— А ведь она могла бы остаться на Земле с Миком. Её бы здесь не нашли, — проговорила я тихо. — Жила бы себе спокойно. Растила сына.

— Могла бы. Но выбрала для себя другой путь. Ей не нужен был ребёнок. Она и забеременеть хотела только для того, чтобы я никуда уже не делся из их организации. Соврала мне, что сделала противозачаточную инъекцию. Вот только о своей беременности она сама узнала уже после ареста. Второй же раз её поймали чуть больше семи лет назад. По иронии судьбы, отличились ребята из моего отряда. И я лично присутствовал на допросе. Там же она бросила мне в лицо, что её сын родился мёртвым — не вынес родства с таким предателем, как я. Она тогда вообще много чего говорила. Но сейчас это всё в прошлом, как и сама Мирель.

— Ладно. Забудем о ней, — я вздохнула, ища тот вопрос, который бы смог увести нас от этой больной для Али темы. — Тебе известно, как в ряды сопротивления попал Рис?

— Известно, — задумчиво кивнул Гай. — А сам он тебе, значит, об этом не рассказывал? Несмотря на ваши… очень близкие отношения.

При этих словах взгляд Алишера стал непривычно, даже устрашающе колючим. А я вдруг осознала одну простую истину: он знает, что было между мной и Дарисом. Знает… и его это явно злит. Но прошло мгновение, Гай медленно выдохнул и снова притянул меня ближе, будто стараясь доказать самому себе, что сейчас я с ним, и никуда уходить не собираюсь.

— Али, мы с Рисом — друзья. Не больше. Но то, что было… никуда теперь не выбросишь. Это прошлое. Оно есть. С этим нужно как- то жить.

— Я понимаю, Саш, — ответил он тихо. — И верю тебе. Просто вся эта ситуация вызывает крайне неприятные эмоции, которые меня бесят. Но давай закроем эту тему. Ты спрашивала, как Дарис попал в сопротивление?

— Да, — кивнула, радуясь, что он сам решил оставить наше с Рисом прошлое в прошлом.

— По глупости, — ответил Гай. — Он очень тепло относился к Мирель. Можно сказать, что именно она была его первой возвышенной юношеской любовью. Когда она беременная сбежала, Рис искренне радовался. А спустя три года узнал из новостей, что её поймали и казнили. Это стало для парня ударом. Он поругался с отцом, даже с мамой. Устроил им настоящий скандал, а потом перевёл куда-то на теневой счёт все свои деньги, коих у него имелось немало, и пропал. А через несколько дней родителям сообщили о его гибели.

— Это он мне рассказывал, — вспомнила я. — Говорил, что именно Джен помогла ему спрятаться, а ещё с её помощью он нашёл умельца, который извлёк из его тела чип.

— Раньше аристократам чипы не вживляли, — с грустной иронией проговорил Гай. — А после случая со мной — начали. Тогда, помню, был знатный скандал в Совете Союза.

Он довольно хмыкнул. Я вообще заметила, что он не особенно жалует представителей этого самого Совета, хоть и не говорит этого прямо.

— А как отреагировали твои родители на новость о том, что Рис жив, но его будут судить? — спросила, привалившись к Гаю плечом и рассматривая игру языков пламени в камине.

— Предсказуемо, — хмыкнул Алишер. — Уже вылетели сюда. Отец подключил все возможные связи, и если нам повезёт, то слушание дела Дариса сделают открытым, и решение по его делу будет принимать расширенный судейский состав. Это даст нам шанс избежать казни. Меня в своё время спасло именно это. Если бы тогда решение принимали за закрытыми дверями обычные судьи, я бы сейчас рядом с тобой не сидел.

— Одного не пойму: как, имея приговор, ты умудрился стать лейдом, да ещё и командующим? — спросила я, снова посмотрев ему в глаза.

— Я шёл к этому не один год, — развёл руками Гай. — Просто, Саш. в моей природе — отдавать приказы, а не подчиняться. Потому и старался сделать всё, чтобы получить продвижение по службе. А теперь, видишь, и арлейдом стал.

— Ты ещё про какую-то заманчивую должность намекал, — припомнила я наш разговор в больнице.

— Точно, — улыбнулся Гай. — Но пока решение ещё не принято.

— Почему?

— Земле нужен толковый наместник. В Совете предлагают назначить на эту должность меня, и сделать её наследственной.

— И ты против? — не поняла я его настроя.

— Нет, — улыбнулся Алишер. — К тому же, при этом назначении остаток моего срока по приговору аннулируется. Так что я только «за». Здесь дело в другом: для наместника его планета — дом. Он следит за порядком в этом доме, делает всё для его благополучия. Но по традициям Союза, хозяином планеты может быть только тот, у кого есть семья. Свой клан. Когда наместник один — это временная должность.

— То есть, чтобы получить это назначение, тебе нужно жениться?

— Да, — кивнул он, очень внимательно глядя мне в глаза.

— И что тебя останавливает? — спросила я, на самом деле боясь услышать его ответ. Понимала же, что на роль жены наместника никак не подхожу. Да и о какой свадьбе может идти речь, если мне скоро придётся уехать?

— Ты пока не дала мне согласие.

— Что..?

Вот теперь я действительно растерялась и, кажется, покраснела. Мысли мигом разбежались в разные стороны, и никак не желали собираться обратно. Я пыталась осмыслить последнюю фразу Гая, но она не могла уложиться у меня в голове. А этот бесстыдник просто смотрел на меня и улыбался, искренне наслаждаясь моей реакцией.

— Ты так пошутил? — наконец смогла выдавить я.

— Нет. — ответил он всё с той же шальной улыбкой на губах.

— То есть хочешь сказать, что собираешься на мне жениться? — продолжала не понимать я.

— Именно.

— Но почему?! — выдала удивлённо. — Али…

— Потому что мне так хочется, — ответил он. — Потому что это моё решение. К тому же, скоро на Землю прибудут мои родители, и им придётся объяснять твой статус в моём доме.

— Ну, давай я побуду твоей невестой во время их визита. Ведь потом мне придётся улететь на Даркар.

— Нет, Саша. Ты не поняла. Мне нужна не невеста, а именно жена. Леди Эргай. И будучи супругой наместника, ты проучишься всего два года. Потом твоё обучение будет продолжено здесь, на Земле.

— То есть ты серьёзно, — наконец, утвердительно проговорила я.

— Более чем, — кивнул он и, поймав мои пальцы, коснулся их губами. — Итак, твой ответ?

— А если ты пожалеешь? Я же… не подхожу тебе.

— Зато любишь меня.

— Люблю, — согласилась, только потом сообразила, что именно сказала.

И вмиг смутилась, а сердце в груди забилось, как бешенное. Но поймав взгляд Гая. я чуть отодвинулась, села ровнее и гордо вскинула голову.

— Да, Али, люблю. Потому и боюсь, что ты совершаешь глупость. Ведь сам же…

— Что?

Он смотрел прямо, продолжал держать меня за руку, потому озвучить свой довод было почему-то боязно. Но я всё равно сказала:

— Не любишь меня.