– Не врешь? – Сурово смотрю на парня, затем мой взгляд падает на двух мертвых наемников, усаженных у черной лестницы. Сорванец широко улыбается мне:

– Ты сказал проверить, нет ли лишних людей в переулке, Робин.

– Санни?

Когда он кланяется с мальчишеской дерзостью, я приподнимаю бровь. Наемники со стороны будто спят – образ смазывает лишь кровь, текущая у них из носов. Очень хорошая работа для разведчика, который не является специалистом по физическому устранению. – У нас мало времени. Подтверди мою личность.

Мы улаживаем формальности по привычной в Республике процедуре.

– Итак, босс, зачем вы меня искали? – спрашиваю я. Санни, к слову, уже не начальствует надо мной, но от старых привычек трудно избавиться.

– Горшочек с медом протекает. – Санни перестает шепелявить и выпрямляется, через неказистое тело просвечивает ее природная стать. – Около двадцати мегасекунд назад мы, Вера-Шесть, получили сообщение о том, что кое-какие призраки прошлого громыхают в Невидимой Республике цепями. Ситуация быстро переросла в серьезную. Похоже, кое-кто проник в клинику памяти и захватил оранжерею изнутри.

– Оранжерею? – переспрашиваю я, прислоняясь к стене.

Санни кивает:

– Да, кто-то решил помыть стеклышки изнутри. Я отправила туда свою копию пять мегасекунд назад, и она пока не отчиталась. Боюсь, у нее оказалось недостаточно глубокое прикрытие.

– Охренеть и назад не выхренеть. – Я бросаю на мертвых наймитов яростный взгляд, будто они тоже в ответе за ситуацию.

Оранжерея – реабилитационный центр для военнопленных. Он предназначен для поощрения ресоциализации и повторной интеграции тех, кто туда попадает, в послевоенное общество – если его можно с определенными натяжками так назвать. Она размещена на старом МОНАрхе, сконфигурированном под компактную политию с одними Т-воротами, которые одновременно являются и входом, и выходом. Плохих парней загружаем – назад получаем вполне сносных гражданских. По крайней мере, такая у оранжереи была изначальная цель.

– И что там сейчас происходит? – спрашиваю я.

– Захват, – коротко бросает Санни. Я вздрагиваю и смотрю на мертвых наемников. – Да,– говорит она, прослеживая за моим взглядом. – Времени у нас мало. Насколько я смогла узнать, кто-то из старых предателей, прикинувшись лояльным, проник в Стратегический Комиссариат Забвения в Невидимой Республике и взял на себя финансирование и полный оперативный контроль над оранжереей. Все, кто находился там к тому моменту, выписаны, и мы больше не знаем, что происходит внутри. Оранжерея у новых владельцев.

– Я для такого дела не подхожу, – говорю я. – Может, пошлешь Магнуса? Или того же Синтезиста? Пошарь по верхам – пошли запрос в координационный центр Потомков или в ветеранскую организацию и узнай, не может ли кто-то…

– Я больше не существую, – спокойно говорит Санни. – После того как моя копия ушла туда и не отчиталась вовремя, плохие парни пришли за основной мною и методично устранили несколько раз. В итоге от меня мало осталось. Это, – паренек похлопывает себя по впалой груди, – лишь огрызок. Я – привидение, Робин.

– Но, – я облизываю губы, сердце затравленно бьется, шокированное известием, – что помешает им устранить и меня?

– Если у тебя не будет личности, много что. – Санни-привидение ухмыляется. – Вот что тебе предстоит сделать…

18. Связи

Суставы скрипят, сердце колотится. Тепло, темно и сонно. Постепенно я понимаю, что сижу обхватив руками колени и подбородок. Значит, я больше не в туше Фиоре? Как же хорошо. Хорошо снова быть чем-то одним, а не парой игральных костей, бросаемых семо и овамо.

Последние две недели я все время существовала в двух разных мирах.

Одна «я» лежала в больнице, общалась с доктором Хант. До полусмерти испугалась, увидев мертвого Майка в часовне. Хотела настучать на Яну священнику.

А второй «я» жил в библиотеке, спал в комнате для персонала, украдкой исследовал закрытые уровни МОНАрха и в последнее время вступил в сговор с Яной. Ну, то есть с Санни. Едва поняв, что больше не одна в поле воин, Санни не выдержала и расплакалась – никогда не поверила бы, если бы сама не увидела. Твердая как алмаз Санни – в слезах? Изоляция творит с людьми страшные вещи…

– Ну, давай, Рив. Поговори со мной. Прошу. С тобой все в порядке? – В ее голосе слышны нотки отчаяния. – Скажи что-нибудь! – Она с тревогой наклоняется ко мне. – Как ты себя чувствуешь?

– А вот это мы сейчас и узнаем. – Я моргаю, опираюсь на руки, распрямляюсь. Да, я снова – Рив. Чувствую себя такой легкой! После долгого срока в туше Фиоре ощущения потрясающие: кажется, если легкий ветерок подует – тут же унесет. Я ловлю себя на том, что ухмыляюсь от удовольствия, потом поднимаю на нее взгляд и сникаю.

– Я… она… чуть не заложила тебя Фиоре.

– Когда? – Яна-Санни бледнеет.

– После того как мы ликвидировали Майка. Дай-ка подумать… – Я закрываю глаза. Мне нужно избавиться от внезапного прилива адреналина. – Так, особого риска нет. Я – она – не была ни в чем уверена, да и время неудачно подгадала. Она не знала, кто ты, – просто решила, что замышляешь недоброе и тебя нужно спасти, пока дров не наломала. Но Фиоре был чем-то озабочен и отправил ее на все четыре стороны. Пока с тобой у него никаких хлопот.

– Ф-фух. – Яна отступает на шаг. Я вижу, что она все еще держит парализатор, дуло направлено в пол. Ее слегка покачивает – то ли от облегчения, то ли от шока. – А ведь по краю прошли…

Я делаю глубокий вдох.

– Мне никогда раньше не промывали мозги так сильно. – Маленькая часть меня все еще думает, что доктор Хант – отзывчивый и дружелюбный практикующий врач, которая желает только добра, но это мнение отвергает гораздо бо́льшая часть меня, жаждущая использовать кишки этой чокнутой вивисекторши в качестве скакалки. – Так что… ничего удивительного.

– Нужно протестировать пинг. – Яна на мгновение колеблется. – Ты меня любишь?

– Ага. Я люблю тебя. – Я чуть не подпрыгиваю. – Ого, я это слышу!

– Прекрасно. – Яна кивает. – А я – нет. Знаешь что? Думаю, слияние двух разных векторов сознания перезаписало часть загрузчика Короля в твоем модеме.

– Нет. – Я выхожу из камеры ассемблера и тщательно запираю дверь. – Это случилось раньше. Я уже слышала эти слова, – я хмурюсь, – когда разговаривала с Сэмом после выписки из больницы. Ну, не я слышала, а старая Рив.

– Странно. – Яна наклоняет голову – жест, типичный для Санни, но ей будто совершенно несвойственный. – Может, дело в… – Она щелкает пальцами. – Они ведь перепрофилировали Короля, верно? Та его часть, которой заразили нас всех, – чтобы насаждать поведенческие схемы, рейтинговую систему и тому подобное. Но если Хант модифицировала Короля, чтобы он служил универсальным загрузчиком…

Я содрогаюсь от очевидных последствий. У оригинальной версии Короля в Желтом люди становились переносчиками заразы, но сам он воздействовал только на А-ворота. А модифицированный вирус, который может функционировать даже в модеме хозяина и эффективно работать там, не будучи