Эвелин и Дикки подошли к остальным и остановились, немного смущенные.

– Куда?

– Сюда, на ступеньки крыльца, – указал Мосс.

Двое влюбленных выпрямились во весь рост на крыльце перед Большим домом и вежливо посмотрели в камеру Реджа, который опустил голову, глядя в видоискатель, и нажал на спуск. Сверкнула вспышка, и снимок выполз из камеры на свет. Редж расправил его и положил на зеленую скамью для просушки.

– Теперь моя очередь. – Джоан оттеснила Дикки и, улыбаясь, встала рядом с Эвелин. Сестры стояли рука об руку, и, когда Мосс сказал: «Давай, Эвелин, улыбочку для Реджа», – ее напряженное лицо немного смягчилось. Джоан позволила себе посмотреть на Лена, который стоял за спиной Реджа, отдельно от всех. В последнюю секунду Мосс запрыгнул в кадр, зажав в кулаке сигарету и бросив на Реджа добродушный и одновременно задорный взгляд.

– И я с вами, – сказал он. – Вот так.

Все рассмеялись.

Редж медленно поднес фотоаппарат к глазам и замер. Мосс смотрел на него через видоискатель, и этот взгляд был красноречив. Редж закрыл глаза и нажал на спуск.

– Боже. – Он услышал смешок Мосса. – Как ярко.

Редж опустил фотоаппарат и посмотрел на Мосса.

И Мосс медленно кивнул ему в ответ.

До ланча оставалось совсем немного времени. Сестры пошли в дом, чтобы помочь матери. Дикки достал футбольный мяч и бросил его Реджу, а тот, в свою очередь, отпасовал Лену. Мосс растянулся на траве в тени дома, прислушиваясь к шлепкам ладоней по коже мяча. Флаг безжизненно висел на флагштоке. Мяч летал по лужайке. Шлепки и удары. Из-за спин мужчин, игравших перед домом, доносились тихие женские голоса.

Джоан стояла у окна в гостиной и смотрела на Лена, в пяти метрах от нее, по другую сторону стекла. Ее силуэт отчетливо выделялся на фоне окна, и все могли ее видеть, но ей было все равно. Она хотела, чтобы ее увидел он. Если бы он повернулся и посмотрел, то понял бы.

Он не повернулся. Не отвлекался от игры. За все это время Лен посмотрел на нее только один раз – там, на пристани. Складывалось впечатление, что он что-то задумал, что он должен что-то сделать, прежде чем снова разрешит себе посмотреть на нее. Он бросал мяч, снова и снова, а затем непринужденно, словно собака, со смехом упал на землю. Встал и снова принялся бросать мяч. Мужчинам это позволено – валяться на земле, пикироваться словами или молчать. Даже через стекло Джоан чувствовала добродушие и симпатию, которые их связывали. Четверых мужчин на траве.

Но зачем он приехал?

– До меня только что дошло, кто он. – Эвелин стояла рядом с Джоан и тоже смотрела на мужчин, уперев ладони в узкие бедра.

– Кто? – спросила Джоан, хотя все сразу поняла. – Редж или Лен?

– Не мистер Полинг. – Лицо Эвелин напряглось. – Я понятия не имею, кто он. Но все равно он мне не нравится.

– Эвелин!

– Не нравится. И Дикки тоже не нравится. – Она нахмурилась. – Все время наблюдает за нами, оценивает нас – я уверена. Что он думает? Что мы будем вести себя неподобающим образом? Конечно нет. Никто из нас не скажет ни слова, которое может его обидеть. Он здесь гость.

– Вовсе нет, – запротестовала Джоан. – Думаю, ты не права.

– Присмотрись. И ты увидишь. – Эвелин оперлась на подоконник. – Нет, – тихо произнесла она. – Я имею в виду Лена Леви. Он тот, кто помог нам на Пенсильванском вокзале в начале лета. Я уверена.

Джоан отвернулась, чтобы Эвелин не увидела, как зарделись ее щеки, и принялась складывать стопку из газет, пришедших за минувшую неделю.

