А сеча разгоралась большая и кровавая. Крымчаки и ногаи дрались отчаянно. Они защищали свои жизни, а русские – родную страну. Они горели жаждой мести. Силы им придавала все большая уверенность в том, что на этот раз удастся полностью разбить орду.

– Зубар-мурза убит!

– Амирбек ранен!

Это кричали русские. Они знали, что при гибели начальников в рядах степняков всегда начинается сумятица.

Редели ряды ордынцев и русских полков. Но русские воеводы сохранили управление, а степняки потеряли его. Рать Воротынского громила крымчаков. Солнце уже подошло к закату, а сеча все продолжалась.

Девлет-Гирей узнал о тяжелом положении своих поредевших туманов, попавших в окружение. Он держал в голове мысли о подходе сорокатысячной рати Ивана Грозного, не выдержал, приказал мурзе Батару свести тысячи в тумен и вместе с нукерами начать отход мимо Молодей к Оке, пока еще можно было уйти. Хан знал, каким позором станет его бесславное возвращение в Крым, но жизнь была дороже.

Весть о бегстве хана дошла и до туменов, ведших сражение. Крымчаки и ногаи предприняли попытку прорыва к Молодям. Русские полки пресекли ее, но Воротынский хотел избежать потерь и приказал выпустить басурман из котла. Крымчаки с ногаями рванули к Молодям, обошли село с обеих сторон и побежали к Оке.

При этом русские воеводы дали прорваться всего нескольким тысячам, других повязали. Русскому царю нужны пленники, дабы менять их на невольников, уведенных Девлетом и его мурзами в Крым.

Но и прорвавшиеся тысячи в покое не остались. Сразу же началось их преследование. Немногие басурмане добрались до засечной линии.

В самый разгар сражения при Молодях к селу Марьино вышел головной дозор отряда Михайло Бордака. Осмотрев брошенные дома, Иван Пестов поручил Карасю передать сигнал отряду на остановку. Бартову и Варге он велел выйти на околицу и посмотреть, что там, ближе к реке.

Село окружал лес. Только между Марьино и Ропшой был участок открытой местности.

Разведчики вернулись скоро, и старший, опытный Варга доложил:

– Видели басурман, Иван.

– Давай подробней.

– Значит, так. За селом до деревни луг, река справа, с востока, на воде шесть плотов, четыре на берегу. Их охраняют трое крымчаков. Основной стан на западной стороне у леса. Есть ли там сторожевые дозоры, не знаю, как и то, что в деревне Ропша.

– Надо выяснить.

– Мы с Николой подберемся к стану с запада.

– Да, только обойдите по лесу так, чтобы не налететь на дозоры.

– Ясное дело. Поначалу отойдем на версту в глубь леса, потом будем сближаться со станом.

– Так, Федя.

– С воеводами советоваться не будешь? – спросил Варга. – Может, они решат по-другому?

– По-другому не решат, а вот насчет совета… – Он окликнул Ступу: – Егор!

– Тут я!

– Иди к боярину, передай, что вышли мы к перелазу, на берегу и на воде десять плотов, стан на западной стороне луга, что лежит между селом и деревней. Скажи, что я хочу отправить разведку лесом. Понял?

– А чего не понять? Коня брать?

– Ну если хочешь, то пешком иди, тут недалеко.

– Нет, на коне ловчее.

– Пошел!

Гонец вернулся с Бордаком и Парфеновым. Они, как и дозорные, оставили коней на южной околице, по селу прошли пешком.

Иван Пестов встретил их.

– Что тут у тебя? – спросил Бордак.

– Разве Ступа не доложил?

– Доложил, но старший дозора ты.

– Тогда пойдем на северную околицу. Сами посмотрите, что у переправы.

– Добро, веди!

Воеводы и старший головного дозора, укрываясь за избами, садами и плетнями, вышли к околице, залегли.

Бордак и Парфенов увидели то, о чем сообщил им Пестов.

– Слишком вольготно ведут себя крымчаки, не боятся, – проговорил боярин.

– А чего им тут бояться? – сказал Парфенов. – Перелаз мы не использовали, не прикрывали его и при подходе басурман. С чего бы интересоваться им сейчас? Поэтому крымчаки спокойно сидят у реки и ждут. Плоты подготовили, подойдет рать с полонянами, начнут переправлять. Им, похоже, неведомо, что у Молодей идет сражение. Девлет-Гирей вряд ли гонцов сюда послал.

В разговор вступил Пестов:

– Пришлет, коли решит бежать из Руси этим перелазом. А он для этого самый подходящий.

– Был! – Бордак усмехнулся. – Пока к нему не вышли мы. Так, значит, ты, Иван, хочешь разведку со стороны леса провести?

– Да, боярин, обойти луг, потихоньку подобраться к вражескому стану и поглядеть, что там за охрана.

– А чего нам эти посты? – сказал Парфенов. – Я посчитал юрты, их семь десятков. Сколько в лесу, не видать, но немного. Шатер ближе к реке, рядом еще два, для нукеров. Если и есть в лесу сторожевые посты, то не больше двух, и на каждом по два-три басурманина.

– Что предлагаешь? – спросил у него Бордак.

– К стану надо идти одной сотне, дабы сразу перекрыть западную сторону и дорогу, ведущую к лугу и расходящуюся на село и деревню. Другой сотне пройти далее, зайти к лугу от деревни Ропша. Дружине и казакам рассредоточиться в селе и поблизости. Тогда пять сотен крымчаков окажутся в окружении. Коли сначала разведку послать, а потом людей подвести, то так можно до вечера увязнуть в этих делах. Коли наши разобьют орду Девлета до темноты, то крымчаки окажутся здесь тогда, когда мы еще не разберемся с охраной перелаза. С ними может быть и Девлет-Гирей.

Бордак взглянул на Пестова.

– Что скажешь, Иван?

– Мне чего говорить, я человек маленький, исполняю наказы. Но, думаю, князь прав. На разведку потребуется довольно много времени.

Первый воевода объединенного особого отряда принял решение.

– Иван!

– Я! – ответил Пестов.

– Посылай гонца к сотникам. Пусть передаст наказ зайти в лес, прошагать с версту, встать и дожидаться разведчиков. Кого пошлешь к стану?

– Хотел Бартова, Варгу и Карася.

– Ладно, пусть будут они.

– Извиняй, боярин, но почему разведчикам и сотням выходить отдельно? Разойдутся в лесу, время потеряют. Да еще, не дай Бог, крымчаки заметят.

– Иван прав, – сказал Парфенов. – Незачем сперва выводить разведчиков, а потом сотни, пусть действуют вместе.

– Определи задание своим ратникам. После чего пусть идут в наш стан и передадут мой наказ идти вместе в разведку и на окружение татар.

– Скажи, мы будем тут. Казаки пусть выходят в овраг, что севернее Марьино, да на морды лошадей мешки наденут, – велел Парфенов Пестову.

– Угу.