– Добрый. Но вы опоздали. Я ухожу. – Фрейя схватила свою сумочку и гордо прошествовала мимо них.

– Подожди, – окликнула ее Джун. – Разреши хотя бы представить вас как следует. Фрейя, это Кайден, сын Глории Макгрегор и Тристана Эвери. Он твой двоюродный брат по отцу. По настоящему отцу.

Прием внезапности сработал, и Фрейя споткнулась. Ошарашенно, с долей недоверия она посмотрела на Кайдена, а затем перевела обреченный взгляд на Джун и тихо, укоризненно сказала:

– Я же просила оставить все, как есть. Не искать меня.

Она бросила сумочку на пол, и Кайден галантно подобрал чужое добро. Почти герой. Даже приоделся по такому поводу, пришел в повседневном стильном костюме, без грязи и кровавых разводов.

– Как ты узнала? – спросила Фрейя.

– Тони догадался.

– И что вы хотите? Информацию?

Джун замотала головой.

– Нет, нет. Мне ничего не нужно. Я просто… – она проглотила ком в горле, – мне хотелось посмотреть на тебя. Убедиться, все ли у тебя хорошо. Расспросить о нашем общем отце.

Фрейя сделала шаг к обитому зеленым бархатом креслу, буквально рухнув в него, и непререкаемым тоном произнесла:

– Моего единственного отца зовут Роджер Синклер.

– Соболезную, – с сарказмом ответил Кай. – Есть слух, что он убийца. Он устроил крушение самолета, на борту которого находились мои родители.

– Клевета, – уверенно ответила Фрейя.

Джун, сбитая с толку, приосанилась:

– Погоди, то есть, ты на стороне Кролика?

– Да.

– Но тогда… зачем же ты приехала в Эдинбург?

– Чтобы испортить тебе жизнь.

– Что-о?!

Фрейя посмотрела вопрошающе, умоляя о снисхождении:

– В прошлом году мама призналась, кто мой настоящий отец. Она надеялась, что я разделю ее утрату, а во мне душа перевернулась, потому что я Ллойда Эвери на дух не переносила.

Слова Фрейи обожгли, и Джун поморщилась. Она-то надеялась, что хотя бы в другой семье все были счастливы.

– Роджер знает, что ты не его родная дочь? – спросил Тони.

– Да, конечно…

…Оказалось, когда-то сразу после замужества у Ванды Синклер случился короткий сумасшедший роман с Ллойдом Эвери, в Италии во время чемпионата по мотокроссу, всего через год после рождения Джун.

Ванда забеременела.

В тот период Роджер начинал подниматься по политической лестнице в Вестминстере, поэтому проглотил предательство и оставил все, как есть. Когда родилась Фрейя, отчим привязался к ней, и отношения в семье наладились. Но спустя восемь лет, на Рождество, Ллойд снова вернулся в жизнь Ванды и узнал о существовании второй дочери.

– В тот год Роджер работал на праздники, и его место за столом занял чужой человек. Мама сказала, что это наш с ней маленький секрет, «просто друг приехал в гости, папе знать не обязательно». Милый друг, ничего не скажешь… С тех пор он всегда прилетал на Рождество.

Спустя несколько лет Ллойд заявил, что больше не может жить вдали от Ванды. Он вознамерился подать на развод и забрать Джун в Италию. Ванда согласилась и организовала побег. Тристан в этой истории встал на сторону влюбленных, он помог Ванде купить дом в Италии и вызвался доставить туда своего младшего брата Ллойда, который наконец-то решил остепениться. Пользуясь случаем, Тристан взял на борт самолета и Глорию, чтобы провести с ней небольшой отпуск в Калифорнии.

Казалось, что все шло идеально, но увы – планы рухнули в один день.

– Мама до сих пор винит себя в том, что случилось. У нее не хватило смелости, чтобы приехать в Эдинбург и посмотреть тебе в глаза, Джун. А у меня хватило… Но чем больше я тебя узнавала, тем сильнее восхищалась тобой, гордилась, привязывалась. Знаю, месть – это не лучший повод начать отношения, но дай мне шанс. Мы никогда не сможем стать сестрами, потому что я не считаю Ллойда отцом, но я хочу быть твоим другом. Моя мама не виновата, что влюбилась в плейбоя, который годами не мог определиться, чего хочет. А Роджер не виноват, что проклятый самолет рухнул в океан. Вы ведь не первые, кто его обвиняет, конкуренты тоже пытались повесить на него это дело, правда, безуспешно.

– Но мотив у твоего отчима был. Он мог заподозрить, что твоя мать собирается сбежать с Тристаном, – сказал Кайден, однако Фрейя отвергла эту версию:

– Нет, исключено.

– Почему ты так уверенно об этом говоришь?

– Потому что я не сохранила секрет мамы и рассказала Роджеру о «милом друге», который приезжал на Рождество. И знаешь, что он ответил? Я рад, что вы не скучали… С тех пор он каждый год проводил рождественские праздники вне дома, давая возможность собственной жене встречаться с другим, а мне – видеть генетического отца, который вызывал у меня лишь презрение.

– Но ведь Ванда собиралась уехать тайно, значит боялась мужа…

– Она боялась грязного бракоразводного процесса. Мама хотела сначала перебраться в Италию, а затем подать на развод. Ей казалось, что Роджер не отпустит ее… Но я уверена, что он бы отпустил – при условии, что я останусь с ним… В любом случае, после смерти братьев Эвери они стали жить раздельно. Мне тогда было тринадцать лет, и я не могла найти ни одной причины, почему родители превратились в чужих людей. А год назад всё встало на свои места, когда мама рассказала правду.

Кайден скептически отнесся к слова Фрейи.

– Ты придумала эту басню, чтобы выгородить отчима, – заявил он.

– Можешь верить во что угодно и сражаться с ветряными мельницами. Но твои родители, скорее всего, погибли случайно. Считай это проклятием братьев Эвери.

– Хм-м, зловеще звучит, – задумчиво произнес Кай. – Но ветряных мельниц в этой истории нет. А вот кто-то, устроивший катастрофу, есть. И пока я не найду ответ, спать не смогу. Подобная зацикленность у меня от Макгрегоров. Тони такой же. Да, братишка?

– Так точно, – подтвердил тот. – Но если у Роджера не было мотива, то у кого он был?

– У кого-то очень жестокого, – сказала очевидное Джун. – Моя мама выстрелила, находясь в состоянии аффекта, но здесь другое – детальность и холодный расчет.

– Не каждый человек готов терпеть измены, как мой отец, – продолжала защищать Кролика его падчерица. – Тристан Эвери был женат. Что насчет его вдовы?

Кай возразил:

– Она тихая, хрупкая женщина, траур до сих пор носит. У нее ребенок на руках остался, да и денег у Тристана было немного, он жил в кредит. Какая ей выгода?

– Слышал бы ты, как эта «тихая женщина» кричала на свою дочку, Сару. Девочка, конечно, не подарок, но мать меня насторожила. Что-то не так с этой Розой Брин, – подала голос Джун и вздрогнула, вспомнив холодный пронизывающий взгляд этой притворщицы.