– Все в порядке.

– В порядке? Ничего не в порядке, ни капельки.

– Он работает у папы. – Джоан положила гостевую книгу поверх газет и выровняла по углам.

Эвелин кивнула:

– Дикки говорил, он слишком высокого мнения о себе.

Джоан едва удержалась от резкого ответа.

– Как он сюда попал? – спросила Эвелин. – Расскажи, Джоан.

– Что рассказать?

– Нельзя же просто сойти на причал, рассчитывая, что тебя пригласят на ланч.

– Не думаю, что он на что-то рассчитывал.

– Не увиливай. – Эвелин закатила глаза. – Конечно, рассчитывал.

– Мосс их пригласил, разве ты не помнишь?

– Думаешь, это было настоящее приглашение? – Эвелин явно сомневалась.

– Конечно, – твердо ответила Джоан. – Я уверена.

– Он довольно самонадеян. Мосс, кажется, удивлен не меньше нас.

– Мосс пригласил их приехать, и они приехали, – тихо сказала Джоан. Хотя точно знала, к чему клонит Эвелин. Такие приглашения не принимают за чистую монету. Лен либо этого не знает, либо – сердце ее замерло – ему плевать.

– А что насчет вечеринки, Джоан? Теперь они должны остаться. Он испортит мою вечеринку.

– Не испортит.

– Испортит.

– Он друг Мосса, – терпеливо повторила Джоан, – и работает у папы.

Эвелин посмотрела ей в глаза:

– Но приехал ради тебя.

Джоан покраснела.

– Можешь не сомневаться. Он смотрит на тебя. Все время. Ты его поцеловала, помнишь?

Джоан отвернулась от окна и принялась выравнивать ракушки на полке, глядя на них невидящими глазами.

– Он думает, это что-то значило, – заключила Эвелин.

Джоан посмотрела в окно. Дикки держал мяч в руке и указывал на противоположный конец лужайки. Лен кивнул и побежал к тому месту, наперегонки с взмывшим в воздух мячом, потом подпрыгнул, поймал мяч и прижал к груди, обняв обеими руками. Как ей хотелось очутиться в этих объятиях. Она вздрогнула и отвела взгляд.

– Как это похоже на Мосса, – с негодованием воскликнула Эвелин. – Никогда ни о чем не думает.

– Что именно? – В дверях появилась Китти с корзиной для цветов в руках.

– Эти друзья, – недовольно сказала Эвелин. – Вот где они будут спать?

Китти замерла. Потом долго смотрела на младшую дочь.

– О нас, – медленно произнесла она, – никогда не говорили и никогда не скажут, что мы поставили кого-то в неловкое положение. Или отказали в гостеприимстве.

Китти подтянула корзинку к бедру и повернулась к выходу.

– И вряд ли Мосс знал, что они приедут сегодня, – прибавила она уже с порога дома. – Представить себе не могу, что это на них нашло – отправиться сюда в такой туман.

– А вот я точно знаю, что на них нашло, – сказала Эвелин и посмотрела на Джоан.

Ланч накрыли на пристани, чтобы поймать легкий ветерок с моря. Туман немного поредел, но влажный воздух все еще висел плотной пеленой, скрывая Нэрроуз и материк. Они ели сэндвичи и запивали лимонадом; компания разбрелась по причалу и напоминала опавшие с цветка лепестки. Из тумана, словно призрак, появился Фенно Уэлд; его белая рубашка поднималась и опускалась, когда он работал веслами. Присс и Сара Пратт пошли в дом, чтобы вздремнуть. Роджер и Огден в лодочном сарае наполняли лампы керосином, готовясь к вечеринке. Дел еще было много, но Китти наслаждалась этим коротким отдыхом после ланча. Остальные разбились на группы. Эвелин и Дикки в дальнем конце причала, рядом с ними Джоан с Леном Леви и Реджем Полингом. Редж прислонился к поручням, спиной к воде. Мосс сидел рядом с матерью, подтянув колени к подбородку и закрыв глаза.