На защиту дорожных развязок Мане направили оперативную группу Кейна и полк новоприбывшей 17-й воздушно-десантной дивизии: в штабе 1-й армии все еще считали, что враг попытается захватить американские базы снабжения в Льеже. А не испытанная в боях 75-я пехотная дивизия отправилась поддержать 3-ю бронетанковую дивизию Роуза, которая пыталась вытащить опергруппу Хогана из окружения в Маркуре.

Защитники Мане ожидали мощного удара дивизии «Дас Райх», но она осторожно продвинулась через лес по обочинам шоссе и заняла Одень. Отчасти это объяснялось нерешенными проблемами с поставкой топлива, но в основном стремлением избежать передвижения по открытой местности в очередной ясный и солнечный день. При свете дня бронетанковая колонна стала бы легкой добычей для истребителей-бомбардировщиков, рыскающих над снежным ландшафтом в поисках целей.

Командующий дивизией «Дас Райх» бригаденфюрер Хайнц Ламмердинг, ответственный за массовые убийства в Тюле и Орадур-сюр-Глане во время июньского наступления на север Нормандии, был высокого роста, высокомерен, с изрытым оспой лицом. Он был известен своей безжалостностью, как и большинство его офицеров. Они даже нашли забавным, что «Дас Райх» убила жителей не того Орадура. «“Один командир-эсэсовец сказал мне со смехом, – позже эти слова Гейдте тайно записали на фонограф с восковым цилиндром, – что это была не та деревня. Паршиво для них вышло”, – сказал он. Впоследствии выяснилось, что в той деревне не было ни одного партизана» {703}.

Как только стемнело и улетели истребители-бомбардировщики «Тандерболт» и «Лайтнинг», танки и тягачи дивизии СС «Дас Райх» выдвинулись из леса и направились на север в сторону Мане. Немцы использовали свой обычный прием, поставив во главе колонны захваченный «Шерман». Американцы сдерживали огонь, опасаясь, что это могла быть опергруппа из 3-й бронетанковой дивизии, но затем эсэсовцы выпустили сигнальные ракеты, чтобы ослепить американских артиллеристов. В 21.00 два полка моторизованной пехоты атаковали одним эшелоном. К полуночи немцы взяли Мане. Боевое формирование 7-й бронетанковой дивизии потеряло в ночном бою девятнадцать танков, и изнуренным танкистам пришлось выбираться оттуда без техники. Дивизия «Дас Райх» не потеряла ни одного танка.

116-я танковая дивизия Вальденбурга, отправленная на запад от реки Урт, получила приказ прорваться между Марш-ан-Фаменом и Оттоном, а затем повернуть на запад к Сине для защиты правого фланга 2-й танковой дивизии. Но к югу от главной дороги Марш – Оттон стойко держала оборону 84-я пехотная дивизия Боллинга. 116-я дивизия сумела прорваться в окрестностях деревни Верден, но успех был кратковременным. Это было лишь началом того, что Вальденбург назвал «ожесточенными, с переменным успехом» сражениями {704}. Дома и позиции переходили из рук в руки много раз.

Под угрозой оказался и Марш-ан-Фамен. Генри Киссинджер, которому в ту пору был двадцать один год, вызвался остаться под прикрытием с разведслужбой 84-й дивизии, несмотря на больший риск, ведь он был евреем. Но люди Боллинга держались стойко, и его артиллерия в конечном итоге нанесла ужасные потери дивизии Вальденбурга. Дивизионы полевой артиллерии использовали на высотах новый радиовзрыватель «Позит», при необходимости подкапывая тропы, чтобы взрывная волна накрывала позиции немцев. Американская пехота ликовала, наблюдая за происходящим, и докладывала, что «мертвых много» {705}.

