Джеки схватила полосатого кота:

– Думаю, мне нужно пойти поработать в моей мастерской. Приходите, если вам что-нибудь понадобится, и убедитесь, что Сидни зайдет поздороваться перед тем, как уйти.

Я сел в гостиной с Маркусом и его Веселыми Мужчинами. Я намеренно занял весь двухместный диван, чтобы никто больше не мог сесть на него, пока не придет Сидни. Ну, любой человек, по крайней мере. Как только я сел, три кошки запрыгнули ко мне и устроились поудобнее.

– Они приняли в свои ряды сестру Сидни, – объяснил я Маркусу. – И сделали ее частью Амбервудского дела. У нее есть множество доказательств того, что Сидни замешана в чем-то подозрительном – когда она надолго уходила или казалась слишком дружелюбной с мороями.

Лицо Маркуса помрачнело, когда я сказал это.

– Я предупреждал ее. Я сказал ей, что это случится. Она должна была поехать со мной.

Я указал на ведро чернил, которые Джеки должна была вывести:

– Если бы могла, то не стала бы делать этого. Она может изменить все твое дело, Робин Гуд. Чернила, которые разрушают принуждение алхимиков, но которые нельзя увидеть? Ты сможешь везде внедрить двойных агентов.

– Я знаю, – он взглянул на Джейми и Чеда, которые пристально следили за своим руководителем. – И, поверь мне, обдумывал это. Но это очень опасно. У алхимиков хороший нюх на предателей.

– Сидни тоже хороша, – упрямо сказал я.

– Я знаю о ней. Но как я ей сказал прежде, ты не сможешь играть в эту игру все время. В конечном счете ты совершишь ошибку. Небольшие вещи. Небольшие хлебные крошки.

Я сохранял лицо и делал вид, что очень заинтересован кошкой, мурлыкающей на моих коленях, но внутри меня нарастало беспокойство. Небольшие вещи. Такие, как секс в машине. Или ночь, проведенная вместе. Или забирание меня из ломбарда. Все то, о чем некоторые шпионы алхимиков могли узнать. Мы пошли с добрыми намерениями, но Маркус был прав. Мы провалились. Когда я взглянул на него, я увидел, как он изучает меня своими ярко-голубыми глазами. Он может не знать о наших отношениях с Сидни, но он знал, о чем я думал: она оступилась.

– Ты бы хотел забрать ее отсюда? – спросил я, – если она пойдет?

Он кивнул:

– Мне бы следовало.

– Куда ты хочешь отвезти ее?

Западная Вирджиния. Рим. Новый Орлеан.

– Пока не знаю. Куда-то, где она сможет быть полезной и будет в безопасности. – Маркус помолчал несколько минут, и я мог бы сказать, что он действительно заботится о ней и обо всех своих новобранцах. – Пойдет ли она?

– Она пойдет, – сказал я твердо, никоим образом не давая понять, как мне трудно говорить о ее бегстве. И я пойду с ней.

Маркус впал в задумчивость и затем проверил свой мобильник.

– Где она? Я умираю, как хочу узнать об этих чернилах.

Я посмотрел, сколько времени прошло. Она должна была прибыть пятнадцать минут назад. Я не мог припомнить, чтобы Сидни когда-либо опаздывала в своей жизни. Беря мой собственный телефон, я попытался придумать нейтральное сообщение и написал: «В мире все в порядке?» Когда ответа не последовало, я подумал, что это хороший знак.

– Она, возможно, уже в пути, – объяснил я Маркусу. – Она не пишет сообщения, когда за рулем.

Он хотел бы знать о чернилах, так что я дал ему весьма расплывчатое описание, не раскрывая того, что Сидни использовала магию. Я не мог вспомнить геологических особенностей, но этого было достаточно, чтобы заинтриговать его, все равно что объявить новость о создании «стригойской вакцины». Я понял, что это не останется секретом надолго, а Маркус не друг стригоям.

Когда прошло еще пятнадцать минут, я начал понимать, что это неспроста. В общем-то, я позвонил ей, зная, что блютуз в ее машине может принять вызов. Но вместо этого я наткнулся на голосовую почту. Маркус резко взглянул на меня.

– Адриан, что происходит? – спросил он.

– Я не...

Мы все услышали, как автомобиль въехал во двор. Почти сразу же хлопнула дверца, и затем раздался бешеный и громкий стук в дверь Джеки. Я был немного удивлен, почему Сидни просто не вошла. Джеки начала волноваться, но я первым открыл дверь...

... и увидел Эдди.

Его одежда была грязной и порванной, а правая сторона лица опухла и покраснела. Его взгляд был диким, наполовину сумасшедшим, какого я никогда раньше не видел. Чувство страха поселилось во мне, темнота, отчаяние и ужас, которые так долго не навещали меня, вновь показали свои уродливые головы. Я знал, даже до того, как Эдди сказал мне, что произошло. Я знал, потому что такая же боль была на его лице, когда он не смог спасти Мейсона. Я знал, потому что чувствовал, что мое лицо выглядело так же, как и лицо Эдди.

– Что случилось? – воскликнула Джеки.

Но глаза Эдди смотрели только на меня одного:

– Адриан, – он задыхался, – я пытался, пытался. Их было слишком много. Я не смог их остановить, – он шагнул вперед и сжал мою руку, – я пытался, но они схватили ее. Я не знаю, где она находится. Она обманула меня, черт побери! Я бы никогда не оставил ее, если бы она меня не обманула!

Свободной рукой он полез в карман пальто и вытащил крошечного золотого дракона. Он предложил его мне, но я не мог к нему прикоснуться.

Маркус подошел, чтобы присоединиться к нам:

– О чем вы говорите? Что случилось?

Я на мгновение закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Я еще не знал деталей, но я знал конечный результат.

– Все пропало, – проговорил я наконец, взяв дракона. – Центр не устоял.

Когда я вернулась от Адриана, Зоя все еще была в постели, с угрюмым видом устроившись с книгой, которую она вряд ли даже читала. На долю секунды мне показалось, что она тоскует из-за обычных проблем старшей школы, вроде плохой отметки или отсутствия парня для танцев. Но взгляд, который она бросила на меня, красноречиво говорил о том, кто же все-таки виновник ее плохого настроения. Ей не нравилось, что я всегда занята, но мне казалось, что это сущие пустяки по сравнению с тем, что я поддерживаю маму. Зоя считала подобное непростительным.

– Зоя, – умоляюще произнесла я, – давай сходим на ланч или еще куда-нибудь. Забудем на время о еде из кафетерия.

– Разве ты уже вовсю этим не занимаешься? – огрызнулась она. – Посиделки за кофе с мисс Тервиллигер. Поедание кексов, – я содрогнулась от пылавшей в ее глазах враждебности.

– Я говорю не о еде. Я имею в виду тебя. Нам нужно поговорить.

– А я не собираюсь с тобой говорить, – перевернувшись вместе с книгой, она уселась ко мне спиной. – Уходи. Можешь идти и заниматься тем, чем и всегда – чем угодно.

Но дело в том, что все мои насущные дела не отличались разнообразием, разве что кроме встречи с Маркусом этим вечером. Мои чернила готовы, и не было никакой магической работы с мисс Тервиллигер, которая могла бы занять мое внимание. Я искренне надеялась, что смогу навести порядок в отношениях с Зоей, но судя по всему, это будет очень нескоро. Но домашние задания никто не отменял, поэтому я собрала сумку и направилась в библиотеку. Мне определенно не хотелось слоняться поблизости, пока моя комната напоминала место боевых действий.