так разозлился на тебя в тот день, когда ты свалила после нашего секса, вовсе не в том, что у меня были сомнения по поводу того, как мы поступили с Домом. В каком-то смысле, я думаю, мы сделали ему некое одолжение. Дом был влюблен в Сару. Так сильно, что у него не хватило духу порвать с ней и двигаться дальше. Он остался с тобой только потому, что ты была его запасным выходом. Мне было отвратительно наблюдать, как вы оба совершаете ужасный выбор и не можете остановиться. А потом он умер, и сквозь всю эту боль и чувство вины за то, что мы-то остались живы, что мы не смогли как-то остановить это, единственным проблеском света оказалось то, что вы оба спаслись от чудовищного брака. После того как мы переспали, мне казалось, что ты меня использовала. Будто бы я твой утешительный приз. Как будто ты трахнула меня просто для того, чтобы доказать свою правоту. Что ты все еще хранишь его в своем сердце.

Я помотала головой.

– Я переспала с тобой, потому что думала о тебе каждую ночь, еще с самого Рождества, – говорю я, захлебываясь словами. – Потому что я тебя до сих пор любила. Господи, Джо, знал бы ты, как я тебя люблю.

С облегчением плечи Джо опускаются. Он качает головой. Между нами до сих пор стоит какой-то невидимый барьер. Я рада, что он здесь, прямо-таки гудит, напоминая нам не сближаться.

– Окей. Супер. Значит, ты любишь меня, а я люблю тебя. Дело закрыто. Возвращайся в Массачусетс, и мы продолжим с того места, где остановились, в Испании. Не обязательно все усложнять, – предлагает он.

Потирая лоб, я обвожу взглядом комнату.

– А что подумают люди?

– Что мы мило смотримся вместе, – холодно отвечает он.

– Никто не примет нас за пару, – я слишком волнуюсь. – Было бы все так просто. Если бы только Дом знал, что когда-то была твоя Эверлинн…

– Да, я как раз думал об этом, – перебивает меня Джо. – Пока летел сюда на самолете. Я уверен, что он уже знал обо всем.

– Знал? Это как понимать?

Он берет меня за руку и тащит на край кровати. Мы оба плюхаемся на нее. Взгляд у него проницательный, но в то же время настороженный. Возможно, даже немного маниакальный.

– Дом обладал хорошей памятью. Мама всегда шутила по этому поводу. Он помнил буквально все, – рассказывает Джо. – Дни рождения, исторические даты, совершенно ему незнакомых людей в школе. И я вдобавок помногу говорил о тебе.

– То есть ты хочешь сказать, что он уже знал, кто я, когда мы встретились, и все равно решил меня добиваться? Чтобы насолить тебе? – в моем голосе звучит капля подозрения. Дом был далеко не святошей, но он также не был и нарочито злобным.

Джо помотал головой.

– Нет, не для того, чтобы насолить. Думаю, он уже только потом понял, что ты та самая Эверлинн. Моя Эверлинн. Он понял, что к чему, после того, как мы встретились перед Рождеством.

– С чего ты это взял?

– Кое-что произошло после праздников. Когда я предложил пообедать с тобой, чтобы познакомиться поближе, Дом сказал, что пойдет со мной, чтобы ты не чувствовала себя в засаде. Он почти никогда не говорил о тебе в моем присутствии, тогда как раньше он расспрашивал о тебе без умолку. Я думаю, что помолвкой он решил вбить кол в землю. Дом обычно так не торопил события.

Я перевариваю все его слова. Если вдуматься, то у Джо очень верное замечание. Дом действительно казался немного не в себе после того, как мы вернулись от его родителей после Рождества. Предложение руки и сердца было и вправду неожиданным.

Охренеть. Неужели Дом все понял?

– Но… как? – тихо произношу я, теперь чувствуя себя опустошенной и разбитой. Да это же лишено здравого смысла. Вообще всякого. – Почему он так поступил с нами?

– Потому что его страх проиграть был сильнее, чем потребность поступить правильно – по той же причине он встречался и с тобой, и с Сарой. – Он встал и подошел к окну. – И потому что, как мне кажется, он пытался внушить себе, что действует во благо нам. Он видел, как я утопал в тебе в течение многих лет. Всегда говорил, что я совсем потерял голову, раз не пытаюсь отпустить ситуацию и жить дальше. Каждую девушку, каждое свидание я сравнивал с тобой. И все они не соответствовали тому, что было у нас. Он хотел, чтобы я начал все с чистого листа. Вот столько мне всего известно. А Дом всегда считал, что знает все лучше других.

Джо нервно двигает челюстью вперед-назад, задумчиво глядя на улицу.

– Да чтоб тебя, Дом! – Джо берет телефонный аппарат, стоящий на тумбочке рядом с ним, вынимает вилку из розетки и бросает его через всю комнату прямо в стену. Он разлетается на три части и падает на пол. Я плачу. Мне никогда еще не причиняли такой боли, и я теперь даже не могу посмотреть Дому в глаза. Я уже не смогу сказать ему, какой он подонок, сволочь и обманщик. Если бы он не вернул Джо в мою жизнь, он бы оказался самым худшим, что со мной случилось в этой жизни.

Я лежу на кровати, зарывшись лицом в руки, и рыдаю. Хриплый голос Джо разносится где-то над моей головой.

– Я думала, что у вас двоих весьма дружеские отношения. Что вы ладите друг с другом, – голос мой звучит приглушенно, так как я прижалась губами к жесткому белью гостиничной кровати.

– Да нет, мы ладили, само собой. Сейчас уже неважно. Несмотря на то что Дом был любимчиком в семье, а также человеком, который не останавливался на достигнутом, я обладал тем, чем никогда не обладал он. Я был самым здоровым среди нас. Был тем, за кого моим родителям не нужно было беспокоиться. Я воспринимал свое здоровье как должное. Я даже курил прямо перед его лицом. Слишком много выпивал. Мы любили друг друга до смерти. Я и Дом были так близки, как бывает только тогда, когда знаешь, что можешь кого-то потерять. Мы вместе ходили в походы, вместе ездили смотреть матчи, стали соседями по дому и общались как минимум по несколько раз в неделю. Но в конечном итоге он все равно посчитал, что заслуживает тебя больше, чем я. Он думал, что был вынужден страдать за ошибки в прошлой жизни. Часики его постоянно тикали, напоминая ему, что его время на