– Хотела уйти, не поздоровавшись? – я напряглась, когда услышала приятный голос. Вгляделась в блики на темно-русых волосах, внимательно рассмотрела зеленые глаза, в которые, уже когда-то заглядывала. Так трудно было вспомнить…когда внутри себя носишь лишь один взгляд, лицо и голос. Молодой человек был не просто симпатичен, он был красив, мужественен, и очарователен. От него исходила сумасшедшая энергия уверенности в себе, словно он привык считать себя королем мира, капитаном корабля своей жизни.

И почему я вечно притягиваю таких?

– Я обычно не здороваюсь с незнакомцами, – я поднимаюсь со скамьи, и прижимаю к себе маленькую сумочку.

– Мэл, ты меня не узнала, что ли? – мягко рассмеялся он. Я не испытывала напряжения, когда он схватил меня за запястье, чтобы остановить. И тут я начала понимать, кто он. Боже, совсем идиотка. Мысли о Джареде просто выбили из меня воспоминания о других мужчинах. Но как я могла забыть Брайана?

– Хорошо, начнем все сначала. Девушка, у вас такие красивые глаза…

Я нахмурилась, игриво поджав губы.

– Улыбка…

Возвела глаза к небу.

– Волосы, – крепче сжал руку на моем запястье Брайан. Не думала, что он романтик. Хотя, конечно он играет в него. Тот еще тип, вроде Джареда. Он и в Йеле прикинулся «хорошим», но я уже давно выросла из студенческих обид. А может правда в том, что случившееся с Брайном не задевало меня по-настоящему. И был только один человек, который одним словом мог подарить мне счастье, или разорвать его внутри меня в клочья.

– Лучше.

– Меня зовут Брайн.

– А меня…Мелания, – улыбнулась я, и на этот раз моя улыбка была искренней, а не вымученной.

Так я снова встретила Брайана. Это было полгода назад, когда я почти окончательно пришла в себя после Анмара, и мои приступы почти прекратились…

Маркус поставил мне множество диагнозов: депрессия, фобические расстройства, и травматический невроз. Да уж, не очень было приятно ощущать себя сумасшедшей, поехавшей, не такой, как все. Но Маркус успокоил меня, убедив, что больше половины Нью-Йорка, имеют подобные проблемы. Приступом я называю то, что происходит внутри меня в некоторые моменты, которые заставляют вспоминать и чувствовать прошлые травмирующие события. В эти минуты, у меня полностью отключается сознание, я почти не контролирую свои действия. Сотрясаюсь всем телом и чувствую себя маленькой девочкой, загнанной в темный угол, из которого нет выхода. Так было тогда, на яхте, когда я кинулась за борт. Никогда бы не совершила подобной глупости в здравом уме. Но это случилось…и лучше не вспоминать, чем это закончилось.

И каким был наш с Джаредом первый раз.

Приступом было и мое поведение в самолете, когда я таяла в руках Джареда, позволяя себе плакать практически у него на руках, позволяя прикасаться ко мне, после всего… В машине с Амиром, в Анмаре тоже были приступы. Теперь такое со мной почти не случалось – лекарства и работа с Маркусом привели меня в чувство. Можно было бы сказать, что все прошло бесследно…

Но правда в том, что Маркус вылечил только разум.

Мази, и таблетки исцелили мое тело – на нем остались лишь белесые, едва заметные шрамы на ступнях. Заметный, но не уродующий меня шрам от лап Кудры. Рана была не глубокой.

Но ничто до конца не исцелит мою душу. Никогда, я это знаю. Я навсегда лишена единственного человека, с которым чувствовала жизнь – как никогда ярко и остро. С Джаредом я поднималась выше стратосферы, и падала вниз, испытывая все чувства, которые только можно испытать при свободном падении.

