— Я надеюсь на тебя, сэр Спархок. У пандионцев, однако,острый глаз, — он поднялся. — Я пошлю за ужином. Здесь водятся серыекуропатки, а у меня отличные соколы, — настоятель рассмеялся. — Вотчем я занимаюсь, вместо того, чтобы писать рапорты в Чиреллос. Что вы скажетенасчет жареной дичи?

— О, мы будем в восторге, отец мой.

— А пока не откажитесь ли вы от бокала вина? Этоконечно на красное арсианское, но тоже неплохое. Мы делаем его сами. На здешнейпочве хорошо только винограду.

— Благодарю вас, мой Лорд, — сказалаСефрения, — но нельзя ли девочке и мне принести вместо этого молока?

— Да, конечно, но у нас, к сожалению есть только козье.

Глаза женщины заблестели.

— О, для нас, стириков, это гораздо лучше, чем коровье.

Спархок пожал плечами.

Настоятель послал в кухню за ужином и молоком и разлил виноСпархоку, Кьюрику и себе. Откинувшись на стуле, он принялся лениво поигрыватьсвоим кубком.

— Можем ли мы быть откровенны друг с другом,Спархок? — спросил он.

— Конечно.

— До тебя в Джирох доходили какие-нибудь слухи о том,что случилось в Киприа после твоего отъезда?

— Нет, я был тогда занят другими делами.

— Ты знаешь, как рендорцы относятся к магии?

Спархок кивнул.

— Насколько я помню, они называют ее ведьмовством.

— Да, и они считают это преступлением худшим, чемубийство. Ну так вот, когда ты покинул нас, здесь было множество случаевподобного рода вещей. Я был привлечен к расследованию, потому как считаюсь вэтой округе одним из главных служителей церкви, — он усмехнулся. — Обычнорендорцы не обращают особого внимания, но стоит лишь кому-нибудь крикнуть«колдовство», и все они бегут ко мне, с перекошенными от страха лицами. Обычноих обвинения абсолютно лживы и происходят из-за злобы, ревности, мести или ещечего-то в таком роде. Однако в этот раз все было совсем по другому. Былоочевидно, что кто-то в Киприа колдовал, и довольно искусно, — взглянув наСпархока, настоятель спросил: — Был кто-нибудь из твоих врагов посвящен вИскусство?

— Да, один из них…

— Ну что ж, тогда понятно. С помощью колдовства кого-тоискали, и наверно тебя.

— Вы сказали, что магия была искусна, мой Лорд, —сказала Сефрения. — Нельзя ли поподробнее об этом?

— По улицам Киприа прошествовал сверкающий призрак,казалось, что он заключен в сияющий кокон.

Сефрения затаила дыхание.

— А что он сделал?

— Он задавал вопросы людям, на тех нападал столбняк, иникто из них не мог вспомнить, чего он хотел. Но допрос он вел с пристрастием,я сам видел ожоги этих несчастных.

— Ожоги?

— Призрак хватал их, когда задавал допросы, и на местеего прикосновения оставался ожог. У одной бедной женщины было сожжено всепредплечье. Похоже было на отпечаток руки, только с множеством пальцев.

— А сколь пальцев, не припомните?

— Одиннадцать, девять и два больших.

— Дэморг, — прошептала Сефрения.

— Ты говорила, что Младшие Боги лишили Мартэласпособности вызывать подобные существа, — сказал Спархок.

— Мартэл не вызывал его. Нечто было послано вызватьДэморга.

— Но это же одно и тоже.

— Не совсем. В таком случае Мартэл может лишь частичноуправлять им.

— Все это было уже десять лет назад, — пожалплечами Кьюрик. — Какой в этом интерес для нас сейчас?

— Ты кое-что упускаешь из виду, Кьюрик, — мрачноответила Сефрения. — Мы думали, что Дэморг появился лишь недавно, нооказывается это произошло десять лет назад, задолго до того, как начались всеэти события, к которым мы сейчас причастны.

— Что-то я не совсем понял, — сказал Кьюрик.

Сефрения посмотрела на Спархока.

— Это ты, дорогой мой, — полушепотом проговорилаона. — Не я, не Кьюрик, не Элана и даже не Флейта. За тобой охотилсяДэморг. Будь очень, очень, очень осторожен, Спархок. Азеш хочет убить тебя.

Доктор Волди оказался суетливым маленьким человечком летшестидесяти. Свои редкие волосы он аккуратно зачесывал с затылка на начавшую обозначатьсяплешь на макушке. Заметно было, что он их подкрашивает, чтобы скрыть седину.Под его темным плащом был надет белый полотняный халат, от которого исходилзапах лекарственных трав и медицинских химикалий. Весь он так и лучилсясознанием своей учености и значимости.

Был уже вечер, когда его привели в кабинет настоятеля, и онедва сдерживал раздражение по поводу того, что его побеспокоили в столь позднийчас.

— Мой господин настоятель, — сдержанноприветствовал он бородатого священника, резко кивнув головой, будто птица,склюнувшая корм, что должно было обозначать поклон.

— А, Волди, — сказал настоятель, вставая, —хорошо, что вы все-таки пришли.

— Ваш монах сказал, что дело безотлагательное. Где жебольной? Могу ли я его увидеть?

— Если только согласитесь проделать долгое путешествие,доктор Волди, — прошептала Сефрения.

Волди посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом, опятькак-то по птичьи приподняв бровь.

— Вы, по всей вероятности, не рендорка, мадам, —сказал он. — Судя по чертам вашего лица, я бы взял на себя смелостьсказать, что вы принадлежите к стирикской расе.

— У вас наметанный взгляд, доктор.

— Я думаю, вы помните этого молодого человека, —сказал настоятель указывая на Спархока.

Доктор метнул быстрый острый взгляд на массивную фигуру пандионца,ссутулившегося на своем стуле.

— Нет, не припоминаю, — сказал он, нахмуривброви. — Нет! Не подсказывайте мне. Я сам. — Добавил он, рассеяноприглаживая свои зачесанные вперед волосы. — А, лет десять назад, колотаярана…