Это была очень жизнеутверждающая история, а в «Уимблдоне» даже был свой кумир: стокилограммовый нападающий Адебайо Акинфенва. «Зверя» также называют «самым сильным футболистом Англии». Он был фанатом «Ливерпуля», а я, по-видимому, был его любимым игроком. Это, правда, не остановило большого человека, который обладал удивительно легким касанием, и после тридцать шестой минуты он забил гол, сравняв счет. Я вывел нас вперед, когда, отщелкнув передачу Хавьеру Манкилло, я ринулся на штрафную площадку, прокладывая себе путь между двумя рослыми центральными полузащитниками Второй лиги, чтобы головой забить с отскока. Таким образом я доказывал всем, что отдаюсь клубу не меньше прежнего.

Нам был очень нужен решающий гол, и во втором тайме я со штрафного удара закрутил мяч над стенкой прямо в верхний угол. Нил Ардли, главный тренер «Уимблдона», сказал, что он неоднократно показывал Джеймсу Ши, их вратарю, видео, где я забиваю с таких штрафных ударов. Они были настолько милы, что еще улыбались после матча.

– Вот это Стивен Джеррард, – сказал Ши. – И вот что он делает.

Ардли, бывший член «Банды психов», был еще великодушнее:

– На исходе матча нас сделал игрок мирового класса.

Я с удовольствием обменялся футболками со «Зверем». Мы пожелали друг другу удачи, и во время долгой дороги назад в Ливерпуль я позволил себе помечтать. Финал Кубка Англии 2015 года пройдет на «Уэмбли» 30 мая, в день моего тридцатипятилетия. Я представил себе идеальный, как в сказке, конец. Новые мечты словно вернули нас к жизни, и «Ливерпуль» набирал форму. Мы выиграли четыре из пяти последующих матчей чемпионата, а дерби на «Гудисоне» закончилось вничью 0:0. Мы обыграли «Сандерленд» и «Виллу» в гостевых матчах, а «Вест Хэм» и «Тоттенхэм» на своем поле. Казалось, мы снова делаем успехи. Я забил в матче против «шпор», с пенальти на пятьдесят третьей минуте, но через четверть часа был вынужден уковылять с поля с травмой подколенного сухожилия. Я чувствовал себя плохо, и позже той ночью бригада медиков подтвердила печальные новости. Я буду отсутствовать в течение трех недель – не меньше. Физиотерапевты и врачи понимали, насколько дорог мне каждый матч и каждая минута, проведенная в футболке «Ливерпуля», по мере того как близилось завершение. Но мы уже столько всего пережили: столько невероятных и угрожающих спортивной карьере травм, что им ничего не нужно было говорить. Я знал, как мне везло в прошлом.

Крис Морган мог бы рассказать, что он работал в начале моей карьеры. Как правило, роль физиотерапевтов в жизни футболистов преуменьшается, потому что важные решения, которые они принимают, никогда не замечают, тогда как их неудачный выбор, когда они слишком рано отправляют футболиста на поле, может долгие годы преследовать и их, и самого игрока. В их профессии они получают мало благодарности, кроме той, что выказывают им футболисты вроде меня, которые столь многим им обязаны. Было два случая, когда Крис помог спасти мою карьеру и мое здоровье, когда все это оказалось под угрозой или даже потеряно. В 2011 году казалось, что мой пах и моя голова загублены навсегда – их разрывало от боли и отчаяния. Крис пришел мне на помощь. У меня были проблемы с пахом в течение всей моей карьеры, боли в приводящей мышце и неоднократные операции по удалению грыжи. Освобождение на поле из-за проблем с пахом и тонкой мышцей (маленькой мышцей на внутренней стороне бедра) стоило мне места в команде на Кубке мира 2002 года. Проблема была хронической, и я уже перенес ревизионную операцию после предыдущего удаления грыжи с тем, чтобы укрепить нижнюю брюшную стенку. Но в марте 2011 года я пережил разрыв паховых мышц. Это травма не менее скверная, чем ее название, потому что, по сути, вся паховая мышца отходит от кости.

Это случилось после того, как я выполнил разворот Кройфа в Мелвуде. Мне удалось самому уйти с поля и добраться до кабинета врачей. Едва я доковылял туда, вся медицинская бригада поняла, что у меня беда.

– Что случилось? – спросил Крис с ноткой тревоги в голосе.

Я покачал головой:

– В паху у меня просто взрыв.

