неведомым образом (ἀγνώστως) объединенная с целым Богом, как образ Прообраза (ὡς ἀρχετύπου εἰκόνα) имеет [с Ним] (насколько это возможно по подобию) сходство по уму, разуму и духу (κατὰ νοῦν καὶ λόγον καὶ πνεῦμα), они были таинственно научены «умопостигаемому в Троице единству».[1909]

А возможно, учитель назвал «вещественной двоицей» гнев и вожделение, поскольку они связаны с веществом (προσύλους) и являются силами претерпевающей (παθητικοῦ)[1910] части души,[1911] восстающими против разума и способными рассеять ум на множество [вещей], если их [1912] с самого начала не обуздать искусно и не подчинить себе.[1913] Если кто-то осилит их и заставит, рабски подчинив власти разума, подобающим образом двигаться туда, куда должно, или же вовсе их отвергнет, [если он] придерживается одного лишь неуклонного по любви познавательного очарования (κατ᾿ ἀγάπην γνωστικῆς... θέλξεως)[1914] посредством разума и созерцания <1196B> и сократился до одного только, единственного из многих, чистого, простого и неделимого движения мощнейшей силы устремления, по каковой он любомудро укрепил себе нескончаемое прочное пребывание (μονιμότητα) вместе с Богом, в тождестве вечного движения [1915] по устремлению (κατ᾿ ἔφεσιν ἀεικινησίας), – тот поистине блажен, ибо он достиг не только истинного и блаженного единения (ἑνώσεως) со Святой Троицей, но и «единства, умопостигаемого в Троице», поскольку, будучи простым, неделимым и единовидным (μονοειδής) по способности, он приблизился к простому и неделимому по сущности; по обладанию добродетелями, насколько возможно, подражая всегда одинаковой благости, и отринув особенность сил, раздробленных по природе,[1916] посредством благодати единенного Бога.[1917] <1196C>

Трудность 10/44. Истолкование о претерпевающей (παθητικοῦ)[1918] [части] души и о ее общих (καθολικῶν) разделениях и подразделениях.[1919]

Ибо, как говорят, претерпевающая [часть] души разделяется на послушное разуму[1920] и не слушающееся разума.[1921] И [начало], не слушающееся разума, разделяют на питательное (θρεπτικόν),[1922] каковое называют природным, и пульсовое (σφυγμικόν),[1923] каковое называют «жизненным» (ζωτικόν);[1924] ни одно из этих [начал] не управляется с помощью разума, слушаясь его; а «не послушным разуму» оно называется, поскольку ему по природе не присуще управляться с помощью разума; ибо расти, быть здоровым или жить – не в нашей власти. [Начало] же, послушное разуму, [тоже] разделяется на два – вожделеющее (τὸ ἐπιθυμητικόν) и гневное (τὸ θυμικόν); а «послушным разуму» его называют потому, что ему по природе присуще у ревностных [подвижников][1925] <1196D> управляться разумом и подчиняться ему. Вожделеющее [начало], в свою очередь, разделяют на удовольствие (ἡδονήν) и печаль (λύπην);[1926] ибо если вожделение достигает цели, оно приводит к удовольствию, а если не достигает – то к печали. А еще, как говорят, вожделение, разделяемое другим способом, вместе с собою составляет, в целом, четыре вида – вожделение, удовольствие, страх и печаль. И поскольку из сущих одни [вещи] хороши, а другие плохи, а среди них одни настоящие, а другие будущие – они хорошее, ожидаемое [в будущем], назвали «вожделением», а [пребывающее] в настоящем – «удовольствием»; плохое же, ожидаемое [в будущем] – «страхом», а [пребывающее] в настоящем – «печалью». Так что в отношении [1927] хороших [вещей] <1197A> (будь то поистине хороших, или считающихся таковыми), существуют и усматриваются удовольствие и вожделение, а вокруг дурных – печаль и страх.

