Мажеровский и тут в своем репертуаре: гори все синим пламенем, лишь бы Эллина не расстроилась. Но не скрою, я недооценил благородство души бывшего черного мага.

— Разумеется, я действую, — остудил я для начала его порыв, и вкратце пересказал план, сложившийся в голове. Мажеровский внимательно выслушал, одобрительно покивал.

— Хорошо придумано, — согласился он. — Необходимое время будет выгадано.

— Именно для этого мне нужно знать, как нейтрализовать действие кристалла. Ведь вам это, как я понимаю, однажды уже удалось.

Мажеровский растерянно посмотрел на меня, мучительная гримаса исказила черты лица, тонкие пальцы сжали виски.

— Да, конечно. Нейтрализовать, — пробормотал он, явно пытаясь что-то вспомнить. Вдруг радость осветила его лицо. — Ну конечно! Я же все записал и спрятал листок вместе с кристаллом! Он у вас?

Пришла моя очередь смутиться. Листок я отдавал Роксане, когда отправлял её в столицу. А вот куда его дела она? В памяти всплыла картина нашего с Роксаной расставания. Святой Зиждитель, неужели это было только вчера? Вот я подаю ей листок, испещренный загадочными символами, Роксана разглядывает его, брезгливо покрутив. Убедившись, что с наскока его действительно не разгадать, небрежно засовывает листок в… В сумочку! Ту самую, которая в данный момент лежит, ожидая своего часа, на заднем сидении магбиля.

— У меня! — радостно заявил я, срываясь с места. — Сейчас принесу!

— Вот и замечательно, — с облегчением перевел дыхание Мажеровский.

Не обращая внимания на укоризненные взгляды болящих, неспешно прогуливающихся по коридору, я пролетел к черному входу. Подскочив к магбилю, попросил Азара:

— Подай сумку Роксаны, я её туда, на заднее сидение бросил.

Тролль перегнулся через сидения и подал сумку. Отвечая на застывший в его глазах вопрос, я крикнул на ходу:

— Все путем!

Вернувшись в апартаменты Мажеровского, я гордо продемонстрировал сумку.

— Вот. Как сейчас помню, Роксана именно сюда уложила ваш листок.

Мажеровский внимательно осмотрел сумку, но открывать не стал, видно, не в его привычках шариться по чужим сумкам. Скептически хмыкнув, он вернул сумку мне и сказал:

— Ну, что ж, Марк, если вы сможете его оттуда извлечь, то я попробую вам объяснить, как управиться с кристаллом.

Не почувствовав подвоха, я смело запустил руку в нутро сумки, но сразу же отдернул её. На мгновение показалось, что рука оказалась чуть ли не по локоть в снегу. Пожав плечами, я повторил попытку, но в руке вместо листка оказалась широкополая шляпа, в которой Роксана обожала щеголять в солнечные дни. Недоумевая про себя, как Роксана умудрилась упаковать такую большую шляпу в скромных размеров сумку, я отложил её в сторону, а моя рука вновь погрузилась в нутро загадочной сумки. На свет один за другим появились разнообразные предметы: шикарное платье, бисквитный торт, закопченный котелок — неотъемлемая часть многих обрядов. Уже устав удивляться тому, как все это умещается в сумке, я с легкой паникой принялся вытаскивать все подряд. Должно же повезти, в конце концов? Но Мажеровский, задумчиво разглядывая быстро растущую гору вещей, извлеченных из сумки, остановил меня.

— Постойте, Марк, боюсь нам в этой сумке листок и до второго пришествия не найти. Тут не обошлось без чисто женской магии, а она нормальной логике не поддается.

— Что же делать? — затравленно спросил я, пытаясь заглянуть внутрь сумки. Странно, но создалось впечатление, что я заглянул в черный колодец. Кажется, даже лучи света исчезают в этой сумке бесследно.

— Я знаю, кто нам поможет, — заверил меня чародей, поднимаясь из кресла и скрываясь за дверью, ведущей в спальню. Через пару минут на пороге появилась Эллина. Увидев меня, она поздоровалась, её брови приподнялись, пока девушка разглядывала груду вещей, разбросанных мной по всей комнате. Эллина обернулась к Мажеровскому, стоящему за её спиной, и тихо спросила:

— Саша, что случилось?

— Понимаешь, дорогая, Роксана …э… уехала и забыла сумку. А нам срочно нужна одна вещь, которую она, скорее всего, спрятала в эту самую сумку. Сами достать её, как видишь, мы не в состоянии. Может, ты нам поможешь?

— Странные вы, мужчины, создания, — пожала плечами Эллина, забирая злополучную сумку. — Грандиозными делами ворочаете с легкостью, а в таких мелочах тонете. Что нужно найти?

— Листок бумаги, исписанный значками и рунами. Он такой вощенный, края немного обтрепанны, — объяснил Мажеровский, с надеждой глядя на девушку. Эллина запустила руку в сумку, легкая улыбка скользнула по её губам, она на мгновение замерла, словно прислушиваясь к чему-то, и вот уже, к моей бурной радости, искомый листок оказался у неё в руке.

— Этот?

— Он самый, — заверил я. — Вы же его имели в виду? — спросил я у Мажеровского.

Маг ухватил листок, испещренный непонятными символами, глаза забегали по строчкам, по лицу Мажеровского пробежала волна противоречивых эмоций: от легкого недоумения до радостного понимания. С тревогой наблюдая за магом, я не удержался от вопроса:

— Ну что, это он?

Мажеровский, не отрываясь от чтения, рассеяно отозвался:

— Да-да, Марк, он самый. «Для активации ключ-кристалла необходима кровь девственницы в количестве одной меры, желчь питона четверть меры, слюна саламандры…» Так, ну это вам ни к чему, — поспешно прервал чтение маг, вспомнив, что Эллина сидит рядом.

— А там написано, как нейтрализовать действие кристалла? — спросил я, справившись с тошнотой, горячим комом подступившей под горло.

— Разумеется, — заверил Мажеровский, ища нужное место. — Вот: «…для дезактивации ключ-кристалла необходимо молоко единорога, добытое в новолунье. Нужно брызнуть молоком на кристалл и произнести…»

— Постойте, — прервал я увлёкшегося чтением Мажеровского. — Вы хотите сказать, что я должен поймать единорога, который и в руки то дается только девственницам, да еще и подоить его, предварительно дождавшись новолунья? Так?

— Ну, в целом, именно так, — растерянно сказал Мажеровский, и его потерянный взгляд заметался от меня к Эллине, словно в поисках поддержки.

— Но даже если опустить все чисто практические моменты поимки единорога, я не обладаю таким количеством времени. Полнолуние на носу, до новолунья, как до луны пешком, а кристалл необходимо отдать завтра утром!

— Но что же я могу? — растерянно развел руками маг, отчаяние исказило аристократичные черты лица, казалось, еще мгновение и он расплачется, расписываясь в собственном бессилии.

— Ребята, что случилось? — тихо спросила Эллина. — Почему вообще нужно отдавать именно этот кристалл?

Тихий голос Эллины произвел на нас действие гласа божьего. Мажеровский посмотрел на девушку, зардевшуюся от неожиданного внимания, восторженным взглядом.