– Карина, прекрати.

– Ты ведешь себя, как ребенок.

– Ты ведешь себя, как ребенок.

Да, она вела себя по-детски, к тому же это было опасно, но Карине очень нравилось бесить Фарида, и она не могла остановиться. Если ей суждено умереть, то она хоть развлечется в последние минуты, доводя до ярости человека, который отнял у нее все.

Уголком глаза она увидела, как фальшивая Ханане заулыбалась. Фарид глубоко вздохнул и сжал губы.

– Это очень на тебя похоже. От тебя больше нечего ждать, кроме припадков, достойных незрелого ребенка.

Тут Карина разозлилась.

– Это я-то незрелая? Да неужто? А твоя одержимость прошлым, значит, очень зрелая? Это извращение, если хочешь знать!

– Исправить то, что не должно было быть сломано, – не извращение. Это ведь ты столкнула наши жизни с назначенного им пути. Если кто-то и виноват в создавшейся ситуации – это ты.

В детстве Карина была убеждена, что Фарид – самый умный человек на всем белом свете. Но сейчас он сидел перед ней, и она понимала, что он видит и слышит только то, что хочет видеть и слышать.

Карина перевела взгляд на нежить, но все-таки смотрела немного мимо – так ей было легче.

– А что ты можешь сказать по поводу всего этого? Или он, вернув тебя с того света, забрал у тебя язык?

Нежить открыла рот, но тут же его закрыла. Фарид выглядел так, будто сейчас набросится на Карину. А Малик, казалось, попал в самую неприятную ситуацию в своей жизни. Прекрасная картина. Как гриоты будут описывать этот момент в своих сказах – как торжество или трагедию?

Если честно, Карине было все равно. Она вздохнула.

– Слушай, Фарид… Расскажи, каков план, и покончим с этим.

Фарид начал:

– Как тебе известно, Сонанде находится на грани уничтожения. Спасти его можно, только совершив Обряд Обновления, для проведения которого требуется душа царицы. Ханане еще не заняла трон, поэтому титул царицы пока принадлежит тебе. Именно поэтому, с тяжелым сердцем, я решил…

– Я сделаю это. Я стану твоей жертвой.

Карина долго готовилась к этому мгновению, но все равно, когда она произносила эти слова, у нее пересохло во рту. Она вспомнила слова бабушки Баии: Истинный путь в том, чтобы никогда не забывать, кто нуждается в тебе больше всего на свете. В ней нуждается народ Зирана. В ней нуждаются все народы Сонанде. Ради них она отбросит желание взять верх над Фаридом.

Ради них она умрет.

Фарид прищурился.

– Та Карина, которую я знаю, никогда бы так просто на это не согласилась, – с подозрением сказал он.

Та Карина, которую знал Фарид, умерла в тот момент, когда наемный убийца зарезал ее мать, и умерла еще раз, когда она потеряла свой дом, и снова, когда ее праматерь сказала ей, что ее смерть принесет больше пользы этому миру, чем ее жизнь.

Карине вдруг захотелось вернуться обратно в камеру. Когда лежишь в грязи, жизнь кажется намного проще.

– Так как ты доверяешь мне примерно так же, как я тебе, я могу поклясться на крови. Это подтвердит мои слова.

– Нет! – в один голос вскричали нежить и Малик. В голосе юноши послышалась такая мука, что у Карины закололо сердце. Но, наверное, он просто притворяется, как тогда, в Храме Солнца. Или, может быть, в глубине души Малик по-своему переживает за нее, но ведь он улраджи, его чувства не могли не исказиться из-за этого.

Карина не знала, что больней – первое или второе.

Фарид холодно посмотрел на нее, затем кивнул.

– Иссам, дай ей кинжал.

Когда клинок оказался у нее в руке, ее накрыла тяжесть полного осознания того, что она собирается сделать. После клятвы она либо умрет во время Обряда Обновления, либо – если она каким-то образом избежит его и нарушит тем самым клятву – у нее просто остановится сердце.

Ее рука дрогнула.

Помни, кому ты нужна больше всего.

– Повторяй, что я скажу, ничего не прибавляя и не пропуская, – сказал Фарид, и Карина кивнула. – Я клянусь стать душой царицы, потребной для Обряда Обновления. Я исполню свой долг и ни при каких обстоятельствах не буду пытаться остановить либо нарушить ритуал.

– Я клянусь стать душой царицы, потребной для Обряда Обновления. Я исполню свой долг и ни при каких обстоятельствах не буду пытаться остановить либо нарушить ритуал.

Лезвие ножа взрезало ладонь, и магия клятвы проникла в кровь – сила более древняя, чем магия завенджи или улраджи, связала ее жизнь с произнесенными ею словами. Когда дело было сделано, Фарид улыбнулся.

– Это было нетрудно, не так ли?

Он был прав – это оказалось нетрудно. Ей даже стало как будто легче. Она не свергнет Фарида, но мир продолжит существовать, и когда-нибудь кто-нибудь все же это сделает.

– Когда будет проведен обряд? – спросила она.

– У нас есть все необходимые для этого предметы, и мы можем сделать это в любое время. Но, так как ты выбрала путь сотрудничества, я проявлю милосердие. Мы совершим ритуал завтра на закате, а до тех пор к тебе будут относиться, как к высокопоставленной гостье, а не как к пленнице. – Он замолчал на секунду, и в его глазах промелькнуло искреннее сожаление. – Это меньшее, что я мог бы для тебя сделать в твой последний день.

Нежить все это время молчала, но тут горько и беспомощно всхлипнула. Малик положил руку ей на плечо и сказал:

– Позвольте я провожу вас в отведенные вам покои, ваше высочество.

Карина перевела взгляд с плачущей нежити на руку Малика у нее на плече, затем на поджатые губы Фарида. После клятвы на крови говорить было, в общем-то, не о чем, но она не могла упустить возможности поддеть Фарида в последний раз.

– Кажется, я была неправа, – сказала она. – Ты демонстрируешь настоящую зрелость, потому что тот Фарид, которого я знала, не смог бы стерпеть, если бы Ханане предпочла ему компанию другого мужчины.

Карину повеселила растерянность на лицах нежити и Малика, но истинное удовлетворение принесло ей выражение ярости на лице Фарида. Карина с трудом подавила улыбку – он попался. Теперь хорошенько присыпать рану солью.

– Я понимаю, почему он ее привлекает. Они практически одного возраста, а ты для нее уже почти дед. Если тебе интересно мое мнение, твой ученик в скором времени станет представлять для тебя серьезную опасность. Но знаешь, что в этой ситуации смешнее всего?

Фарид был значительно выше ее, но Карине казалось, что она смотрит на него сверху вниз, когда она сказала:

– Вернув Ханане