равно видела в ней опасность. Эта женщина в сговоре с моей мамой могла сделать оставшиеся дни свободы невыносимыми. Не со зла, а из лучших побуждений, но это не меняло суть. Да и к тому же я не была готова к тесному общению с ней, хотя это было бы правильно для светлого мира.

– Я напугана и, кажется, не готова к замужеству.

– Не переживай! Мы прекрасно тебя понимаем и поддерживаем, – она взяла меня за руку и сжала пальцы. – Никто не будет давить на тебя. Пусть все идет своим чередом. А платье прекрасное.

– Но я бы хотела что-то поскромнее. – Когда мою руку отпустили, я указала на декольте.

– На очереди еще очень много вариантов. Примерим все и выберем лучшее!

Мама не шутила, когда говорила это. Несколько часов меня раздевали и снова наряжали в платья разных моделей: обтягивающие, пышные, с длинным шлейфом, короткие, с рукавами и без них. Когда на очереди было последнее платье, я уже потеряла даже последние крупицы заинтересованности, благодаря которым держала в узде порывы женщин превратить меня в куклу, и была готова пойти голой. Мой измученный вид никто не замечал, и суматоха, смех и бурные обсуждения продолжались до самого конца.

Пока я не надела его.

Платье с длинными рукавами и вырезом лодочкой. Скромное, без ярких деталей и блесток, кружева и тугого корсета. Оно было сделано из шелка, поэтому сияло и не требовало украшений, тело чувствовало легкость, кожа наслаждалась мягкостью и прохладой ткани, а юбка была в меру пышной и с небольшим шлейфом.

Я влюбилась, потому что могла представить себя в нем рядом с Брайеном. Он мог обнять меня и не обжечься, мог гладить меня, и я бы чувствовала каждое прикосновение. Впервые за день я увидела в отражении улыбающуюся себя, но вспыхнувший огонек тут же погас, потому что я запретила себе забываться в своем воображении.

– Вас ждут, – прошептала помощница. – Вам правда идет это платье.

То, что платье впечатлило меня, не утаилось от мамы и миссис Брукс. Они одновременно сказали, что это то самое, и стали договариваться о покупке. Нужно было что-то придумать, потому что я не хотела выходить за Дэйва в том, что так сильно меня зацепило.

– Оно слишком дорогое.

– По лицу видно, что оно тебе нравится. Не переживай о цене, солнышко.

Мама погладила меня по плечу и посмотрела так, будто я настоящее чудо. Сердце защемило, и в горле встал ком. Мой отказ расстроил бы ее, да и никаких адекватных причин больше придумать не получалось. Все ушли, остались только мы с помощницей, которая сняла необходимые для ушивки платья мерки.

На прощание миссис Брукс крепко обняла меня и сказала, что будет рада завтра провести время семьями. Я пролепетала, что это взаимно, и мы разошлись на положительной ноте, но на сердце у меня лежал огромный камень.

Расставание с Брайеном прошлой ночью не давало покоя. Мы не ссорились, но между нами определенно возникло напряжение. Когда я встретилась с ним, мое приветствие прозвучало неуверенно и тихо.

– Что с настроением? – спросил он, поправляя мой парик.

– Переживаю, что после вчерашнего ты обижен на меня.

– Все в порядке. – В доказательство он взял меня за руку и притянул ближе к себе. – Это все?

– А еще я купила сегодня свадебное платье, – я не говорила, а бубнила под нос.

– Красивое?

– Даже слишком. Я была против, так как не хотела идти на собственную свадьбу в чем-то столь восхитительном. Только не с Дэйвом.

– Ему повезло.

Брайен был спокойным и расслабленным, казалось даже, что ему все равно. Но его слова о букете в спальне кричали об обратном, и меня тревожило то, что вновь выбрал тактику умалчивания.

– Ты серьезно так думаешь?

– Что ему повезло? Ну, тут, конечно, как посмотреть…

Уткнувшись ему в грудь, я крепко-крепко его об– няла.

– Ты и сам знаешь, чего я на самом деле хочу.

– Знаю. – Он чмокнул меня в макушку и обнял в ответ. – Давай не будем тратить время на драму и насладимся нашим счастьем.

Он не представлял, как плохо я чувствовала себя из-за того, что днем готовилась к жизни с другим. Я будто предавала его, нас, и это не давало мне покоя. Но Брайен был прав, поэтому я сдержалась и не стала просить у него прощения за это платье.

Глава 38

Мы добрались до поляны, изученной мной вдоль и поперек, удобно расположились на покрывале. Прохладный ветер обдувал лица, разносил по округе легкий аромат цветов, украшающих пестрыми пятнами траву. Я помнила каждый оттенок, так как рисовала те пейзажи несколько раз, и мне не нужно было зрение, чтобы видеть красоту вокруг. Связь с этим местом возникла давно, а после потери браслета она усилилась.

Положив голову на плечо Брайена, я почувствовала умиротворение. Вот то, о чем я мечтала, чем хотела наполнить всю свою жизнь. Язык не поворачивался говорить в такой обстановке о проблемах и недопонимании. Мне хотелось насладиться нашим уединением и вспомнить, как нам было хорошо еще пару дней назад, пока мы не стали задумываться о чем-то большем.

А большего я хотела во всех смыслах.

– Не думаю, что где-то может быть лучше, чем здесь, с тобой, – шепотом призналась я, прижимаясь сильнее к Брайену, утопая в объятиях.

– Земля твердая и холодная, мягкая и теплая постель удобнее, не считаешь?

– Может быть.

– А ты краснеешь. – И я чувствовала это: смущение постоянно выдавало меня. – Мило.

– Каждый раз, когда ты видишь отражение эмоций на моем лице и озвучиваешь это, я начинаю тебе завидовать. Ты молчаливый и не очень часто любезный, и я, ко всему прочему, не могу посмотреть на твою мимику, улыбку или нахмуренные брови.

– Это можно исправить.

– Как?

Вместо ответа на вопрос Брайен полез в карман моих штанов и извлек из них телефон. Он вручил его мне в руки, развернул меня к себе лицом и аккуратно устроил на своих коленях. Мы уже сидели так, только тогда мне было стыдно за свои действия. Крепкие руки легли на мои бедра, слегка сжали их, и мурашки пробежали по телу. Я поерзала, прокашлялась, постаралась отвлечься от вспышек возбуждения в голове и во всем теле.

– Включи фонарик, – вдруг сказал Брайен.

– Что?

Я не понимала его. Зачем ему говорить такое? Пока я широко раскрытыми глазами пялилась в одну точку впереди, он аккуратно снял