было времени подготовиться. Оглушающая боль взорвалась у меня в затылке, когда меня ударили головой в стену, и потом всё погрузилось в ничто.

В совершенное ничто.

Мягкое, тёплое прикосновение к щеке вывело меня из темноты. Я очнулась, хватая воздух ртом, в ярко освещённой комнате, и мои глаза болели. Я попыталась встать, сморгнуть жжение в глазах, пока не стали видны масляно-жёлтые стены с тёмной лепниной.

— Трин, — внезапно там оказался Зейн, мягко положив руку мне на плечо. — Тебе нужно лежать спокойно. Жасмин скоро вернётся.

Я хотела заговорить, но язык был слабым и безвольным. Он положил меня обратно на толстый матрас или подушку.

— Пожалуйста, лежи спокойно — сказал он.

Черты лица Зейна немного расплывались, когда мои глаза приспосабливались к яркому свету. Влажные пряди волос прилипли к его бледным щекам, и футболка была порвана и лоскутами свисала с плеч. Он в какой-то момент перевоплотился в свою истинную форму и его зрачки всё ещё были вытянуты вертикально.

— Где?.. — затылок пульсировал, и я судорожно втянула воздух. — Где я?

Зейн осмотрел моё лицо.

— Ты в общине, — он сел рядом со мной на кровать. — Когда я тебя нашёл, ты… ты не просыпалась, и у тебя шла кровь из головы. Сильно, — на его челюсти напряглась мышца. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — я пыталась дотронуться до упомянутой головы, но Зейн был быстрее, мягко поймав мою руку. — Наверное.

— Наверное? — он слегка покачал головой и потом тихо добавил: — Твои запястья.

Мой взгляд проследовал за его взглядом к синеватым и тёмно-фиолетовым отметинам на внутренней части моих запястий. Всё произошедшее стало складываться в единую картинку. Всплыли эмоции — страх, переплетённый с гневом, за ними быстро последовало недоверие.

Взгляд Зейна нашёл мои глаза.

— Они похожи на отметины от пальцев.

Потому что так и было. Я смотрела на них, мои мысли путались.

— Я провалилась сквозь землю в какой-то туннель.

— Я чувствовал тебя через связь, — он положил мою руку мне на колени, его пальцы на несколько секунд задержались. — Паника и гнев. Я вышел из школы так быстро, как только мог, но не увидел тебя. Связь, — сказал он, положив руку на грудь. — Она привела меня к тебе, но мне понадобилось слишком много времени, чтобы найти тебя.

— Я упала в какой-то туннель, — сказала я ему. — Я была одна, когда ты меня нашёл?

— Когда я добрался до тебя, да, — он поднялся, его голос стал твёрже. — Что случилось, Трин? Рана на голове могла быть результатом падения, но не другие синяки.

Я осмотрела себя. Чёрт возьми. У меня на груди и руках были засохшие струйки крови. Моя футболка была тёмной, но местами казалась влажной от дождя или крови. Насколько серьёзной была моя рана на голове?

Сейчас это не имело значения.

Я подняла взгляд вверх, глядя, как Зейн ходит около кровати. Когда туман ушёл из головы и тела, я чувствовала его гнев сквозь связь, и он был горячим, как солнце.

— Есть ещё один Истиннорождённый.

Зейн остановился и медленно повернулся ко мне.

— Что?

— Он был со мной в туннеле. Он Истиннорождённый, и я думаю, что это его я чувствовала. Помнишь, тот странный холод и чувство, что за мной наблюдают? Думаю, это он, — я перевела взгляд на запястья. — Истиннорождённый это Предвестник.

Его черты лица отражали шок, и я чувствовала это сквозь связь.

— Ты единственная.

Я рассмеялась и сморщилась, когда у меня заболела голова.

— Ага, очевидно нет.

Зейн сразу же оказался рядом со мной, его лицо выражало беспокойство. Было странно видеть его таким после того, как он несколько дней держался от меня на расстоянии и был мной раздражён.

— Это имеет смысл, — сказала я, когда моя голова перестала быть разбитым яйцом. — Это объясняет, почему Стражи не чувствуют Предвестника и Истиннорожденный может убить Стража и Демона Высшего Уровня. Это не объясняет свечение на видео, но я видела его благодать. У него клинок, похожий на мой меч, и он был быстрым, — я помедлила. — И у него был южный акцент.

— Он что-нибудь сказал?

— Ничего важного, — я закрыла глаза. — Ты его не видел?

— Я не слышал никого, кроме тебя.

Секунду спустя я почувствовала, как его пальцы погладили мою щеку. Он взял прядь моих волос и отвёл её от моего лица.

— А тебя не было может быть минут двадцать.

— Я думаю, он… Я не знаю. Он мог убить меня, после того, как я потеряла сознание, но он этого не сделал. Если это не ты спугнул его, тогда…

— Тогда это было послание. Он наконец-то показался.

Я открыла глаза и увидела, что выражение лица Зейна было убийственным. Что бы я ни сказала, это бы не помогло.

— Он был в школе, наблюдал за нами. Я увидела его на лужайке. Я не знала, кто он, когда начала к нему приближаться и потом земля просто провалилась.

— Я уверен, это не было совпадение, — взгляд Зейна встретился с моим. — Он хотел, чтобы ты попала туда одна.

С этим сложно было спорить.

— Нам нужно туда вернуться. Сейчас. На стенах что-то было написано, и он всё ещё может быть там…

— Сейчас мы никуда не пойдём.

— У меня всё отлично. Смотри, — я подняла руки. — Я прекрасно себя чувствую.

— Трин, ты была без сознания почти час…

Мои глаза расширились. Это не казалось долгим промежутком времени.

— Но теперь я в сознании и нормально функционирую.

Он смотрел на меня, как будто я пыталась ходить на сломанной ноге.

— Я думаю, ты не понимаешь, насколько серьёзно ранена.

— Думаю, я могу понять, ранена я или нет.

Его глаза сверкнули голубым, когда он наклонился ко мне, положив ладони мне на плечи.

— Я думаю, что из всех людей ты не можешь этого сказать. Ты была без сознания. У тебя по всему телу ушибы, и я знаю это, потому что я присутствовал, когда тебя осматривала Жасмин. У тебя достаточно сильно шла кровь, чтобы промочить остатки моей футболки.

Когда он это сказал, я поняла, поняла, что на его груди были ржавые разводы, которые выглядывали из-под разорванной одежды.

— И ещё ты промочила кровью подушку и полотенца, которые мы положили тебе под голову, — он стоял близко ко мне, держа меня так, как будто планировал оставить меня в кровати. — Жасмин думает, что у тебя сломан череп в районе затылка, и сейчас она собирает инструменты, чтобы поработать над тобой, так что нет, мы не пойдём ни в какой чёртов туннель, ни в кино. Ты остаёшься здесь.