— Интересно, как смотрит Лира на танцы с молоденькими блондинками?

Спросила и охнула. Грэм от неожиданности оттоптал ей ноги.

— Ну, знаешь, — протянул он, остановившись.

Но Мари рассмеялась (впервые за месяц) и подтолкнула его в бок, мол, нечего замирать посреди зала и привлекать ненужное внимание.

— Между прочим, твой отец пребывает в полной уверенности, что ты пропускаешь маскарад и сидишь в покоях.

— А я всех провела, — кивнула Мари и призналась: — Ян знает. Мне требовалось, чтобы кто-то оценил парик. Ему понравилась идея.

— Еще бы Яну не понравился обман всех и вся, — проворчал их общий наставник.

— Не обман, а шалость. Ты не представляешь, как приятно побыть просто стихийницей Зимы и делать, что заблагорассудится. На тебя все смотрят, как на самую обычную стихийницу, не злословят вслед, как человеческой девчонке, и не кланяются, как Принцессе.

— О! Ещё как представляю, — заверил Грэм. — Я бы тоже предпочел, чтоб никто не пялился.

Мари сочувственно похлопала его по плечу.

Инэй всё-таки принял решение насчет лучшего друга, нарушившего незыблемые правила женитьбой на Лире. Объявил во всеуслышание, что не станет изгонять Грэма. Мол, не дело разбрасываться высшими стихийниками. Особенно когда сам Король женат вовсе не на дочери Зимы. Однако без наказания не обошлось. Инэй отправил лучшего друга работать в бригаде по благоустройству Дворца. На полгода. Теперь Грэм изо дня в день красил стены в коридорах или чужих апартаментах, вешал шторы, забивал гвозди, заменял доски на лестницах. Делал работу, которую испокон веков выполняли люди.

В первый миг, услышав из уст Инэя о наказании, Грэм вытаращил глаза. Не пришел в восторг. Но Повелитель Зимы напомнил, что тот женился на женщине-человеке, а значит, не переломится, работая бок о бок с другими людьми. К тому же, такое наказание мгновенно заткнет рты стихийникам. Они его оценят и отстанут. Инэй не ошибся. Первые дни обитатели Дворца следили за Грэмом исподтишка. Еще бы! Высший стихийник красит стены в низах! Но постепенно ажиотаж сходил на нет, а желающих изгнать Грэма к людям не осталось.

— Я рад, что ты пришла на праздник, — проговорил нареченный наставник, когда танец закончился. — Рад, что живешь дальше. Ты молода и…

Но Мари развернулась и закрыла его рот ладонью. Ни к чему такие разговоры. Гораздо легче жить, когда никто не напоминает, что сердце продолжает кровоточить.

— Пойду передохну, — шепнула она. — А то весь вечер отбоя от кавалеров нет.

Мари взяла бокал с соком. По возрасту разрешалось пить и вино. Но она предпочитала сохранять разум ясным. Постояла немного у окна, глядя на завершающийся фейерверк и стихийников, веселящихся на свежем воздухе. Городок сегодня работал до глубокой ночи. Играли музыканты, продавались еда и напитки. Возможно, стоило наведаться и туда, но нынче больше хотелось оставаться в помещении.

— Можно вас пригласить? — перед ней поклонился очередной молодой зу.

Но Мари покачала головой, шепнув короткое «позже». И решила исчезнуть. Выскользнула из зала, прошла по коридору вдоль открытых дверей, за которыми пары тоже кружились в воздушных вальсах, и скрылась от всех на южной лестнице. Но едва опустилась на ступеньку, чтобы перевести дух, как нарисовался новый кавалер. Поклонился и снял маску. Мари чуть не ахнула, признав Дронана.

— Я больше не танцую, — шепнула она.

Но бывший сокурсник улыбнулся.

— А я и не приглашаю, — объявил он, устраиваясь рядом. — Просто хотел узнать, в порядке ли ты. Когда Принцесса внезапно покидает зал, это выглядит… хм… подозрительно.

Мари открыла рот от изумления. Принцесса?!

Дронан закатил глаза и признался:

— Ян сказал, что ты в парике. А дальше было несложно. Я быстро тебя нашел. Фигура, походка, жесты. Ни с кем другим не спутаешь.

— А я Яна не видела, — проговорила Мари в полный голос.

Смысл шептать, раз раскрыли.

— Он через два зала от главного. С Иванной Белли. Кажется, они теперь пара.

— Возможно, — протянула Мари.

Она тоже всё чаще видела двоюродного брата в компании девушки, которая год назад набивалась ему в невесты по приказу паучихи.

— А что насчет тебя, Дронан? Почему ты один на маскараде?

Щеки бывшего сокурсника порозовели. Он не привык обсуждать дела сердечные.

— Моя спутница — ее зовут Тина — вернулась домой. Она учится на лекаря, а скоро экзамены. Я с трудом уговорил ее потанцевать полчаса. Очень серьезно относится к будущей профессии.

— Это же хорошо, — Мари улыбнулась. — Серьезная стихийница лучше ветреной.

— Да, — вот теперь Дронан покраснел. — Милла Греди очень ее хвалит в Высшей школе, говорит, Тина создана для работы лекарем. Мне очень нравится ее целеустремленность. Так глупо, раньше я смотрел только на внешность. А сейчас понял, что очень часто за «фасадом» пустота. Это из-за тебя. Ты всех нас меняешь. К лучшему.

У Мари аж слёзы на глаза навернулись. Вот это похвала!

— Рада за тебя, — пробормотала она.

Хотела добавить, что желает Дронану счастья, но помешал Грэм. Вылетел на лестницу с круглыми, как у совы, глазами.

— Вот ты где! — объявил сердито. — Осколок на маскарад ты взять, конечно, не потрудилась!

Мари развела руками. Мол, да, забыла.

— Что-то случилось?

— Ступай на шестнадцатый этаж. Тебя ждёт отец.

— На шестнадцатый? — переспросила Мари удивленно.

Это же этаж паучихи. С какой стати туда отправляться? Не умерла же она, в самом деле?

Но Грэм не ответил. Жестом велел вставать и шагать в указанном направлении. Мол, на месте все объяснят.

— Была рада пообщаться, Дронан, — улыбнулась Мари притихшему парню.

Он побаивался Грэма. Еще со времен практических занятий в школе, где тот гонял их троих, считая Дайру, до посинения. Потому предпочел помахать пятерней и удалиться. А Мари пошла по лестнице вверх, продолжая гадать, что стряслось с бабкой. На шестнадцатый этаж стража впустила ее без вопросов, правда, сначала бравые парни вытаращили глаза, взирая на белокурый парик. Не меньше удивился и Инэй, поджидавший дочь в гостиной матери. В одиночестве.

— Ну и ну, — протянул он ошарашено. — Когда я предлагал остаться неузнанной на балу, имел в виде нечто иное.

Мари заподозрила, отцу не понравилось, что она спрятала черные волосы. Точь-в-точь, как у матери. Потому улыбнулась и заверила:

— Это единичное перевоплощение. Зато я развлеклась. Меня даже Грэм не узнал и пригласил на танец.

Инэй кашлянул, явно не одобрив невнимательность старого друга, и кивнул в сторону дверей, ведущих вглубь покоев Королевы-матери.