Запихнув в рот тушенку, подогретую на костре из пропитанных соляром тряпок, и заев ее черствым хлебом, Стас зажал обеими ладонями стакан кофе. Горячее стекло грело озябшие руки. Хорошо-то как! Аромат напитка бодрил. Настоящий утренний запах. После него весь мир расцветает красками, на душе становится легко и хочется работать. Пил Стас медленно, осторожно, по глотку, смакуя обжигающий нёбо напиток. Он почувствовал, что согрелся. Кровь быстрее побежала по жилам. Пусть тушенка надоела хуже горькой редьки, а хлеб в вакуумной упаковке уже давно потерял вкус, главное – это калории. Надо поддерживать себя в форме, быть сильным, а значит, надо много есть.

После завтрака Стас решил пройтись к аэровокзалу, посмотреть на обстановку, может, что интересное найдется. Время позволяло. Все ребята и девушки при деле. Что возьмут с собой, решили еще вчера: продовольствия на пару дней, две канистры воды, теплую одежду, личные вещи, автоматы, пистолеты, гранатомет с полудюжиной ракет на крайний случай. Салон у «Каравана» большой, все поместится. Самолет из ангара вытащат «КамАЗом». Вроде присутствия Стаса не требовалось. Можно прогуляться. Привычным движением он проверил, легко ли выходит из кармана пистолет, закинул на плечо автомат и, предупредив Алексея, зашагал в сторону аэропорта.

Выходившая на летное поле дверь открылась с трудом, петли заржавели. В нос Стасу ударил тяжелый дух давно не проветриваемого нежилого помещения, приправленный сладковатым трупным запахом. Стас, поморщившись, невольно шагнул в сторону, входить в здание расхотелось. Может, вернуться назад? Что он там собирался найти? Нет в аэровокзале ничего интересного, только запустение, тлен и гниющие трупы. Но и возвращаться назад не хотелось – все равно сейчас в ангаре делать нечего. Ребята сами прекрасно справятся.

Потоптавшись на крыльце, Стас закурил сигарету и решительно шагнул в дверь. Сразу у входа начинался тамбур-накопитель, за ним Стас миновал пустые кабинки контроля и оказался в зале аэропорта. Высокий и просторный зал сейчас поражал своей пустотой и безжизненностью. Ряды кресел, потухшие табло на стенах, разбитый витраж и куча снега на полу. К удивлению Стаса, в помещении наблюдался некий порядок, относительно чисто и никаких следов паники или погрома. Разве что внимание Стаса привлекли раскуроченный банкомат и выломанная дверь крайнего киоска из целого ряда, выстроившегося у левой стены под большим информационным табло. Первый и единственный признак визита мародеров.

А вот и еще один признак того, что здесь побывали люди. Медленно обходившего зал Стаса чуть не вырвало. То, что он сначала принял за кучу мусора с копошившимися на ней крысами, оказалось трупом. При приближении человека крысы с недовольным писком брызнули в стороны, словно уступая добычу более крупному и опасному хищнику. Впрочем, судя по висевшему в воздухе запаху, еды у крыс было много. Можно было не беспокоиться из-за одного трупа. Человек лежал под столиком вокзального буфета. За прошедшее с момента смерти время труп дошел практически до того состояния, когда опознание практически невозможно. Хотя холод и препятствовал разложению, но зато маленькие серые каннибалы успели объесть до костей руки, лицо и часть туловища. Выглядело тело жутко.

Стас приблизился к покойнику на десяток шагов. С рвотными позывами он уже справился, и сейчас им двигало чистое любопытство: кто же это такой? Серая шинель, прочные армейские ботинки со шнуровкой, из-под трупа высовывается приклад автомата, знаков различия не видно, но и так понятно – это один из солдат охраны аэропорта. Военных сразу же после объявления карантина бросили блокировать воздушные и водные порты, железнодорожные станции. Здесь они и остались. Приказ вернуться в казармы или не дошел, или, скорее всего, его некому было отдавать.

