– Что с тобой не так, если, несмотря ни на что, ты все равно можешь любить меня? – еле слышно спросил он. – Я совершил столько ошибок. Причинил тебе столько боли. Словами. Поступками. Магией. – Разжав кулаки, он посмотрел на них так, словно с них капала моя кровь. – И собственными руками.

– Люциан, взгляни на меня!

Помедлив, он сделал так, как я хотела.

– Ты для меня самый лучший. Не вопреки твоим ошибкам, а со всеми твоими ошибками.

Он непонимающе хмыкнул. С сомнением. С неуверенностью.

– Что мне сделать, чтобы ты мне поверил, Люциан? Ты не видишь этого во мне? Не чувствуешь?

– Чувствую, – пробормотал он. – Я… просто не могу поверить.

Он снова опустил голову. Запустил руку в волосы и сжал пальцы.

– Выходит, нас уже двое, – мягко призналась я и толкнула кончиком ботинка его ступню. Он на автомате отдернул ноги и посмотрел на меня. Ну, теперь уже нет пути назад…

– Я не могу прочесть твои эмоции, Люциан. Мне приходится верить тебе на слово, когда ты говоришь, что любишь меня. И это действительно сложно, потому что… – Я осеклась и искала правильные слова, чтобы описать сомнения, которые я день за днем с трудом и безуспешно душила в себе. – Что бессмертный нашел в восемнадцатилетней девчонке? – У меня надломился голос. – Мне же даже нечего тебе предложить.

Люциан молча выслушал мое признание. Я знала, что он размышлял над ним. А еще я знала, что сейчас он начнет возражать, потому что его брови зловеще сошлись над переносицей.

– Вот почему ты безропотно терпишь всё, что я с тобой делаю? Потому что думаешь, что тебе нечего мне предложить?

Ого, такого вопроса я не ожидала. Нет, собственно говоря, это был даже упрек. Люциан обескураженно смотрел на меня.

– Ари, в тебе такая сила, которой я никогда не видел раньше. У тебя невероятная воля, сердце, боевой дух, чувство юмора, интеллект, терпение, непосредственность, невыносимое упрямство и… свет, который притягивает к себе все взгляды, даже если ты сама этого не понимаешь. Ты одна такая, Ари. Идеальная. Я не знаю ни одной женщины-праймуса, которая могла бы и близко сравниться с тобой. Большинство из них ослеплены властью и интригами, высокомерны. Или потеряли свой огонь несколько веков назад.

Теперь была моя очередь скептически на него смотреть. Да, его пламенная речь сработала. Каждое слово. Но было по-настоящему трудно принять это на свой счет. Потому что все это так не вязалось с тем, как я сама себя ощущала. Как если бы Люциан говорил о ком-то другом.

– Хм… – Это было единственным, что я ответила.

Люциан терпеливо вздохнул. Уверена, он бы меня встряхнул, если бы не его клятва.

– Попробуй в это поверить, – нежно попросил он. – Тогда и я попробую.

Я тонула в его глазах, светящихся серебром.

– Вместе, да?

Он улыбнулся:

– Вместе.

В этот момент я бы все отдала, лишь бы иметь возможность его поцеловать. Мы словно были двумя половинками одного целого, которые должны быть вместе. Чтобы не поддаться этому порыву, мне пришлось собрать все свое самообладание. Люциану было не лучше. Его дыхание сбилось, а взгляд был таким напряженным, что у меня участилось сердцебиение.

Мне нужно разобраться с этим как можно скорее, иначе я буду просто не в состоянии это сделать.

– Отлично. Тогда можно мы перестанем депрессивно сидеть на полу? – поинтересовалась я чуть более громко и уж точно более наигранно, чем нужно. – Я себе попу отсидела.

Поднявшись с пола, я демонстративно потянулась и по очереди потрясла ногами. Я была в курсе, как ненатурально это смотрелось. Но мне было плевать.

– Ни слова больше, – проговорил Люциан. – Мы не можем так поступать с твоей попой. – Он встал на ноги намного элегантней, чем я, и привычным жестом предложил присесть на кожаный диван. Я приняла приглашение. За спиной я услышала тихое бормотание Люциана: – Ему повезло больше, чем мне.

От его слов у меня по всему телу прошел жар. Я не обращала на него внимания. Пыталась. С переменным успехом. Честно говоря, вообще без успеха. Слегка паникуя, я огляделась по сторонам. Здесь не было ни кресел, ни барных табуреток или стульев. Разве что на кухне. А это бы слишком бросалось в глаза. Что ж, мне не оставалось ничего иного, кроме как делить с Люцианом диван. Весьма уютный и не очень длинный диван. Я забилась в его дальний угол и подтянула к себе большую подушку. Так я организовала себе безопасную зону, за которую вцепилась обеими руками.

Это только начало. Теперь мне была нужна какая-нибудь безобидная тема.

– Как там с подзарядкой? – полюбопытствовала я, подразумевая его состояние. Чисто теоретически могла бы и не спрашивать. Еще пару минут назад Люциан даже не смог бы встать без посторонней помощи. А сейчас двигался так гибко и грациозно, что позавидовал бы любой атлет.

– Заряжается. – Он сел на другой конец дивана и с озорством разглядывал меня и мою зону безопасности. Его взгляды не становились менее выразительными. А серебро в глазах сверкало лишь ярче.

Я сглотнула.

– Здорово.

Люциан положил руку на спинку дивана. Слишком привлекательно. Темная рубашка натянулась у него на груди и…

Новая тема. Срочно!

– А где ты находишься? – уточнила я. – В Святилище?

Настроение резко упало. Хорошо. Если мы сконцентрируемся на предстоящей задаче, это только пойдет на пользу. Однако я не думала, что Тристан или Танатос были настолько глупы, чтобы сразу привести Люциана в какое-нибудь стратегически важное место. Я почему-то сомневалась, что мы вообще увидим это чересчур загадочное Святилище. Как минимум, пока они не запланируют нашу смерть. Или, по крайней мере, мы должны были в это поверить.

– Нет, – подтвердил мое предположение Люциан. – Мы в тайном убежище ведьм. Но я все равно не могу сказать, где именно. Здесь все заблокировано печатями.

– Лиззи там?

– Уже нет. Они забрали ее, когда пришел я, – рассказал Люциан. И добавил, увидев мое огорченное лицо: – С ней всё в порядке, насколько это возможно.

Я уныло кивнула и прильнула к своей подушке, а Люциан устало пробежался ладонью по волосам. Серебристое свечение в его глазах теперь еле угадывалось. Возможно, смена темы и не была такой уж хорошей идеей. Ведь праймус мог питаться только теми эмоциями, которые вызывал непосредственно он.

– Как дела в лицее? – вздохнув, спросил он. – Плеяда справилась с налетом?

Я уставилась на него круглыми глазами.