Быть может, его схватили и увезли в собственном грузовике.

Билл не хотел об этом думать.

Пока что.

Пройдя в кабинет Стрита, он обнаружил, что компьютер исчез. Вместе с модемом.

Это немного подняло ему настроение. Вот что было для Стрита главным. Пусть у него не хватило времени собрать вещи и семейные фотографии, но он взял с собой компьютер.

Какое-то мгновение Билл смотрел на пустое место на столе, затем развернулся, вышел из дома и отправился в полицейский участок сообщить об исчезновении человека.

— Как ты думаешь, мы когда-нибудь узнаем, что с ними сталось? — тихо спросила Джинни.

Покачав головой, Билл закрыл глаза, спасаясь от головной боли, которая донимала его весь день, безжалостно расправившись с четырьмя таблетками аспирина.

— А что насчет полиции? — спросила она.

— А при чем тут полиция?

— Разве она не должна расследовать это дело?

— Вот именно, должна, — кивнул Билл. — И я не сомневаюсь, что все необходимые действия будут сделаны, все бумаги составлены. Но, давай взглянем правде в глаза, полиция работает на «Хранилище».

— А нельзя действовать через голову местного управления? Обратиться в… не знаю, ну, в ФБР, что ли?

— Не знаю, — устало вздохнул Билл.

Джинни подсела к нему на диван.

— Скоро в нашем городе никого не останется.

— Кроме сотрудников «Хранилища».

Она ничего не ответила.

— Может быть, нам следует уехать отсюда, — продолжал Билл. — Унести ноги из Джунипера, пока еще не поздно.

Джинни помолчала.

— Может быть, и следует, — наконец сказала она.

После ужина, пока Джинни мыла посуду, Билл проскользнул к себе в кабинет, включил компьютер и проверил электронную почту.

Там было одно сообщение от Стрита.

Именно на это Билл и надеялся, и он поспешно открыл письмо.

В середине экрана появилось сообщение в рамке: «Страницы 1 и 2 этого письма были удалены».

Проклятие!

Быстро пролистав до конца, Билл увидел только последние полстраницы текста.

«…Вот что произошло. Я знаю, что эта долбаная линия связи принадлежит “Хранилищу”». Так что я даже не могу сказать, пропустят ли вот это. Но я должен был связаться с тобой и сообщить, что пошло не так. Повторить я это не смогу, и, скорее всего, увидимся мы не скоро, поэтому я просто хотел тебе сказать, чтобы ты продолжал сражаться.

Старина, мне будет тебя не хватать. Ты истинный друг. Цитируя могучего К. У. Макколла[40]: “Мы ушли. Прощай”».

Билл смотрел на экран, не шелохнувшись, и только когда Джинни вошла в кабинет и окликнула его по имени, он поймал себя на том, что плачет.

Шеннон пришла на работу рано. Пройдя в раздевалку, чтобы переодеться в форменную одежду, она увидела на доске объявлений новое сообщение:

ПУСТЬ УЛИЦЫ НАШЕГО ГОРОДА

БУДУТ ЧИСТЫМИ!

НУЖНЫ ДОБРОВОЛЬЦЫ ДЛЯ УТРЕННИХ ЗАЧИСТОК ПО СУББОТАМ.

УЧАСТИЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО.

ЗАПИСЬ В ОТДЕЛЕ КАДРОВ.

Не отрывая от него взгляд, Шеннон сняла брюки и стянула трусики. В тишине отчетливо послышались щелчки и жужжание расположенной над шкафчиками с одеждой видеокамеры наблюдения, подстраивающейся под ее перемещения. Шеннон быстро натянула форменную одежду «Хранилища», по возможности прикрывая свою наготу. Надев кожаные брюки в обтяжку, она втянула живот, чтобы застегнуть пуговицу.

У нее мелькнула мысль, не Джейк ли наблюдает за камерой, фиксирующей ее переодевание?

Не он ли наблюдает за камерой в женском туалете?

Как можно быстрее Шеннон сняла блузку и лифчик и надела кожаный бюстгальтер «Хранилища» и форменную куртку. Усевшись на скамейку, чтобы надеть сапоги, она снова взглянула на сообщение на доске объявлений.

Утренние зачистки.

Ей это совсем не понравилось. Как и то, что участие «добровольцев» было обязательным. Конечно, возможно, речь идет о чем-то совершенно безобидном. Быть может, «Хранилище» заботится об окружающей среде. Быть может, отряды чистильщиков будут просто ходить вдоль улиц, собирая мусор, выброшенный неаккуратными водителями из проезжающих машин.

Быть может, ей только показалось, что от объявления веет душком «комитетов бдительности»[41].

Вот только Шеннон так не думала.

Надев форменную кепку, она вышла из раздевалки в торговый зал.

На зачистку Шеннон пришла заранее. Холли уже была там. Как и Франсина. И Эд Роббинс. Они стояли на стоянке в указанном месте сбора, притоптывая, чтобы согреться. Лето увядало, и утренняя прохлада предвещала надвигающуюся осень.

— Могли бы приготовить для нас кофе, — пробормотала Холли. Она улыбнулась Шеннон. — Или горячий шоколад.

— И принести пончики, — подхватил Эд.

— Я бы ни от чего не отказалась, — сказала Франсина, потирая озябшие руки.

Они говорили о пустяках, легкомысленным тоном, старательно избегая затрагивать цель своего прихода сюда.

Именно этого и опасалась Шеннон. В среду вечером состоялось первое занятие, на котором полицейский учил, как вдвоем скрутить человека, как затолкать его в полицейскую машину, как при необходимости надеть на него наручники.

Им предстояло «зачищать» Джунипер от бездомных.

Они «зачистят» улицы города от тех, кого «Хранилище» оставило без работы.

— С введением комендантского часа мы избавились от многих, — объяснил полицейский. — И все же осталось еще немало. Будем надеяться, вы поможете их подчистить.

Подчистить.

Шеннон ничего не сказала родителям про зачистки, сама не зная, почему. Наверное, всему виной был стыд. Ей было стыдно принимать участие в таком бесчеловечном занятии — даже если ее к этому принудили.

Подходили все новые люди, и вскоре их уже собралось двенадцать человек. Все ждали командира группы зачистки.

Им оказался Джейк.

Шеннон не знала об этом до тех пор, пока он не объявил о том, что назначен руководить зачисткой; даже не догадывалась о том, что он будет здесь, до тех пор пока его не увидела.