобы вырасти и получить хорошую работу. Мы уже промываем ребенку мозги, понимаешь? Медвежонок спросил, кем работает папа, и мы ответили – у папы своя студия йоги, он ведет занятия и обучает других преподавателей. И тут Медведь выдал: «Когда я вырасту, хочу сидеть дома в пижаме, как мама».

Энди засмеялась:

– Не может быть!

– Клянусь тебе. У меня степень бакалавра после Брауна, магистерский диплом Колумбийского университета, сейчас пишу докторскую, а сын считает, что я с утра до вечера смотрю «Браво».

– Однажды ты его разубедишь.

– Если время выберу…

Энди посмотрела на подругу:

– В смысле?

Лили отвела глаза.

– Лили! Выкладывай!

– Ну, есть две вещи, которые будут тебе интересны.

– Я вся в нетерпении.

– Во-первых, я беременна. Во-вторых, Алекс…

– Мама! Скай меня за волосы дергает, мне больно! Он меня укусил, и у него в носу большая козявка! – Медвежонок, вынырнув откуда-то из-под локтя, выпалил литанию жалоб на младшего брата, и Энди подавила желание придушить негодника, чтобы дослушать Лили. Третья беременность – это уже само по себе конец света, но что там с Алексом? Заезжал передать свои соболезнования? Узнал о себе от врачей что-нибудь совсем невеселое и неизлечимое? Уехал в Африку или на Ближний Восток и не планирует возвращаться? И тут до Энди дошло. Это же так очевидно…

– Женился наконец, что ли? – сказала она, покачав головой. – Ну разумеется, к этому все шло.

Лили взглянула на подругу, но Медвежонок завопил пуще прежнего, а тут еще нетвердой походкой приковылял маленький Скай, тоже зареванный.

– Не то чтобы я не порадовалась бы за него при нормальных обстоятельствах – я была бы счастлива! – но мне невыносима мысль, что он женился на врунье, которая уже ходит от него налево. Вот что с нами не так? Нас обоих необъяснимо тянет к людям, которые нас предают, оскорбляют в лучших чувствах. Отчего это? У нас с ним всякое бывало, но с доверием проблем не возникало. Или мы тут ни при чем, просто время другое? Сейчас все изменяют, у молодых это вообще считается крутым, а ожидание от партнера мало-мальской верности называют старомодной чепухой или непомерными запросами. – Энди со вздохом покачала головой: – Ворчу, как старуха.

– Энди, – начала Лили, но Медвежонок бросился к ней и уткнулся в колени, едва не опрокинув мать вместе со стулом.

– Мама, я хочу домой!

Энди неотрывно смотрела на маленький, но заметный животик подруги. На языке вертелись десятки вопросов, однако мысли упорно возвращались к Алексу.

В дверях столовой появился Бодхи, и Лили буквально швырнула ему обоих мальчишек, послав мужу особый взгляд, где бешенство сведено в лазерную точку. Она слегка приподняла брови и сжала губы, всем видом говоря: «Тебе на полчаса поручили детей, и вот они уже орут, перемазанные соплями и слезами, и требуют маму. Я что, пять минут не могу поговорить с подругой? Неужели я многого прошу?» Этот взгляд мгновенно оттачивается до совершенства, когда у женщины появляется ребенок.

Бодхи подхватил детей на руки, пообещав им конфеты «Херши» и по чашке молока для подкрепления сил, и Энди вдруг заскучала по Клементине. Быть с ней одной всю неделю было сложно, и в принципе Энди любила вторник и пятницу, когда Клем оставалась у Макса, но при виде мальчишек Лили и Джил ей вдруг очень захотелось обнять дочку. Она планировала остаться в Коннектикуте большую часть завтрашнего дня, но сейчас решила вернуться в Нью-Йорк пораньше утром.

– Ты снова беременна? С ума сойти! Какой срок? Ты планировала?

Лили засмеялась.

– Ну, специально мы не старались, но и в отсутствии старания нас не упрекнешь.

– А, мое любимое выражение. – Энди вспомнилась Олив. – Не «не стараться» означает стараться.

– Но все равно мы были в шоке. У Ская с сестренкой получится всего полтора года разницы. Срок у меня уже почти пятнадцать недель, но я хотела тебе сказать, когда узнаю пол. Представляешь, девочка!

– Люди клянутся, что мальчики тоже хорошо, но, по-моему, на свете нет ничего лучше дочерей.

Лили просияла.

Энди взяла ее за руку и легонько сжала.

– Я очень за вас рада. Если бы кто-то посмотрел в хрустальный шар, когда мы жили в Нью-Йорке, и сказал тебе, что ты выйдешь замуж за инструктора йоги и будешь жить в Колорадо с тремя детьми, которые встанут на лыжи раньше, чем научатся ходить, ты бы поверила?

Энди не стала договаривать – а поверила бы она сама, что к тридцати пяти станет солидной, взрослой женщиной, выгодно продаст успешный журнал, выйдет замуж, разведется и научится быть матерью-одиночкой – правда, прелестной покладистой девчушки? Все оказалось не так сложно, как представлялось в двадцать лет.

– Так, что касается Алекса – он не женился, как раз наоборот – расстался с Софи. – Лили покачала головой. – Или она его бросила, точно не знаю, но между ними все кончено.

Энди подалась вперед:

– Откуда ты знаешь?

– Он звонил мне на прошлой неделе, когда был на западе страны.

– Он тебе позвонил?!

– А что такого? У него была неделя отпуска, он летел через Денвер в Вейл кататься на лыжах с друзьями. Мы вместе выпили кофе в забегаловке у аэропорта.

– С друзьями, значит, кататься поехал?

– Энди, я не спрашивала адресов и номеров социальной страховки его спутников, но он ясно дал понять, что сейчас у него никого нет. Ты это хотела знать?

Энди отмахнулась:

– Конечно, нет. Я просто рада, что он не с ней. Как ты узнала, что они расстались?

– А он сам сказал. Съехал, говорит, полгода назад и живет теперь в Парк-Слоуп. Дескать, пробовал встречаться, но никто ему особо не понравился. Знаешь, он показался мне совсем прежним.