– Скажи, – медленно произнесла я, – известно ли тебе, куда папа мог спрятать важные документы? Документы, способные бросить тень на него и других?

– В камин, – пожал плечами Николас.

– А если бы хотел их сохранить?

Николас явно заколебался.

– Могу я спросить, зачем вам это, миледи?

Я объяснила в двух словах про вырванные из дневников страницы, и старый слуга нахмурился.

– А вы не боитесь, что эти бумаги – если они есть – опорочат память вашего батюшки?

– Опорочат сильнее, чем сумел он сам?

– И такое возможно. У старых родов много тайн. Чего вы хотите добиться, тревожа память мертвых?

– Хочу понять, что случилось. Почему отец сделал то, что сделал?

– Не все ли равно сейчас? Это не вернет ни вашу семью, ни Мортейнов. Может, лучше думать, что он повредился умом, и молиться за его душу?

– Не вернет, – согласилась я. – И едва ли обелит отца. Но я должна знать правду. Николас, пожалуйста!

Он пожевал губами, размышляя.

– В подвале, – сказал, наконец, Николас. – Тайник в подвале. В одной из комнат рядом с камином.

Я выхватила из комода четки.

– Веди.

Записи действительно нашлись в тайнике, который показал Николас, и, просматривая их, я малодушно подумала, что старый слуга, возможно, был прав. Возможно, мне не стоило этого знать. Хотелось спрятать голову под одеяло, точно ребенку, тем более, что мертвых действительно не вернуть.

Отец не пытался обманывать себя: он слишком хорошо знал своих старых друзей. И, отправляясь к Мортейнам «поговорить», хоть и надеялся на мирный исход беседы, но ожидал боя. Оттого и предложил отправить Рэндольфа с отрядом накануне, обещав лорду Бенедикту свою защиту. И регент, предупрежденный о заговоре, действительно отправил наследника Мортейнов на разведку в землю лорда Хейли, чтобы тот не спохватился раньше времени, что отец задерживается.

Разбирая письма, я в какой-то момент зажмурилась и замотала головой. Наверное, отец считал, что прав, заранее ожидая худшего, но читать, как он размышляет об этом, оказалось невыносимо. Было в его словах что-то холодное, бездушное, словно не шла речь о людях, с которыми вместе сражались, дружили, растили детей. И о гибели этих детей, как и прочих непричастных, отец рассуждал, как о неизбежных сопутствующих потерях, отчего у меня мороз пробегал по коже. Как и от того, что он искал в происшедшем положительные стороны – регент отдал земли Мортейнов нам, и отец планировал передать их Мартину, когда тот заматереет – чтобы и младшему его сыну не приходилось думать, чем жить.

Лорд Грей лгал и в этом – едва ли отец рыдал как ребенок. Как всегда сказал, что сделанного не изменить, нужно жить дальше.

Тем более, что он утверждал, будто старшие Мортейны получили по заслугам, ведь заговор действительно был – точнее, отец полагал, что был, потому что сохранил в бумагах письмо лорда Бенедикта, адресованное племяннику короля Ландернау. Его нашли на трупе гонца, когда корабль, на котором он находился, разбило о скалы.

И обнаружили это письмо люди лорда Грея.

Само письмо лежало тут же – бумага и чернила совершенно не выцвели, защищенные магией от воды и сырости. И по поводу его содержания лорд Грей не солгал.

Вот только слишком уж подробным было это письмо – словно написано кому-то, кто не в состоянии держать в памяти прежние договоренности. Я передала его Николасу:

– Сможешь сказать, действительно ли это почерк лорда Бенедикта?

– Простите, миледи, – покачал головой он. – Мне он не писал.

И в самом деле, зачем бы ему?

Я отложила подозрительное письмо в сторону и продолжила читать, передавая Николасу один листок за другим. Когда я закончила, было далеко за полночь. . В последних записях отец утверждал, будто письмо Мортейнов все-таки было фальшивым. Лорд Грей скорее всего об этом знал, как знал и регент – но, намереваясь убить короля и взять под контроль наследницу, прекрасно понимал, что Мортейны останутся верны династии. Их просто убрали с доски, убрали руками моего отца, так и не научившегося разбираться в интригах.

– Как же это так, миледи, – прошептал Николас. – Выходит, и лучшему другу верить нельзя?

Лицо его в сиянии светлячка казалось серым, и я всерьез испугалась.

– Сбегать за Аланом?

– Нет. Все хорошо, миледи. Правда, хорошо. – Он слабо улыбнулся. – Не беспокойтесь обо мне, назло этому гов… простите, миледи. Словом, назло ему не сдохну. Еще и ваших детишек понянчу. Но что же теперь делать? Если уж магистр его прищучить не смог…

Я попыталась собрать документы в стопку – руки дрожали.

Нужно передать эти записи Ричарду, а тот покажет их королеве. Это уже не попытка убить владетеля удела, это уже участие в покушении на его величество. Удавшемся покушении. Королева этого не простит, как не простят и те, кто сейчас рядом с ней, кто потерял родню в развязавшейся после войне. Лорду Грею конец.

– Прищучим, – пообещала я. В этот раз ненависть почему-то не клокотала внутри, застилая разум кровавой пеленой. Она словно собралась в груди ледяным кристаллом, прочным как алмаз, замораживая все чувства и придавая странную ясность мыслям. Прежде чем давать бумагам ход, нужно удостовериться, что письмо поддельное: отец так и не смог определиться с этим окончательно. В последние месяцы тон записей изменился – это уже не был тот хладнокровный и уверенный человек, что писал в самом начале. Отец чувствовал себя загнанным в угол и готов был покончить со всем разом, но и этой возможности ему не оставили.

– Разбуди конюха и вели седлать коня для меня, как можно быстрее, – распорядилась я. – Я еду к Мортейнам.

– В одиночку? Возьмите хоть полдюжины солдат.

– Они только замедлят меня. – Я улыбнулась. – Разбойники ночью спят, а чумные меня не догонят.

Бегали они, конечно, быстро, но не быстрее лошади.

– Нет, миледи. Помните, что случилось в прошлый раз, когда вы сломя голову помчались вершить месть в одиночку?

– Помню. – Я на миг опустила голову и снова вздернула подбородок. – Такая у ж я есть, Николас. По-другому не могу.

– Простите, миледи, но если вы не возьмете хотя бы солдат, я немедленно разбужу капитана и властью сенешаля потребую не открывать вам ворота. Или снова стукнете меня по голове?

Вот это уже был удар ниже пояса, и пришлось уступить.

– Хорошо, – вздохнула я. – Вели дать мне охрану.

Конечно, по-хорошему надо было дождаться, когда вернется Ричард. Но я так и не научилась терпению. Подвесила светлячок высоко над головой так же, как это делал Акиль. Только бы Рэндольф не успел уехать!

Я примчалась к Мортейнам в самый последний момент – во