серьезные уступки по таким деликатным вопросам, как Китай, ФРГ и Израиль, поскольку в противном случае Бухарест не подпишет общий внешнеполитический документ. Венгерское предложение было принято Москвой, и таким образом была выработана виртуальная советско-венгерско-румынская совместная позиция. Однако для принятия единого решения в рамках альянса всего этого было недостаточно: теперь настала очередь польских и восточногерманских лидеров, которые вели ожесточенную борьбу за свои особые интересы. В ходе дискуссий заместителей министров иностранных дел и партийных лидеров, предшествовавших заседанию ПКК, поляки и восточные немцы настаивали на более сильной формулировке осуждения ФРГ, в то время как румыны стремились к более короткому и менее воинственному тексту.

Таким образом, венгерское тактическое предложение в итоге стало основой компромисса, который позволил решить две задачи: одновременное подписание военных документов и призыв к проведению конференции по европейской безопасности. Этого удалось достичь, окончательно отказавшись от общего внешнеполитического заявления по текущим политическим вопросам. Этот результат был достигнут в ходе очень интенсивного переговорного процесса, который можно охарактеризовать скорее как драматический, чем рутинный.

15 марта заместители министров иностранных дел стран-участниц ЗП начали подготовительные переговоры, в ходе которых обсудили содержание планируемого документа о мировой политике. Польская сторона представила предложение, которое было даже более резким по тону, чем первоначальный советский проект, но вскоре отозвала его. В ходе длительных переговоров, продолжавшихся до раннего утра 17 марта, поляки и восточные немцы энергично настаивали на том, чтобы сделать текст длиннее и использовать гораздо более жесткие формулировки - особенно в отношении ФРГ, - но румыны выступали за более примирительный тон и более короткий вариант. Утром 16 марта, после прибытия делегаций, венгерские переговорщики - Янош Кадар, Енё Фок, Бела Бишку и Золтан Комучин - сели за стол переговоров с советскими руководителями. Мнения двух сторон полностью совпали. Особенно потому, что Брежнев к тому времени полностью принял позицию Венгрии при посредничестве Фирюбина и заявил, что в интересах единства необходимо сосредоточиться на подписании военных документов. Что же касается политического заявления и призыва к европейской безопасности, то в случае необходимости следует пойти на уступки. Ознакомившись с делегациями перед встречей, Брежнев также предсказал, что главной проблемой будет убедить лидеров Восточной Германии и Польши. Кадар предложил в худшем случае - если не удастся достичь компромисса - просто отказаться от идеи совместного политического заявления в интересах единства и вместо этого выпустить краткое общее коммюнике. Брежнев одобрил это предложение и заявил: "Вполне возможно, что краткое коммюнике и обращение в конце концов будут приняты". Как мы увидим, именно так и произошло.

Худшее для советской делегации было еще впереди. 16 марта Брежнев провел весь вечер и большую часть ночи, посещая различные делегации в их номерах в Гранд-отеле на острове Маргарет в попытке достичь компромисса, но его усилия не увенчались успехом.⁴⁷ Во время этих встреч он дважды встретился с румынами и болгарами и по одному разу с чехословацкими, польскими и восточногерманскими лидерами. Между двумя и половиной третьего ночи советские руководители поделились с Кадаром и Комучиным информацией, собранной ими во время ночного патрулирования. Они сообщили, что, как и ожидалось, поляки и восточные немцы настаивали на ужесточении тона политической декларации и осуждении ФРГ, Израиля и нарушений китайской границы, в то время как румыны заняли гораздо более гибкую позицию по этим вопросам. Среднюю позицию советско-венгерского дуэта лояльно поддержали только Чехословакия и Болгария. Учитывая неординарную ситуацию, Кадар и Брежнев в конце концов согласились перенести время предстоящей встречи с десяти утра на три часа дня, чтобы у Советов была еще одна возможность побеседовать с руководителями делегаций. Утром 17 марта Советский Союз вновь сел за стол переговоров с чехословацкой, болгарской и польской делегациями. Поскольку переговоры с поляками затянулись, существовала опасность, что ПКК не сможет собраться в назначенное время во второй половине дня, что вполне оправданно вызывало опасения принимающей делегации за успех встречи. "Было уже ближе к половине двенадцатого, а мы все еще ждали результатов. Тогда мы решили действовать", - вспоминал Янош Кадар о драматических событиях, происходивших на заседании Политбюро ВСП 24 марта. "Советские товарищи все еще вели переговоры с польской делегацией, и мы сказали, что товарищ Кароли Эрдели должен пробраться в комнату переговоров и сказать им, что мы предлагаем, чтобы первые секретари и премьер-министры собрались в два часа, чтобы обсудить, как мы можем начать переговоры в три. Предложение было принято." В конце концов, кризис удалось разрешить, только разрубив гордиев узел: на внеочередном заседании лидеры партии и премьер-министры приняли решение, что запланированный внешнеполитический документ не будет издан вообще. Это была серьезная уступка с советской стороны, поскольку Брежнев находился под сильным внутренним давлением, требуя резкого осуждения недавних китайских шагов на встрече в Будапеште, а теперь сессия ПКК ЗП ничего не скажет по этому вопросу.

После всего этого участники двухчасового заседания ПКК уже не испытывали никакого волнения. Заседание проходило под председательством Александра Дубчека, и к речи маршала Якубовского было сделано всего два замечания: одно - Кадаром и одно - Брежневым. Затем были подписаны пять военных документов. Краткое коммюнике и текст обращения к конференции по европейской безопасности были единогласно приняты всеми сторонами без каких-либо замечаний, как и было оговорено ранее. Сговорчивый и цивилизованный тон обращения был достигнут в первую очередь благодаря усилиям румынских лидеров, которые неоднократно выступали с предложениями о внесении соответствующих поправок. Кроме того, именно румынские лидеры убедили поляков на утренней встрече Гомулки и Чаушеску принять более примирительную оценку ФРГ.

Таким образом, видимый и довольно эффектный результат встречи - проведение первой реформы в военной структуре Варшавского договора и обнадеживающий призыв к созыву конференции по европейской безопасности - был основан на виртуальной коалиции Советского Союза, Венгрии и Румынии.

Главным достижением встречи стало то, что советское и венгерское предложение, предусматривающее отсутствие каких-либо предварительных условий для созыва конференции по европейской безопасности, в итоге было принято всеми сторонами, хотя первоначально польские и восточногерманские лидеры категорически возражали против этого варианта. Учет этой позиции в обращении стран Варшавского договора впоследствии станет решающим фактором в успешном инициировании процесса СБСЕ.

Венгерские лидеры, сыгравшие важнейшую посредническую роль в достижении этого исторического компромисса, тем не менее первоначально не осознали реального значения Будапештской декларации в формировании мировой политики, даже оценив ее успех. Они осознали заложенный в инициативе потенциал лишь спустя некоторое время после сессии, особенно когда в конце марта Советы начали новую кампанию, связанную с конференцией по безопасности. В этот момент венгры осознали, что декларация - при благоприятной обстановке - может стать основой для запуска процесса, который приведет к проведению общеевропейской