– А вы сами пить не будете? Чашечка ароматного вкусного чая… ох, это так здорово… – Рэй картинно закатила глаза.

– Тебе вообще следует ехать домой и лечиться, – произнес Укё недовольным тоном, но подошел к столику и взял заварник.

– Не могу. Я участвую в операции захвата.

– Что? – Укё оглянулся. – Я тебя отстранил вообще-то.

– Я уже подала жалобу. Господин Ватару рассмотрел ее и вынес решение.

– Какое?

– Отстранение от оперативной работы на месяц оставил в силе. А отстранение от текущего дела отменил. Потому что я пойду на захват в паре с ним. Пока вы будете арестовывать Исиду Токитиро.

– О, а этот пункт что означает? – Кимура оторвалась от чтения и удивленно взглянула на Укё:

«В случае гибели во время выполнения задания сотрудник получает компенсацию, размер которой рассчитывается исходя… м-м, сейчас…. и которая, вместе с последней зарплатой кладется на специальный счет, доступ к которому открывается по достижении сотрудником совершеннолетия». Что это значит?

– А, это… это один из бонусов работы нашей организации. Сейчас, – Укё подошел к столу и достал из кармана плоскую коробочку, – возьмите это.

Кимура открыла ее – там лежали часы.

– Часы? – Она нахмурилась.

– Да. Это не просто часы. Это прибор, который фиксирует ваш сердечный ритм. Как только ваше сердце останавливается – они фиксируют точное время вашей смерти. Это необходимо, чтобы сделать расчет вашего нового места и времени рождения по специальной таблице.

– Что?.. – Кимура аж поперхнулась. – Вы имеете в виду мое следующее… воплощение?!

– Именно, – Укё кивнул и закатал рукав, показывая похожие часы.

– Это… извините, вы что, серьезно? Мою последнюю зарплату и компенсацию выдадут мне в следующей жизни?

– А что такого? Нормальная система, я считаю. – Рэй отрезала кусок лимона, сунула его в рот и подцепила ложкой мед. – Я, между прочим, миллионерша, правда, отец?

– Да, – Укё вернулся к столику и залил в заварник воду из чайника, – у Рэй на счету очень солидная сумма. Только она ею не пользуется.

– О… а почему? – Кимура скептически усмехнулась.

«Тех, кто тратит золото и серебро на одежды, а потом жалуются на тяготы жизни, следует подвергнуть наказанию. В мирное время подготовь оружие и доспехи, отвечающие твоему общественному положению, обеспечь рисовым пайком вассалов, а наступит день сражения – без сожаления потрать золото и серебро», – с невероятно пафосным лицом произнесла Рэй. И сунула в рот ложку с медом.

– Като Киёмаса, – добавил Укё, – цитата.

– Угу. Жду не дождусь, когда наконец познакомлюсь с ним. Мне же разрешат с ним встретиться?

– Не знаю. Сначала надо его взять.

– Прошу… прощения, – смущенно пробормотала Кимура, – Исида Токитиро… после его ареста я смогу увидеться с ним?

– Я не знаю. Не могу обещать. Все будет зависеть от его состояния. Даже если он ни в чем не виноват и все действия совершал под контролем духа – все равно это очень серьезная нагрузка на психику. И ему предстоит долгое и очень серьезное лечение в нашей клинике. Наши специалисты обследуют его. И если дадут разрешение – несомненно, вы как наш сотрудник сможете его навещать в закрытом учреждении.

– Благодарю, – кивнула Кимура и решительно поставила подпись на первом листе.

Из Никко они уехали только к вечеру. Сандеру тоже разрешили посмотреть видео, правда, настоятеля не очень порадовала эта идея. Все же – чужак, посторонний, иностранец. И – в святая святых. Но с Ёситадой настоятель был настолько приветлив и вежлив, что, видимо, частично это распространялось и на его друзей, поэтому Сандер был милостиво допущен.

И не пожалел. Вернее, пожалел только о том, что не видел церемонии вживую. Участников было не много – видимо, только самые доверенные люди, но все они были разодеты в традиционные одежды. Съемка начиналась в зале, где горели светильники, тысячи светильников. Они разгоняли мрак. Слышалось пение. Потом появился сам Токугава Иэясу. Он вышел из-за шелковой, вышитой гербами рода ширмы, встал на высоком помосте и медленно, с достоинством наклонил голову, приветствуя собравшихся.

Все опустились на колени – камера это запечатлела. А Токугава спустился и прошел мимо них с улыбкой на лице. И вышел на свет – к тем, кто находился снаружи. И они тоже опустились на землю.

– Камера не передает того, что все мы чувствовали в этот миг. Вы знаете, что такое счастье, юные господа? Я теперь знаю.

Сандер ничего не сказал. Он смотрел на экран и понимал, о чем говорит настоятель. На лицах людей на экране была такая эйфория, как будто они все приняли серьезный наркотик. Он видел такие лица – несколько его знакомых употребляли героин. Кто бы это ни был – человек или божество, – он как-то воздействовал на окружающих. Вряд ли специально, чтобы ввести зрителей в заблуждение, в воздухе что-то распылили.

Потом показали много танцующих девушек, потом – приветственные речи и наконец – как Токугаву Иэясу сажают в нарядный паланкин и уносят к автобусу. Сандер улыбнулся.

– Да… – восхищенно протянул он, – никогда не видел ничего подобного.

– Конечно, – улыбнулся настоятель с гордостью, – теперь вы понимаете, о чем я говорю? Не важно, где находится тело, – сердце и дух Тосё Дайгонгэна здесь, в Никко.

– Как ты думаешь, что он имел в виду? Настоятель? Про душу и тело? – спросил Ёситада, когда они выехали из парка.

– Не знаю. Но ты же чувствуешь там такое… ну, покой, радость? Даже я почувствовал. А ты сам говорил – любишь это место.

– Ну да… думаешь, это ками делает? Но тогда Токугава Иэясу, которого я видел, – что он такое?

– О, аватара! – Сандер наконец-то нашел подходящее слово. – Ты-то должен знать. Это же из вашего, из буддизма.

– Это индуизм вообще-то, – заметил Ёситада, – но, ты прав, похоже. То есть он и тут и там одновременно?

– Ну, типа этого. Средоточие силы в Никко – Тосё Дайгонгэн. А Токугава Иэясу – человек и пароход – уехал в Нагою. Воскрешать Като Киёмасу. Интересно, приехал уже?

– Да, сегодня должен был к вечеру прибыть. У меня с ним на завтра встреча назначена. Поговорю еще.

– Ёситада, я есть хочу, давай где-нибудь остановимся.

– Посмотри по навигатору приличное кафе.

Примерно через двадцать минут они сидели за столиком.

– Так, слушай, – вдруг нахмурился Ёситада, – не сходится. Если Като Киёмаса в Нагое, то кого встречали в Кумамото?

– Да… действительно. Выходит, что в Кумамото – его. И он вместе с Токугавой Иэясу встречал в Нагое… кого-то еще? Кого?

– Не знаю… но! – Ёситада достал телефон. – У меня идея. Напрягу-ка я еще раз одного нашего друга. – Он набрал сообщение и отправил.