– Ты знаешь, – медленно заговорил Махмуд, – а ведь я впервые услышал о какой-то там тайне. И по-прежнему верю в «официальную» версию – я не суеверен.

– Того я и добивался, – кивнул ван Тромп. – Эту дикую историю слышали только мы со Свеном. И все-таки – и все-таки… – Капитан нахмурился и даже словно постарел. – Иногда я просыпаюсь среди ночи и спрашиваю себя: так что же случилось с Агню?

Джубал воздержался от комментариев, раздумывая, стоит ли дополнять эту историю своим рассказом. Интересно, говорила ли Джилл Бену про Берквиста и этого, второго, – как его там, Джонсон? Сам Джубал ничего такого Бену не рассказывал – сначала было не до того, а на следующий день, по трезвом размышлении, и вовсе решил воздержаться от обсуждения происшедшего. И описал ли ему кто-нибудь Сражение при Плавательном Бассейне? Вряд ли, они же все слышали телефонный разговор с Дугласом, а потому знают «официальную» (опять!) версию: первая группа так и не появлялась. Вдобавок, в окружении Джубала сплетничать было не принято: сплетники в доме не задерживались, а распространение слухов доктор Харшоу считал своей личной привилегией.

Но вот Джилл могла Бену рассказать… и взять с него слово все держать в секрете? Бен ни о каких исчезновениях с Джубалом разговора не заводил, да и сейчас понимающих взглядов не бросал.

Кой хрен, а что тут еще оставалось делать? Только молчать в тряпочку да стараться вдолбить Майку, что он не должен «исчезать» каждого не приглянувшегося ему незнакомца.

Его тягостные раздумья прервала Энн:

– Начальник, там пришел мистер Бредли. Ну, это тот, который называл себя «старший помощник мистера Дугласа».

– Но ты его, конечно, не пустила.

– Конечно. Мы пообщались через переговорное устройство. Говорит, что принес тебе бумаги и будет ждать ответа.

– Пусть просунет в щель. Скажи ему, что ты мой старший помощник и что при необходимости передашь ему расписку в получении документов. Это помещение все еще является марсианским посольством.

– Мы что, так и оставим его за дверью?

– Майор Блох наверняка предложит ему стул. Энн, я знаю, что ты девочка из приличной семьи и очень трепетная натура, но только на этот раз нам придется показать себя хамами. Мы ни на вот столько не сдвинемся и доброго слова никому не скажем, пока не получим все, что нам нужно.

– Слушаюсь, начальник.

В объемистом пакете оказался всего один документ, зато во множестве экземпляров; Джубал раздал их всем присутствующим.

– За каждую лазейку, ловушку, зацепку или двусмысленность девочкам выдаю петушка на палочке. Ну и мальчикам тоже достанется какой-нибудь приз.

Наступило молчание, прерванное в конце концов самим же Джубалом:

– Честный политик – единожды продавшись, дальше не продается.

– Похоже на то, – согласился Какстон.

– Остальные?

Претендентов на петушка на палочке не нашлось. Дуглас только придал устному соглашению аккуратную юридическую форму.

– Ну, значит, так тому и быть, – весело подытожил Джубал. – Теперь Майк эту радость подпишет, и пусть все – особенно вы трое, шкипер, Свен и Стинки, – заверят каждый из экземпляров. Мириам, вытаскивай печать. Кой черт, запустите сюда Бредли, пусть тоже подписывает, – а потом налейте ему. Дюк, сообщи там, что мы съезжаем, потребуй счет. Позвони в «Грейхаунд», пусть присылают свою таратайку. Свен, шкипер, Стинки – мы покидаем этот город, как Лот покинул Содом, – почему бы вам не съездить на природу и не отдохнуть. Кроватей хватает, кухня отличная, забот никаких.

Доктор Махмуд принял приглашение, а женатые попросили перенести его на другой день. Заверяли соглашение довольно долго – Майку очень понравилось писать свою фамилию, каждую букву он вырисовывал тщательно, не торопясь, с поистине артистическим наслаждением. К тому времени, как он кончил работу над последним экземпляром и Мириам последний раз поставила печать, остатки снеди и неоткупоренные бутылки были уже погружены в автобус, а рассыльный гостиницы доставил счет.

Небрежно скользнув взглядом по весьма и весьма солидной сумме, Джубал наискось написал: «К оплате – Дж. Харшоу за В. М. Смита» – и протянул листок Бредли.

– Пусть этим займется ваш шеф.

– Сэр? – недоуменно моргнул старший помощник.

– А, понимаю. Вне всяких сомнений, мистер Дуглас поручит это Главе Протокола. В таких делах я полный профан.

Бредли взял счет.

– Да, – задумчиво сказал он, – тут нужна виза Ла Рю – ему я и передам.

– Благодарю вас, мистер Бредли. За все.

22

В некоторой метагалактике, в некоторой галактике, в дальнем закутке, в малом спиральном витке, именно в том, в котором мы живем, не далеко, не близко от звезды, широко известной в узких кругах как «Солнце», взорвалась (по-ученому говоря – «стала новой») некая другая звезда. Она засверкает на небосводе Марса через тройку преисполненную (729) марсианских лет, а на небосводе земном – через тысячу триста семьдесят земных, что, как вы и сами прекрасно понимаете, одно и то же. Старики отметили оную пароксизмальную пертурбацию как полезную для поучения подрастающего поколения, не оставляя, однако, оживленного обсуждения парадоксальных проблем пресловутого поэтического произведения, панорамно портретирующего приснопамятную пульверизацию пятой планеты.

Отметили они и отбытие «Чемпиона», без особых, правда, комментариев. За чужим детенышем, отправленным на корабле, продолжали присматривать, но не более того – ждание взрастит плоды, достойные тщательного гроканья. Оставшиеся на Марсе люди вели борьбу со средой, смертельно для них опасной (стоит ради справедливости заметить, что в Свободной Стране Антарктике условия жизни еще опаснее). Болезнь, называемая иногда «тоской по дому», заставила одного человека развоплотиться. Старики взлелеяли истерзанную душу, а затем направили ее по месту принадлежности для прохождения дальнейшего исцеления; не считая этого прискорбного эпизода, марсиане в дела гостей не вмешивались.

Для людей взрыв звезды прошел незамеченным – в те времена возможности земных астрономов были еще ограничены скоростью света. Человек с Марса побыл сенсацией, но недолго. В Сенате Федерации лидер меньшинства призвал «смело, по-новому» подойти к проблемам перенаселения и недоедания в Юго-Восточной Азии – в частности, для начала увеличить пособия семьям, имеющим пять и более детей. Миссис Перси Б. С. Сучек возбудила гражданское дело против городского совета Лос-Анджелеса: пять дней атмосферной инверсии безвременно свели в могилу ее любимого пуделя Пиделя. Синтия Дюшес объявила о своем намерении произвести на свет Идеального Младенца при содействии научным образом подобранных донора и вынашивающей матери. В настоящее время эксперты рассчитывают момент зачатия, долженствующий с гарантией обеспечить чудо-ребенку равно гениальные способности буквально во всех искусствах – от музыки и живописи до управления государством. Кормление грудью (с помощью, естественно, гормональной терапии) будущая мать отважно брала на себя. С разрешения (а точнее – по настоянию) Синтии интервью, посвященное в основном психологическим преимуществам естественного вскармливания младенцев, иллюстрировали снимки, наглядно демонстрировавшие ее высокую одаренность по этой части.