Молча кивнув умершему на своем посту бойцу, Стас развернулся и зашагал к лестнице. За спиной послышались цокот маленьких лапок по полу и торжествующий писк – крысы вернулись к прерванной трапезе.

На втором этаже Стаса первым делом привлекла дверь с красными иероглифами и легко узнаваемым интернациональным символом: змея, пьющая из чаши. Да, это действительно оказался медицинский кабинет. Заглянув в дверь, Стас сразу же ее с силой захлопнул. Лучше бы он ее не открывал! Прислонившись к двери спиной, побледневший Стас дрожащими пальцами потянул из пачки очередную сигарету. Сначала сунул сигарету в рот не тем концом. Затем, глуповато хмыкнув, перевернул ее и попытался зажечь. Во время этой нехитрой операции он сломал несколько спичек.

Нет! Все! Это невыносимо! После третьей затяжки Стас сумел взять себя в руки. Докурив сигарету до фильтра, он схватил стоявшую в коридоре кадку с засохшей пальмой и, поднатужившись, подтащил ее к двери. Пожалуй, нервных потрясений на сегодня больше чем достаточно. То, что Стас увидел в медицинском кабинете, оживило в его памяти сцены на военной базе Луньсянь и послужило бы прекрасной декорацией для фильма ужасов сумасшедшего режиссера, если бы такового допустили снимать кино. Трупы на столах, трупы, сваленные на пол, ворох тряпья под окном, и покрывавший все это серый ковер крыс и мышей. Шевелящееся голые хвосты, перемазанные кровью оскаленные мордочки, холодящий кровь писк и чавканье. Стас раньше не задумывался – есть ли на небе Бог, но в том, что есть ад, он сейчас убедился.

Немного успокоившись, Стас двинулся дальше. Следовало для очистки совести проверить и другие помещения. Небольшой ресторанчик, склад почтового отделения, по странной прихоти администрации расположившийся на административном ярусе, линия рабочих кабинетов, везде чистота и относительный порядок. Видно, что люди оставили работу в конце дня, предполагая вернуться на следующее утро. Стасу даже было немного неловко взламывать двери монтировкой, но ничего не поделаешь – хозяева уже не вернутся. Особенно его поразил один кабинет: аккуратно сложенные на столе бумаги, на вешалке у входа рабочий халат, внизу стоят мягкие кроссовки, в помещении идеальный порядок. И даже аквариум на окне с вмерзшими в лед рыбками вписывался в общую картину. Хотелось запечатлеть все это на холсте и подписать: «Люди ушли». Короткие два слова, прекрасно передающие весь трагизм ситуации.

За последней дверью в конце коридора диспетчерская. Просторное светлое помещение, окна, выходящие на летное поле, во всю стену, столики с радиоаппаратурой. Нормальная рабочая обстановка. Стас с неподдельным интересом изучал оборудование, раньше ему не приходилось бывать в подобных помещениях. Все бы ничего, но дело портили находившиеся здесь трупы. Первое тело обнаружилось в углу между стеной и шкафом. Стас даже вздрогнул, наткнувшись на покойника. Со стороны казалось, будто человек уснул за рабочим столом, уронив голову на руки. Только запах гниения и темные пятна замерзшей жидкости рядом с головой говорили, что человек мертв, и мертв давно.

Похоже было, что он умер на рабочем месте, пытаясь скрасить свои последние минуты делом. На столе в беспорядке были разбросаны книги, журналы, тетради записей. На полу валялась метеорологическая карта. Стас раскрыл толстый потрепанный том, сплошные иероглифы, несколько фотографий с пассажирскими лайнерами, текст щедро разбавлен таблицами и графиками. Кем был покойник при жизни? Поскольку остался в центре управления, значит, был облечен немалой властью и ответственностью. Одет просто в серый недорогой костюм. Скорее всего, это был руководитель инженерной службы или директор, обязанный не покидать свой пост даже после закрытия аэропорта, на всякий непредвиденный случай.