Я быстро покачала головой и указала на свою шею.

– Погоди, мне кажется, она не может дышать, – Пиас подошел ко мне и сильно ударил меня по спине.

Я наклонилась, и меня стошнило прямо ему на обувь. Волна была такой сильной, что чуть не сбила его с ног. Зелено-желтая огурцовая слизь плескалась по плитке и залила ботинки Пиаса, который с окаменевшим лицом уставился на весь этот бардак. Через пару секунд я, наконец, снова смогла дышать и, задыхаясь, опустилась на стул.

– Я умираю, – пожаловалась я.

– Новый рекорд! – закричал растлитель, и остальные восхищенно зааплодировали.

Пиас нуждался в новой обуви и душе. Очевидно, волна прошлась даже выше лодыжек. Задела его штаны и… грудь.

Правда, надо было отдать ему должное, он никак это не прокомментировал.

– Док зовет тебя на чипирование, – безэмоционально сказал он.

– Сейчас?

– Сейчас же!

Ох уж этот командный тон! Я со стоном встала со стула и на подкашивающихся ногах обошла рвотное озеро. Не первое за сегодня, да и, наверное, не последнее.

– Мне тебя проводить? – спросил Вирус, окинувший Пиаса подозрительным взглядом.

– Не переживай, – улыбнулась я, – справлюсь. Ходят слухи, что Док дает леденцы тем, кто не плачет.

Мэдокс широко улыбнулся.

– Мы дадим тебе целых три, если ты все-таки расплачешься, но потом пообещаешь больше этого не делать. Было жутко больно.

– Спасибо за поддержку, растлитель живота, – помахала я ему, выходя из комнаты.

– Всегда рад, огурцовая катапульта.

Мы с Пиасом стыдливо держались на расстоянии друг от друга. Последние несколько дней я видела его только мельком. В основном когда он наблюдал за нами. Он приходил совсем ненадолго, а потом убегал по делам. В чем бы они ни заключались. Интересно, он там не речь победителя случайно разучивал?

– Как эм-м, как дела у Шейм и Спэйда? – прервала я напряженную тишину, когда мы спустились под землю в лабораторию Дока. Ярко-зеленые лампы на потолке загорались, как только мы подбирались ближе.

Пиас мельком взглянул на меня.

– Уже лучше. Вчера с ними хотя бы поговорить можно было.

– Значит, Спэйд нам поможет? – осмелилась спросить я. – Ну, раз уж они с Шейм… – я не стала заканчивать предложение.

– Думаю, да.

Я подождала, надеясь, что он оставит меня у двери Дока, но он остался со мной. Плохое сердце! Хватит так биться! Плохие руки! Хватит потеть!

– Как ты с этим справляешься?

– С чем? С тем, что Шейм трахается с другим? Ничего нового.

– Нет… – я колебалась. – Я о том, что теперь она нашла свою половинку.

– Ничего не изменилось. Шейм знает свои обязанности. И она к ним вернется.

– А-а… Круто, – неубедительно сказала я.

Я мысленно ударила себя рукой по лбу. Первый нормальный разговор с… ну, с тех пор как мы были в клубе, а я болтала о его жене, у которой вдруг появился другой. Мой сумасшедший брат, если быть точнее.

– Если тебя это успокоит, мы с Вирусом не спим, – вырвалось у меня.

Вот теперь я действительно ударила себя рукой по лбу. Где здесь можно провалиться сквозь землю? Лучше навсегда. Пиас остановился, и мне показалось, что у него дрогнули губы.

– Хорошо.

Это было единственным словом, что он сказал, прежде чем дверь открылась и запах лимона и дезинфицирующих средств ударил мне в нос. Я осторожно пробиралась сквозь хаос, в котором работал Док. Но в этот раз мне показалось, что-то тут не так. Я услышала женский хохот, подозрительно похожий на смех моей сестры. Не веря своим ушам, обошла переполненный стеллаж и… действительно! В кабинете сидела моя сестра и смеялась как… как нормальная девушка без ледяной палки в заднице. И только потом я увидела Дока. Он выглядел совсем не мрачным, а смеялся, из-за чего казался необычно привлекательным. Вокруг его карих глаз были морщинки, а волосы падали на высокий лоб.

Они тихо перешептывались, и это совсем не походило на то, если бы они обсуждали ревакцинацию от клещей. Пиас тоже заметил это, и его верхняя губа тут же скривилась.

– Вы что тут, все с ума посходили? – услышала я его шепот, прежде чем он резко и громко откашлялся.

Оба шептуна отодвинулись друг от друга. Было интересно наблюдать за тем, как изменились их лица. Смех тут же утих, плечи Даймонд расправились, и она снова стала холодной и сдержанной. Док скривился так, будто мы сунули ему под нос вонючий носок.

– Вы опоздали, – прорычал он.

Даймонд спрыгнула с кушетки, на которой она только что кокетничала. Кокетничала! Даймонд!

– Извини, – сухо сказал Пиас. – Ворриор пришлось выблевать на меня огурцы.

– Я просто не могла иначе, увидев твое лицо, бука! – прощебетала я, на что он ответил очередным холодным взглядом.

Я показала ему язык, а доктор фыркнул и указал на лежанку.

– Ложитесь и заткнитесь. Я возьму камеры.

Он с раздражением ушел и пропал в своем хаосе. Даймонд одарила нас расчетливым взглядом и переступила через паяльник и папки, разбросанные на полу.

– Увидимся позже на кухне, Ворриор. Мы нашли еще одну банку огурцов, – сказала она.

Я покорно кивнула и, забравшись на одну из кушеток, заскулила, закрыла глаза и положила руку на лоб. Я услышала скрип соседней пластиковой кушетки, на которую лег Пиас.

– Почему ты раньше не прошел через эту операцию? – спросила я, пытаясь избежать гнетущей тишины. – Думала, ты будешь первым, кто отважится пойти на это ради великого плана.

Пиас откашлялся.

– Я хотел сделать это с то… У меня раньше не было времени, – выдавил он.

– Ага.

– Да.

– Хорошо.

– Если ты так считаешь.

Мы снова замолчали.

– Как тренировки? – вдруг спросил он. Разве он не спрашивал об этом только что?

– Хорошо. Меня хоть и тошнит, но я уже могу удерживать внутри больше массы, – послушно сказала я.

– Это хорошо.

– Да.

– А… – он помедлил. – Ты уже тренировалась в чем-то еще? Близнецы хотели научить тебя обращаться с огнестрельным оружием.

– Да-а! – я протянула это слово. – Но мне надо еще немного поупражняться.

– Почему?

– Я выстрелила Эшу в спину.

Мне почти показалось, что Пиас захихикал, но, когда я посмотрела на него, он безэмоционально смотрел в потолок.

– Намеренно? – поинтересовался он.

– Нет. Я просто должна была снять оружие с предохранителя.