Печаль, в свою очередь, разделяют на четыре [вида] – скорбь (ἄχος), огорчение (ἄχθος), зависть (φθόνον) и сожаление (ἔλεον).[1928] Скорбью называют печаль, вызывающую безмолвие у тех, у кого она возникает, ибо рассудочная [способность] (τοῦ λογιστικοῦ) уходит в глубину;[1929] огорчением – печаль, отягощающую и тревожащую из-за нежелательных событий; завистью – печаль из-за чужих благ; сожаление – печаль из-за чужих бед. Однако, любую печаль они назвали злом по своей природе; ибо пусть даже и добродетельный [человек], будучи жалостливым, огорчается из-за чужих бед, он [испытывает это] не предпочтительно, по намерению (κατὰ πρόθεσιν), а второстепенно, по обстоятельствам (κατὰ περίστασιν). [Человек] же созерцательный и в таких [случаях] остается бесстрастным, ибо он связал себя <1197B> с Богом, отрешившись от всего преходящего (παρόντων) [в этом мире].

Страх же, в свою очередь, разделяют на шесть [видов] – сомнение (ὄκνον), стыдливость (αἰδώ), стыд (αἰσχύνην), смятение (κατάπληξιν), потрясение (ἔκπληξιν) и тревогу (ἀγωνίαν). Сомнением называют страх предстоящего действия; стыдливостью – страх из-за ожидания порицания; стыдом – страх из-за постыдного поступка; смятением – страх из-за предчувствия великой [беды], потрясением – страх из-за вестей о великих [бедах], отнимающий чувство, тревогой – страх падения, то есть неудачи; ибо мы тревожимся, когда боимся потерпеть неудачу; [тревогу] некоторые называют робостью.[1930]

О гневе же говорят, что это кипение околосердечной крови из-за желания причинить ответную обиду. Гнев разделяют на три [вида] – ярость (ὀργήν), которую некоторые называли злобой (χολήν) и бешенством (χόλον), злопамятство (μῆνιν) и мстительность (κότον). <1197C> Яростью называют гнев, обладающий началом[1931] к действию и движению, иначе [говоря], гнев, приводимый в действие; злобой – возмездие обидевшему посредством чего-то другого; бешенством – отмщение обидевшему силами самого обиженного;[1932] злопамятством (μῆνιν) [называют] гнев давно затаенный (наименование [произошло] от «пребывать» (μένειν) и «удерживаться в памяти» (τῇ μνήμῃ παρακατέχεσθαι)); мстительностью (κότον) – гнев, выжидающий время для отмщения (от «покоиться» (κεῖσθαι)).[1933] Каждый из этих [видов] тоже разделяют на много других. Если кто-то пожелает описать их посредством точного исследования, он так растянет речь и потратит так много времени, что она будет невыносима читателям из-за ее объема. Итак, [дело] великое и поистине чудное, требующее много внимания и усердия,[1934] а прежде них [нуждающееся] в божественной помощи – смочь, <1197D> в первую очередь, обрести власть над вещественной двоицей врожденных сил, имею в виду, над гневом и вожделением, и всем тем, на что они подразделяются, и блажен тот, кто может легко направлять их туда, куда угодно разуму; пока он с помощью делания (τοῖς πρακτικοῖς) не очистится от прежней скверны посредством нравственного любомудрия.[1935] <1200A>

Трудность 10/45. Умозрение из Писания о том, что [мужу] познающему (τὸν γνωστικόν) не должно связывать логос премудрости с законом природы, и что есть приложение буквы «альфа» к имени Авраамову.[1936]

Затем же [важно] стать превыше их [1937] и совершенно их отвергнуть, как тот великий Авраам [отверг] Агарь и Измаила,[1938] который [т. е. Авраам], поскольку рассудочное начало (τοῦ λογιστικοῦ) уже могло быть приучено к божественным видениям, таким, как [было потом]