Выражение было резкое, но именно это слово точно отражало, насколько сильной была боль. Вскоре они выяснили, что я потянул сухожилие тонкой приводящей мышцы так, что оно отошло от кости. Отрыв произошел там, где приводящая мышца соединяется с областью лобкового симфиза. Приводящие мышцы прежде всего помогают при перекрестных махах ног. Такая травма может пройти сама собой, потому что новое соединение может сформироваться ниже. Некоторые футболисты даже играют с наполовину оторванной приводящей мышцей – небольшой зазор, благодаря которому они управляют своими движениями. Но как только хирург сказал, что при использовании подхода невмешательства моя «фирменная» поперечная передача может потерять силу, я был категоричен. Я хотел операции. Хирург заверил меня, что, если все пойдет хорошо, приводящая мышца будет чувствовать себя как новенькая.

Я с удовольствием последовал его совету, а он добавил и новые доводы, сказав, что Фрэнк Лэмпард оправился после такой же травмы. Я буду отсутствовать двенадцать недель, зато полностью выздоровею. Так закончился мой сезон, но Крис сказал, что летом поедет со мной в Португалию. Я буду вновь готов к игре задолго до начала сезона 2011–2012 года. Крайне важно, чтобы в области паха и приводящей мышцы были сильные мышцы ног, потому что, как правило, во время любого матча Премьер-лиги приходится пробегать по восемь миль, из них одна миля будет пройдена на высокой скорости. Обязательно приходилось много выкручивать и проворачивать паховые и приводящие мышцы. Некоторые игроки считают, что массаж – ключевое решение любых проблем, но наша бригада медиков была твердо убеждена, что для того, чтобы обеспечить успех операции, очень важны активная реабилитация, укрепление и усердная работа. Я кивнул. После операции я буду готов к столь усердной работе, какая только потребуется. Операция, казалось, предстояла рядовая, и у меня остался аккуратный шрам сантиметров десяти. Он пополнил мою коллекцию. Но вскоре мы столкнулись с проблемой. Я все еще испытывал дискомфорт, а порой и боль в тазу и тазовой области. Меня осмотрели все: и Крис, и врачи «Ливерпуля», Заф Икбал и Питер Брукнер, и хирург Эрнест Шильдерс. Они заявили, что все в порядке. Просто прошло еще мало времени. Я должен расслабиться, и пусть приводящая мышца заживает. Мы решили, что немного солнца приведет меня в порядок. Мне очень хотелось поехать в Португалию и снова чувствовать себя нормально. Мы с Алекс и девочками уехали на время летнего перерыва, а Крис взял на работе отпуск и поехал с нами. Утром и вечером мы ходили в спортзал и трудились не жалея сил, а остальное время он позволял мне наслаждаться отпуском с семьей. Руки опускались. Нам все так же для выполнения своих задач нужно было вернуться к первому июля, в день, когда я надеялся начать предсезонные тренировки. Даже такие простые упражнения, как ходьба с высоким подъемом коленей или выпады, причиняли слишком сильную боль. А это были основные упражнения, которые нужно было выполнять для укрепления приводящей мышцы. Мы выработали новый план: мы выберем темп, в котором будем тренироваться в Мелвуде. К тому времени я непременно вполне отдохну и восстановлюсь. План не удался. В первый день моего возвращения в Мелвуд после того, как мы выполнили немного затянутые, но спокойные, обычные упражнения на разогрев, мы решили, что я совершу небольшую пробежку. Я знал, что не могу пока пинать мяч, но с десятиминутной пробежкой вокруг тренировочного поля я уж наверняка справлюсь. Я добился некоторых успехов в бассейне и на антигравитационной дорожке alter-g, тренажере с весовой нагрузкой, который позволяет совершать пробежку без перегрузок для тела. Я не мог этого дождаться: простое, бездумное удовольствие – проводить время на улице, по очереди в размеренном темпе переставляя ноги. Я уже давно не бегал. Мои ноги стали двигаться сами собой. Один, два, три… и к тому времени, когда я досчитал до девятого и десятого шага, мне пришлось остановиться. Мое лицо исказилось от боли. Я больше не мог бежать. Было очень больно и страшно. Что происходит? Я, профессиональный футболист, и не могу пробежать и десяти шагов. Операция у меня была двенадцать недель назад. Предполагалось, что к этому времени я уже буду в отличной форме. Врачи, по-видимому, тоже были обеспокоены. В их работу входило изучать, как протекает выздоровление, а затем определять возможные причины, по которым игрок испытывает боль. Такие объяснения всегда облегчали нагрузку и беспокойство. Но они не знали, что мне сказать. Все тесты, которые проводили врачи после пробежки, показывали, что операция прошла успешно. И однако же я чувствовал себя совершенно непригодным. Несколько лет назад мне говорили, что я получаю много травм, потому что я гиперподвижен. Это значит, что суставы мои действительно очень гибкие. Это было здорово в том смысле, что эта гибкость помогала мне играть в футбол. Недостатком же было то, что я к тому же был больше подвержен травмам. Мою последнюю травму пришлось даже оперировать.