лилось красивое звучание гимна Империи – Anima Christi (Душа Христова, лат, прим. авт.) Пабло прекрасно знал текст гимна, являющийся на самом деле молитвой Святого Педро Николаса. Прекрасные и глубокие слова – Пабло сам любил именно этой молитвой, стоя на коленях перед Распятием, или Святыми Дарами обращаться ко Христу.

На данный момент хор голосов, льющийся из динамиков, пел вторую часть молитвы: «Душа Христова, освяти меня. Тело Христово, спаси меня. Кровь Христова, напои меня. Вода из бока Христова, омой меня. Страсти Христовы, укрепи меня. Добрый Иисусе, услышь меня. В ранах своих, Ты сокрой меня. И не позволь мне отделиться от Тебя.»

Пабло прикрыл глаза, вслед за хором повторяя слова молитвы Святого Педро и ощущая, как на встревоженное, скованное страхом сердце опускается тихий покой.

– Прикажи, чтобы я пришел к Тебе и со Святыми воспевал хвалу Тебе, – прошептал инквизитор. – во веки веков. Аминь…

Как раз с последними словами молитвы кабина вздрогнула и остановилась. Они прибыли. Створки бесшумно отъехали в сторону. Здесь их уже встречали. Двое весьма мрачного вида храмовников и еще более мрачный Рикардо. Ага, весьма ускоренная процедура получения соответствующего допуска значит. Последний раз Пабло промурыжили почти полчаса – и, это, не смотря на его тогдашний статус, де-факто превосходящий положение магистра Конгрегации. Впрочем, неудивительно – ситуация сейчас совершенно иная.

Не говоря ни слова, двое храмовников подхватили его под руки и потащили вслед за спешно удаляющегося по коридору инквизитором. Пабло не сопротивлялся. Во-первых, когда на тебе под десять килограмм железа, это несколько проблематично. Во-вторых, смысла сопротивление не имело. Потому, он послушно тащился за храмовниками, пытаясь подмечать все детали текущей обстановки. Правда, особо приметных деталей в интерьере не имелось. Стандартные для внутреннего убранства Цитадели стальные стены, украшенные красными крестами, такой же стальной чуть более темного оттенка пол, и неопределенного цвета потолок с холодными голубоватыми люминесцентными лампами. Коридор, по которому его сейчас вели был относительно просторным и на удивление пустым. Во всяком случае, за весь путь, а прошли они, как минимум под сотню метров им встретилось лишь пара тройка человек. Один еще молодой парень в простом сером балахоне и трое храмовников в стандартной красно-белой для Тамплиеров форме. И все. Толи место само по себе, учитывая подземный уровень достаточно безлюдное, толи дело в слишком высоком уровне допуска. Хотя о нем Пабло мог судить только теоретически, поскольку не знал какой именно здесь уровень. Мог быть как второй-третий, так и восьмой-девятый. Правда последнее все же, маловероятно. Вряд ли Рикардо имеющего первый ранг без каких-либо дополнительных полномочий даже в столь экстренной ситуации выдали бы такой высокий уровень допуска.

Остановилась их процессия перед стальной дверью со все тем же красным крестом посередине. Рикардо приложил руку к матовому экрану сканирующего устройства, дождался характерного сигнала и толкнул дверь внутрь. Вслед за инквизитором конвоирующие храмовники ввели в помещение Пабло. Как и предполагал беглый инквизитор, им оказалась обычная допросная. Не пыточная, не холодная камера с голодными крысами, не какое-нибудь еще местечковое извращение, а вполне себе стандартная допросная для обычной беседы. Можно испытать облегчение? Да нет, ни разу. За плечами несколько десятков лет инквизиторского опыта, и Пабло прекрасно понимал, как устроена система ведения допроса. Сначала первый уровень вроде обычного задушевного разговора, потом второй с угрозами, а потом и третий с болевыми методами дознания. Причем перейти от первого к третьему не составляло особого труда и уж тем более времени.

– Сюда! – указал Рикардо на железный стул у стального стола. Помимо него в прямоугольном помещении имелось еще два стула на противоположной стороне, а также стандартное для допросной зеркало на боковой стене, за которым, как он прекрасно знал находится комната, откуда можно наблюдать за ходом производимого дознания.