Истребители-бомбардировщики союзников кружили здесь постоянно, сбрасывая бомбы и обстреливая врага. «Немецкого люфтваффе не видно и не слышно» {706}, – со злостью бросил Вальденбург. Ближе всего по дороге к Марш-ан-Фамену, куда смогли дойти его пехотинцы, находилась лесополоса к северо-западу от Шамплон-Фамена, откуда был виден город и где их непрестанно атаковала американская артиллерия. И по сей день ее владелец не может продавать местную древесину из-за осколков металла, захороненных в глубине стволов огромных хвойных деревьев.

На самой дальней оконечности немецкого выступа 2-я танковая дивизия потеряла три танка в столкновениях с 3-м Королевским танковым полком. Подполковник Браун, обеспокоенный тем, что немцы так близко подошли к мосту в Динане, усилил подходы на случай, если панцергренадеры попытаются проскользнуть туда пешком. Он узнал, что положение с топливом в Германии уже просто отчаянное. Британская артиллерия начала обстреливать позиции 2-й танковой дивизии у деревни Сель, а на следующий день планировалось нанести удар из Сорина по разведбату Бёма, стоявшему в Фуа-Нотр-Дам. Но Браун еще не знал, что британская 53-я дивизия начала форсировать Маас, так что вскоре он должен был получить сильную поддержку.

Генерал-майор Хармон, мгновенно узнаваемый по бочкообразной груди, усам бравого вояки и грубому голосу, едва сдерживал нетерпение вступить в бой. Он получил приказ от генерала Коллинза отложить наступление, пока не настанет момент для контратаки, но Коллинз, сильно озабоченный опасной ситуацией на своем восточном фланге, был недоступен. Монтгомери даже отдал распоряжение, согласно которому из-за угрозы со стороны 2-й танковой и танковой дивизии «Леер» на западе корпус Коллинза может, «под давлением обстоятельств» {707}, отступить за линию фронта между Оттоном и Анденом, примерно в тридцати километрах к северу от Марш-ан-Фамена, если по прямой. Это было бы масштабным отступлением и, в отличие от вывода 82-й воздушно-десантной дивизии Гэвина, огромной ошибкой. Но, к счастью, Монтгомери предоставил Коллинзу право самому принимать решение.

Хармон подозревал, что около Сель стоит крупная танковая группа, но подтвердить этого не мог до тех пор, пока два «Мустанга» П-51 не сообщили о зенитной стрельбе поблизости. (Никаких контактов с англичанами в Сорине еще не было установлено.) Из-за серьезной неразберихи между штабом 1-й армии и 7-м корпусом во время отсутствия Коллинза Хармон отказался ждать. Он приказал своему боевому формированию «B» присоединиться к боевому формированию «A» в Сине и послал вперед два дивизиона «самоходок». Вечером, когда Коллинз наконец поговорил с Хармоном по телефону и разрешил ему идти в атаку наутро, тот явственно проревел: «Ублюдки уже в капкане!» {708} Монтгомери поддержал решение Коллинза развернуть 2-ю бронетанковую дивизию, хотя теперь это ломало все его планы придержать 7-й корпус для контратаки.

Боевая группа Кохенхаузена заняла круговую оборону в двух изолированных районах между Сель и Коннё, ожидая обещанного подкрепления от 9-й танковой дивизии. Но та, в свою очередь, задержалась, ожидая дозаправки. Передовые части 2-й танковой дивизии тоже нуждались в боеприпасах и горючем, но на расширенной линии снабжения было далеко не безопасно. Ситуация усугубилась с возобновлением американских атак на высоты к юго-западу от Марш-ан-Фамена и растущим количеством истребителей-бомбардировщиков союзных сил над головами немцев. В штабе 2-й танковой дивизии к югу от Марша выходили из себя от разочарования и злости, ведь цель была уже так близка. В Фуа-Нотр-Дам поступило распоряжение генерал-фельдмаршала Моделя: «В случае необходимости части разведывательного батальона должны захватить мост в Динане силами одной пехоты» {709}, как и предполагал подполковник Браун. Но боевой группе Бёма пришлось труднее всех, ибо именно на нее нацелилась британская артиллерия.