— Нашла, — ответила Бейли на вопрос и по жесту хозяйки комнат заняла место на диване.

— А это что за красавец?

— Мэтью Лонгейкр, — представила Бейли, и Марта пожала Мэтту руку, а затем предложила присесть.

Разговор начала Бейли.

— Преимущество, видимо, на вашей стороне: вы меня знаете, а я о вас никогда не слышала. Не хочу показаться грубой, но у каждого из нас свой отсчет времени, каждый живет в своем темпе, и нам необходимо узнать все, что вы готовы рассказать, как можно быстрее.

— Да, конечно, — согласилась Марта, — я уже слышала о том, что случилось с твоей сестрой. Сожалею о ее смерти, дорогая, но ведь сестрой она была никудышной, верно? Люк терпеть ее не мог. — Марта махнула наманикюренной рукой. — Прости, но я так и не привыкла называть его другим именем.

— Что Джимми… то есть мой муж рассказывал вам? — спросила Бейли.

— Все, — ответила Марта. — Абсолютно все. Не о бизнесе, конечно, — о делах мы никогда не говорили, зато я знала все о тебе, о Еве и Ральфе, о том, как твоя сестра вытягивала у него деньги и…

— Моя сестра?! Но как…

Марта перевела взгляд на Мэтта:

— Ты ведь уже все знаешь? Я не сразу сообразила, в чем дело, а потом догадалась, что это ты подослал того юного красавчика к Долорес разузнать о подписанном согласии, так? Когда я прочла, что он сын Родди, у меня чуть не остановилось сердце. Он сумел вытянуть из Долорес все, что вам требовалось?

— Да, пожалуй, — ответил Мэтт, упорно игнорируя пристальный взгляд Бейли.

Только сейчас она поняла: Алекс рассказал Мэтту о своей поездке гораздо больше, чем ей.

— Ты знаешь и про машину, которую Люку пришлось подарить Долорес, и про ежегодное содержание, и так далее? — уточнила Марта.

— Да, мэм, — подтвердил Мэтт, по-прежнему избегая смотреть на Бейли.

— Лиллиан, дорогая, а что он рассказал тебе?

— Похоже, почти ничего. — Бейли поджала губы.

Марта улыбнулась.

— Мужчины вечно пытаются уберечь нас от волнений! Кстати, вижу, ты исправила нос и сбросила вес, от которого тебе не давал избавиться Люк.

— Да. — Бейли отвернулась от Мэтта. — А вы?.. Это хирург Джимми?

Марта улыбнулась шире, продемонстрировав безукоризненные челюсти работы дорогого дантиста.

— Да, тот же самый. Ему не привыкать хранить секреты.

— Откуда же у Джимми взялись деньги на пластические операции, которые он сам перенес? — спросила Бейли.

Марта ответила не сразу.

— Часть денег неожиданно оказалась в моем распоряжении… коробка была набита ими доверху, и я отдала ее Люку, сказав, что он может потратить их, как захочет. — Она улыбнулась. — Люк разумно распорядился деньгами. Сделал операцию на лице, а остальное вложил в дело, которое принесло ему миллиарды. — И она снова горделиво улыбнулась.

— Согласие матери Лиллиан на ее брак у вас? — спросил Мэтт.

— У меня. — Марта обратилась к Бейли: — Люк всегда до смерти боялся, что ты его бросишь. Ты это знала?

— Да, — еле слышно ответила Бейли, и ее глаза наполнились слезами. — Я его убила.

Мэтт бросил на нее пристальный взгляд, но Бейли упорно смотрела на Марту.

— Ничего подобного, — возразила Марта, а когда Бейли попыталась вновь заговорить, подняла руку: — Не трудись объяснять, что я не знаю всей правды: поверь, она мне известна. За три дня до смерти Люк позвонил мне и сообщил, что ты попросила развода.

Мэтт протянул руку и сжал пальцы Бейли.

— Однако Люк не расстроился, — продолжала Марта, — наоборот, он ликовал.

— Ликовал? — не поверила своим ушам Бейли. — Он хотел развода?

— Нет. Он радовался, что ты наконец-то взбунтовалась. Люк часто рассказывал мне, что ты не настолько любишь его, чтобы ревновать.

Не выдержав, Бейли вскочила, отошла к окну и замерла, глядя на ухоженный парк вокруг дома, потом обернулась к Марте.

— Ревновать? Он думал, я не ревновала его ко всем этим высоким стройным красивым женщинам?

— Для него они ничего не значили, — негромко объяснила Марта.

— Зато для меня значили слишком много! — выпалила Бейли, но тут же взяла себя в руки. — Так он собирался дать мне развод?

— Нет, конечно, — улыбнулась Марта. — Он хотел снова завоевать тебя. Говорил, что он перед, тобой в долгу. Ты знаешь, где разбился его самолет?

— Наверное, там, где у него бизнес. Джимми часто бывал там, где чем-нибудь владел. — Она понизила голос. — Как здесь.

Марта улыбнулась.

— Мило, правда? Когда Люк был ребенком и мы с ним жили совсем одни в старом доме, мы часто мечтали о том, что купили бы, если бы денег у нас было сколько мы захотим. Фрэнк следил, чтобы у нас был телевизор, книги, журналы, поэтому мы с Люком знали, что есть в мире, хотя и ничего не могли заполучить.

— И о чем же вы с ним вдвоем мечтали? — спросил Мэтт.

— Я — о самых простых, обычных вещах, о доме с теплой уборной, а Люк хотел завоевать весь мир. «И отдать его тебе и папе», — добавлял он. Своего отца он обожал.

Бейли посмотрела на Марту:

— Куда Джимми отправился в день смерти?

— А ты, правда, не знаешь? Он даже не намекал?

— Нет. В то время я была в сильной депрессии. Мне все надоело — вся эта суета, люди, которые презирали меня, все женщины Джимми. — На последних словах в ее голосе послышался гнев.

— А ты чего-нибудь хотела больше жизни? — спросила Марта.

— Я?.. Не знаю, — озадаченно ответила Бейли.

Марта перевела взгляд на Мэтта:

— О чем она мечтает?

— О детях. Прямо тает всякий раз, когда смотрит на малышей.

Бейли изумленно повернулась к Мэтту.

— Ничего подобного!

— А как же те близнецы в магазине?

— Просто близнецы попались милые, — возразила Бейли. — Вот я и…

Марта перебила ее:

— Он прав. О детях. Люк не собирался заводить своего ребенка, боялся, что тот унаследует его губу, поэтому договорился об усыновлении.

Услышав это, Бейли в растерянности села на диван рядом с Мэттом.

— Усыновлении? — прошептала она.

— Да. Ты же знаешь Люка. Он все организовал за пару дней и в тот день улетал в какой-то штат на Западе за ребенком. Хотел сделать тебе сюрприз.

— Посадить его в коробку и перевязать ленточкой? — саркастически вставил Мэтт.

— Да, Люк и на такое способен, — подтвердила Марта, наблюдая за Бейли, которая никак не могла осмыслить услышанное. — Я говорила ему, что к тебе давно пора относиться как к взрослому человеку, значит, усыновлением вы должны заниматься вдвоем, но Люк возражал: «Веснушка слишком сентиментальна. Она захочет усыновить целый приют для детей с врожденными уродствами. А я слишком эгоистичен, мне предостаточно одного, который будет отнимать ее у меня. Так что я выберу ей маленькую белокурую и голубоглазую девчушку».