Она отвернулась.

— Наверное, то, что подумал.

Даже не видя его лица, Рапсодия знала, что он улыбается.

— Хорошо, значит, ты не станешь спорить с тем, что я сделал правильный вывод.

Рапсодия посмотрела на гладиатора. Она хотела напомнить ему о том, что на самом деле она пришла сделать ему массаж, но язык не поворачивался произнести нужные фразы. Ллаурон с самого начала знал, как отреагирует Константин, когда она заявится к нему в столь откровенном наряде. Она совершила глупость, поверив ему. Рапсодия опустила голову.

Гладиатор нагнулся еще ниже, его губы оказались возле ее уха.

— Ты моя должница, — негромко проговорил он. — Быть может, хватит всего одного раза. Без слов ты дала мне понять, что проведешь ночь в моей постели. Неужели Дающая Имя возьмет свое обещание назад? Кстати, я знаю, кто ты такая: прошлой ночью я слышал, как ты прошептала мое имя, и меня охватили замечательные ощущения. Хочешь угадать, в каком месте они были особенно сильными?

Она заморгала, но ничего не ответила. Константин наверняка почувствовал, как она зажгла свечу, обещав бодрствовать рядом с ним и взять себе его боль.

Улыбка гладиатора стала еще уверенней. Он протянул огромную руку и осторожно коснулся указательным пальцем золотого локона. Потом кончиком шершавого пальца погладил ее по щеке.

— Пойдем со мной, — умоляюще простонал он. — Я больше не сержусь и не буду плохо с тобой обращаться. Тебе нечего бояться. Рассчитайся со своим долгом, Рапсодия. — Он склонился к дереву, его дыхание согревало ее шею. — Я должен тебя поиметь.

Рядом, слева от Рапсодии, возник лорд Роуэн. Константин заметил его, опустил руку и повернулся, чтобы уйти. Одновременно его губы коснулись ее волос.

— Я тебя поимею, — прошептал он. — Обещаю.

И он зашагал прочь. Рапсодия почувствовала, как голос возвращается к ней.

— Константин?

Он оглянулся, в его глазах не было страха, а лицо вновь стало спокойным.

— Возможно, ты прав, — проговорила она, глядя ему в глаза. — Но это произойдет только в том случае, если мы оба захотим. Ты меня понял?

Он еще несколько мгновений молча смотрел на нее, а потом повернулся и ушел.

Рапсодия почувствовала, как теплая рука легла на ее плечо, и на нее снизошло небывалое умиротворение, ей ужасно захотелось спать.

— С тобой все в порядке, дитя? — спросил лорд Роуэн бархатистым, как теплое вино, голосом.

— Да, милорд, — ответила Рапсодия, поворачиваясь к нему.

— Я поговорю с ним.

Рапсодия собралась все ему объяснить. И тут на нее обрушилось отчаяние: она подумала, что ей суждено вечно повторять одни и те же ошибки, а потом снова и снова наблюдать за их последствиями. В ее сознании всплыли слова Эши, которые он произнес уже очень давно:

«Ты никогда не умрешь. Представь себе, как ты снова и снова теряешь окружающих тебя людей, любовников, супруга, детей».

Рапсодия почувствовала, что страшно устала. Она посмотрела в суровое лицо лорда Роуэна и разрыдалась.

— Почему ты плачешь?

— Это не важно, — всхлипывая, пролепетала Рапсодия, глядя в его черные глаза. — Милорд Роуэн, вы обещаете сделать мне одолжение? Ну пожалуйста?

На суровом лице промелькнула тень улыбки.

— Поразительно, — прошептал он. — Обычно меня просят о том, чтобы я держался подальше. Впрочем, намерьены и раньше обращались ко мне за помощью. Однако ты первая, кто сделал это в расцвете юности.

— Пожалуйста, милорд, — умоляюще попросила Рапсодия. — Пожалуйста, скажите, что однажды вы ко мне придете.

Некоторое время лорд Роуэн молча смотрел на нее.

— Я приду, если это будет в моих силах, дитя. Других обещаний я не могу тебе дать.

Рапсодия улыбнулась сквозь слезы.

— Этого вполне достаточно, — просто сказала она. — Спасибо.

В тихом лесу удлинились вечерние тени. Рапсодия остановилась перед дверью маленькой хижины и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, а затем постучала.

— Входи.

Стоило ей услышать это слово, произнесенное сильным низким голосом, как на нее нахлынули воспоминания и она содрогнулась. Она медленно открыла дверь.

Бывший гладиатор сидел на постели. Увидев Рапсодию, Константин вскочил на ноги и подошел к ней. Рапсодия нервно сглотнула, отметив, как быстро он двигается, — неудивительно, что он не знал поражений на арене. Он занимал весь дверной проем, не давая ей войти в комнату.

— Что тебе нужно? — резко спросил он.

Рапсодия улыбнулась, надеясь развеять его подозрения.

— Мне кажется, у меня есть одна дорогая для тебя вещь.

Его глаза сузились.

— Очень сомневаюсь. — Судя по выражению его лица, лорд Роуэн успел поговорить с Константином.

— Ну, я тебя не слишком отвлеку от твоих дел, — сказала она небрежно. — Могу я войти?

Мгновение Константин смотрел на нее, а потом молча отступил в сторону. Рапсодия вошла в комнату, ничем не отличавшуюся от комнат других детей, только здесь не было ни украшений, ни разноцветных картинок — более того, она практически повторяла собственную ее комнату, только кровать и другая мебель здесь были значительно большего размера.

Она села на единственный стул. Константин мрачно посмотрел на нее и отвел взгляд, чему-то улыбнувшись. Краем глаза он наблюдал за Рапсодией. Она вытащила маленький мешочек, который принесла с собой, и, достав оттуда серебряную цепочку, найденную в его комнате в Сорболде, протянула ему.

— Она принадлежит тебе?

Глаза Константина широко раскрылись от удивления, а потом в них появилась паника. Однако он почти сразу обрел прежнюю невозмутимость.

— Откуда она у тебя?

— Я нашла цепочку в твоей комнате в тот день.

Его лицо исказилось от гнева.

— А теперь пришла за выкупом.

Рапсодия удивленно раскрыла рот.

— Нет, я подумала…

— Конечно, мне нечем с тобой расплатиться, — прошипел он, и его мышцы напряглись — бывший гладиатор мучительно пытался держать себя в руках.

Он отошел от нее на несколько шагов. Рапсодия с сочувствием наблюдала за ним. Она видела, что Константин пытается побороть гнев.

— Ты не понял, — быстро сказала она. — Я пришла вернуть тебе цепочку.

Константин с подозрением на нее посмотрел.

— Почему?

Рапсодия нахмурилась.

— Если вещь принадлежит тебе, Константин, ты должен ее получить назад, вот и все. Здесь нет необходимости драться за то, что является твоей собственностью, ты не в Сорболде.