Но я не вернусь к Джареду. Никогда. Пусть хоть с ног до головы завалит меня подарками, в которых я утопала. Дорогие краски, кисти, вип билеты на самые шикарные выставки Нью-Йорка, картины известных художников – все это изобилие доставляли в мою квартиру в огромных коробках, каждую неделю. И все это я спокойно, с ледяным выражением лица отправляла обратно – в основном, через Мэта.

Цветы…какие он только мне не дарил. Джаред отправлял мне десятки разных букетов, и все они улетели в мусорку. Я чувствовала себя последней сволочью, выкидывая цветы, но и не хотела, чтобы они стояли и напоминали мне о нем.

Но Джаред знал, куда надавить. Букет из сто одной, черт бы его подрал, белой розы, я выкинуть не смогла. Они стояли две недели на моем столе, и сколько бы раз я не собиралась выкинуть их к черту, прямо в окно, я этого не сделала.

Они были такие красивые, нежные и светлые. Не похожие, на нашу любовь. Правда, я несколько раз порезала кожу, когда подстригала их.

Он не забыл обо мне. Он… хочет вернуть меня. – тихо, тихо шептало сердце. Но я тут же затыкала его голос.

Нельзя быть слабой. Нельзя сдаваться. Я повзрослела, изменилась. Я уже больше не та маленькая девочка, которая поверит в иллюзию, в нарисованную Джаредом сказку…я знаю его, знаю его суть, наизусть, вдоль и поперек. Я выучила все его ходы, все его реакции и эмоции. Тигр снова заманит меня в свою клетку, и больше не выпустит из своих цепких лап, если я только позволю этому случиться…

Но не хочу больше. Чтобы было так больно. Но иногда, мне кажется, что я сама ищу этой боли. Несколько раз я брала в руки билет на выставку, на которую он пригласил. И знала, чувствовала, что если пойду, то увижу его снова. Шла, бежала, пока не приходила в себя где-нибудь в метро, и не разрывала чертов билет на кусочки.

Мысли о том, что Джаред женат и у него есть ребенок, помогали мне сохранять холодность. Даже одна наша малейшая встреча была бы ошибкой. Ребенок, маленький малыш Джареда…я уже наделала глупостей, переспав с женатым мужчиной (хоть ему и можно иметь несколько жен и целый гарем), но ребенок менял все. И я правда, не понимала, почему Джаред присылает мне подарки, если в эту самую секунду он должен одаривать ими свою жену и ребенка. На руках ее носить… он же сделал выбор в пользу Рании. Никто его не заставлял. И он никогда не говорил мне, что не разведется с ней, а значит, это вряд ли входило в его планы…а теперь с ребенком, дороги назад нет.

Я бы не смогла полностью отдаться тому, у кого уже есть ребенок от другой женщины. Может это эгоистично и высокомерно, но я просто слишком сильно хотела бы быть первой…первой, кто подарит ему такое счастье. Но уже никогда не буду.

Сейчас, рядом с Брайаном мне легче избегать мыслей о Джареде. И когда спускаюсь на эскалаторе в зал ожидания, я вижу Брайна, который беглым взглядом окидывает всех девушек, ища в толпе меня.

– Брайан! – кричу я, махая ему рукой. Быстрыми шагами он преодолевает расстояние между нами и заключает меня в крепкие объятия. Я почти сбита с ног таким напором, и от неожиданности упираюсь руками в его грудь, чувствуя кончиками пальцев его крепкие мышцы под тонкой футболкой. В Нью-Йорке ожидается жаркая погода…жарко будет, как в аду.

– Я соскучился. Безумно, детка, – прошептал он, и прильнул к моим губам, заставляя мои раскрыться в ответ. Это был легкий поцелуй…мягкое касание губ, но настоящий, взрослый поцелуй. Я почувствовала себя…странно. Приятно. Я не ожидала, что он так проявит свои чувства. Для Брайна – это редкость. Он не как Томас, и Ник – он никогда не смотрит на меня снизу-вверх, влюбленными глазами. Он другой, сильный и властный. Я бы сказала, что он относится к таким типам мужчин, как Джаред… но это неправда.