Есть ли там сейчас кто-нибудь? Наверняка есть. Все же, Рикардо здесь далеко не главная фигура, да и весьма сомнительно, что допрос будет вести именно он. Нет, тут нужна фигура помощнее. Либо из Ордена, либо из Конгрегации. Если из Ордена, то вполне возможно за дело возьмется маршал. Если же дело предоставят решать самой Конгрегации, то либо магистр, либо Великий Инквизитор. Учитывая достаточно преклонный возраст магистр, а также его расшатанное здоровье, то лично Пабло ставил на Рубена.

Храмовники закрепили цепи таким образом, что ноги оказались прикреплены к стулу, а руки, уложенные на стол, закреплялись очень короткой цепью с кольцом в середине стола. Таким образом, он был вынужден сидеть в чуть наклоненном состоянии, не имея возможности откинуться на спинку стула. Весьма неудобно, но да кому какое до этого дело. Напротив, таким образом планируется, что допрашиваемый очень быстро устанет от постоянного дискомфорта и будет куда более податлив на допросе. Самое смешное и обидное – такую схему придумал он сам, еще пятнадцать лет назад. Ну не предполагалось, что ему самому придется оказаться на данном месте. Что ж, теперь придется самолично протестировать свою методу.

Последние крепления были закреплены, и храмовники с чувством выполненного долга покинули помещение, оставив его наедине с мрачным инквизитором. Впрочем, их соседство продлилось всего несколько секунд – Рикардо тоже покинул помещение, громко хлопнув железной дверью.

Пабло остался один. Один на один с самим собой и своими довольно неутешительными мыслями.

Священная Католическая Империя.

Рим.

Территория Святого Престола.

17:23.

Михал Шнайдер защелкнул скобу и чуть отодвинувшись назад с удовлетворением посмотрел на проделанную работу. Заряд установлен там, где и нужно – у самого основания колонны. И, что самое важное – это последний заряд. Поднявшись на ноги, Михал махнул рукой, подзывая к себе главного техника.

– Все. – он обвел рукой периметр усыпальницы. – Мы готовы. Запускай таймер.

– Сейчас. – техник подбежал к саркофагу, внутри которого покоились останки Апостола и поставил на крышку в виде пуленепробиваемого стекла лэптоп. Пальцы айтишника забегали по клавиатуре с частотой, куда превышающей пулеметную скорость. На окне одна за другим открывались и закрывались вкладки, мелькали цифры, строки букв. Спустя минуту появились первые результаты – небольшие экраны, установленные на каждом заряде, мигнули красным светом. Затем там появились неподвижные цифры в виде: «0000» и техник повернулся к стоящему рядом командиру.

– Тридцати минут?

Михал задумался на несколько секунд и отрицательно мотнул головой.

– Слишком мало. Ставь час.

– Принято.

Пальцы вновь забегали по кнопкам, а на дисплеях таймера цифры преображались в заданный таймер.

– Все. – доложил техник, кивая на замершие цифры в шестьдесят минут. – Готово. Осталось только запустить.

Михал оскалился в зловещей улыбке и отдал соответствующий приказ.

– Запускай. Да начнется обратный отсчет!

Айтишник нажал одну кнопку и цифры на экране побежали в обратном направлении.

59:59.

59:58.

59:57.

– Все! – Михал хлопнул в ладони, привлекая внимания остальных бойцов группы. – Уходим!

Команда слаженно за несколько секунд собралась в одну группу. Бойцы подхватили пустые сумки, техник сложил в рюкзак оборудование, Михал напоследок внимательным взглядом окинул усыпальницу, и они двинулись к выходу.

– Все? – их внутренний связной, все это время, стоящий у входа вопросительно взглянул на Михала.

Командир группы улыбнулся, вынул из кобуры увесистый модифицированный GMA, направил его в голову агента и спустил курок.

– Все. Спасибо за службу.

Череп связного раскололся на десятки частей, забрызгав белые мраморные плиты пола кровавыми ошметками, костяным крошевом и частицами головного мозга.

Михал довольно улыбнулся, смотря на упавшее в лужу крови тело агента.

– Теперь, и правда, все!

Священная Католическая Империя.

Рим.

Крепость Сант-Анджело.

Цитадель Ордена Тамплиеров.

Нижний уровень.

Допросная начального первого класса.

17:29.

Пабло не знал сколько именно он просидел в одиночестве, прежде чем дверь в допросную отворилась и к нему пожаловали гости. Могло пройти, как десять минут, так и полчаса. Слишком сложно ориентироваться во времени, когда находишься в четырех стенах без окон и часов. Отпущенное ему на передышку время Пабло использовал никак. Можно было конечно