Медведь. Собаки. Медведь. Собаки.

Там было еще что-то, рядом с Вудуду. Что-то его беспокоило. Для Эдина это было слишком, ему уже начинало казаться, что мозг горит и плавится. Он почти не видел, что происходит вокруг.

А между тем дамы отстали, вокруг были только мужчины.

— Спускайте собак! — кричал король.

А Вудуду уже уходил вверх по реке, бежал, шлепая по прибрежному мелководью. Вот он свернул на берег и исчез в зарослях. Не рано ли свернул, и проследил ли кто его путь — этого Эдин знать не мог. Теперь как повезет.

«Уходи и не возвращайся. Не возвращайся!»

Собакам:

«Слушайте меня…»

В голове что-то взорвалось и потемнело. Он вроде ничего не сказал собакам, он сам не понял, что случилось — собаки и не подумали бежать на зверя. Вся свора словно взбесилась, кружила на месте и заливисто лаяла. Король смотрел на них, вытаращив глаза, и покачивая в руке тяжелую рогатину. Впрочем, не только король так смотрел…

Дальше — вовсе нежданное: из кустов с ревом выскочил медведь и помчался прямо на охотников. Не Вудуду, нет, совсем не он…

Несколько лошадей с наездниками метнулись в разные стороны, кто-то свалился с седла. Собаки продолжали безумствовать. Эдин не понял, почему прямо перед ним чья-то лошадь завалилась на бок, придавив наездника. Бежавший медведь чуть не споткнулся об эту пару — лошадь и ее наездника, наградил человека ударом лапы и навалился на него, рыча.

Ближе Эдина никого не было. И он прыгнул на медведя, выдергивая из-за пояса нож. Один удар зверю подмышку, в сердце — и все, готово. Даже целиться не пришлось, медвежья подмышка как сама подвернулась по руку. Повезло?

Он не собирался никогда в жизни охотиться на медведей. И вообще убивать зверей, с которыми мог говорить.

Встав на колени, Эдин столкнул медвежью тушу с охотника.

Рангар Веллерн лежал и тяжело дышал, его шея и грудь были изодраны. Но, в целом — ничего. На Эдина уставился непонимающе — никак не мог уразуметь, что медведя свалил шут? Лошадь его упала, потому что ногой попала в расщелину в земле и, похоже, сломала её. Слушать лошадь Эдин уже и не пытался, слишком обессилел. А медведь… Только и было, что реву, а так — трех-четырехлеток здешней мелкой породы. Таким зверем не порадуешь любящих подданных. К тому же не тот король его убил…

Вот что волновало Вудуду — он чувствовал рядом еще одного медведя. Недоросток, должно быть, случайно оказался посреди охоты. Хотя — как, почему не сбежал? Некуда было, наверное, когда загонщики дорогу преградили. Не повезло ему.

Как же там Вудуду…

Вокруг уже собралась вся охота. И собаки успокоились, наконец.

Лекарь осмотрел раны Веллерна и вынес вердикт:

— У вас, похоже, сегодня счастливый день, милорд, через пару недель будете как новенький, — и принялся перевязывать.

Подъехавший король разглядывал Эдина с большим интересом, чем медведя, и молчал, и чувства на его лице были написаны самые противоречивые. Остальные охотники тоже молчали — ожидали, что скажет король. Это неопределенность затянулось, и следовало бы уже как-то ее прервать, Эдина слегка мутило и у него кружилась голова, так что появление принца Эрдада оказалось более чем стати. Только вот появился принц не сам, его высочество несли на плаще егеря, и был он в одном сапоге вместо двух.

— Что с моим сыном? — встрепенулся король.

— Отец, я подвернул ногу, когда выбирался из ямы. Я упал, — доложил принц, — и сапог там остался. Сапоги мне! — получилось несколько сумбурно, но все поняли.

Один из егерей спешно стал разуваться.

Тем временем лекарь, который закончил с Веллерном, взялся за ногу принца, и тот вскрикнул от боли.

— Все понятно, ногу придется вправить и перебинтовать, ваше высочество, — вздохнул лекарь, — и некоторое время вы не сможете ходить самостоятельно.

— Как?! А охота?! — принц чуть не плакал. — Сделайте что-нибудь немедленно, уберите эту боль, я хочу охотиться!

Лекарь лишь развел руками.

— Ах, мой дорогой принц! — принцесса Ильяра спрыгнула с лошади, подошла и опустилась на колени перед лежащим на земле Эрдадом. — Мой принц. Мне так жаль.

Лицо короля смягчилось, придворные взирали с умилением, принцу появление невесты придало мужества и отбило желание ругаться и капризничать, и он растянул губы в улыбке:

— Какие пустяки, принцесса.

— К тому же, ваше величество, мы все знаем предсказание, — с улыбкой сказал сольвеннский герцог, — Кандрия станет сильнейшей из держав при Хромом Короле. Так что, при самом худшем раскладе это несчастье может означать начало великого будущего.

— Это просто вывих, ваше величество, всё пройдёт, — с досадой заметил лекарь, тогда как на всех прочих шутка герцога произвела впечатление.

Собственно, это последнее, что слышал Эдин, потому что вокруг него все поплыло и он упал на колени.

— Эй, смотрите! Шут! — крикнул кто-то.

И темнота накрыла.

Он очнулся лежащим на раскладной кровати, в шатре. И в первое мгновение ничего не понял — почему, как сюда попал. Потом припомнил охоту, и все равно остался в недоумении — а было ли это, или привиделось? И вот оно, еще одно видение: огромная черная кошка с рыжими подпалинами длинным скачком перенеслась от дальней полотняной стены и приземлилась около кровати, и хлопнула Эдина мягкой лапой.

Кошка размером с годовалого теленка.

Он перестал дышать, все еще сомневаясь — это явь?

Пантера королевы Кандины.

Пантера зарычала, выпустив когти, и прошлась лапой по его камзолу, шелк треснул.

Госпожа Дина будет недовольна.

«Не надо, — попросил Эдин кошку. — Ты моя. Я свой. Слушайся меня. Не надо…»

Так это явь?

«Я свой. Не надо!»

Кошка попятилась.

Заодно Эдин вспомнил, где видел такого зверя: в Охотничьем зале замка. Точнее, там он видел чучело.

— Не надо, Лим. Иди ко мне! — раздался рядом голос королевы Кандины.

Эдин попытался вскочить.

— Лежи, — строго сказала королева. — Ты просто свалился в обморок, глупый мальчишка, от истощения. — Лим, следи, чтобы нас не подслушивали!

Пантера встала, обошла шатер и вернулась к королеве за очередным поглаживанием.

Кандина передвинула стул ближе к кровати и снова села — теперь Эдин мог смотреть на нее, не поворачивая головы. Кошка, урча, тут же улеглась.

— Собственно, понятно, ты тот тай, который помешал охоте, — сказала Кандина, — мне просто надо было убедиться. Ты точно тай, и тебя плохо учили.

— Никак не учили, ваше величество, — пояснил Эдин.